Джека холодным и сердитым взглядом, отчего тот почувствовал себя неуютно.
— Что ты собирался сообщить?
— Когда ты передашь этому разряженному ковбою, что я приготовлю из него бифштекс на костре или какое-нибудь другое блюдо, тогда скажу.
Торн взглянул на него.
— Это ирокезы на северо-востоке, а не апачи жарили людей на костре.
Наки сердито нахмурился.
— Ты уверен?
— Иди к черту!
— Очень хорошо. А как насчет сотни федералов, направляющихся сюда?
— Почему ты не сказал сразу?! — Торн повернулся в седле. — Федералы, — резко крикнул он. — Нам нужно уходить. Гоните скот, — приказал он людям.
Они стали стрелять в воздух, чтобы поднять скот, а Торн быстро перекинул пленника через седло, прежде чем тот успел подняться на ноги.
— Не отставайте от нас, — крикнул он Джеку Лэнгу. — Нельзя, чтобы нас схватили на этой стороне границы.
— Как я и думал, нас захватят здесь, — пробормотал Джек тихо, чтобы Торн не услышал его.
Они пересекли границу, опередив мексиканских солдат всего на несколько минут.
Но в результате этой стремительной скачки всем мексиканцам удалось бежать, из пленных был только тот, кого захватил Вэнс, так как весь отряд был занят тем, чтобы спасти скот. Было потеряно несколько голов, но это не большой убыток для Джека Вэнса.
Во главе с Торном они во весь опор мчались к ранчо Блэквотер Спрингс.
Трилби услышала, как они подъехали, и подбежала к окну. Джек и Торн были около дома. Трилби так обрадовалась, увидев отца, что сразу же выбежала на крыльцо.
Торн увидел ее, когда сбросил связанного мексиканца на землю. Затем он ослабил веревку и оставил пленного лежать на земле. Торн выглядел довольно жестким, когда повернулся к ней.
— Идите в дом и оставайтесь там, — холодно приказал он.
Трилби сначала не хотела подчиняться, но мексиканец, взглянув на нее, засмеялся и сказал Торну что- то по-испански. Это было что-то оскорбительное, потому что Торн сразу же набросился на него.
Мексиканец вскочил и выхватил нож, который Торн, сильно разозлившись, не заметил. Когда мексиканец занес нож, Наки молниеносно выхватил большой охотничий нож и метнул его в мексиканца. Тот закричал и выронил нож, схватившись за руку.
— Постойте! — воскликнул Джек Лэнг, стоявший рядом с Наки.
Апачи грациозно поднял свой нож. Торн и мексиканец схватились в жестокой драке, нанося сильные удары друг другу, не обращая внимания на стоявших вокруг.
— Грубые варвары, — заметил Наки.
Джек Лэнг изумленно посмотрел на него, забыв о драке.
— Ну вот, — подчеркнул Наки, указав на Торна.
— Боже мой, мужчины, разве вы не видите, что они сейчас выбьют друг другу мозги? Я считал вас, белых людей, более цивилизованными, — индеец произнес это с презрением и превосходством.
— Вы говорите по-английски? — поразился Джек.
— Да, но это оставляет неприятный вкус во рту. Все эти перемешанные метафоры, двойные отрицания, аллитерация[2]…
Он повернул лошадь и поехал прочь, продолжая что-то ворчать себе под нос и улыбаясь, а Лэнг стоял с открытым ртом, изумленно глядя вслед.
Торн и мексиканец были мокрыми от пота, все в пыли и крови.
Торн был выше, но мексиканец шире в плечах, гордость его была уязвлена тем, что его захватили в плен. Торн избил его так, что тот перестал сопротивляться. Вэнс поднял мексиканца и начал допрашивать по-испански. Человек отвечал неохотно, но вынужден был дать ответы на все вопросы. Торн оттолкнул его.
— Дайте ему какую-нибудь лошадь, — сказал он Джеку Лэнгу. — Я вам возмещу убыток.
— Вы отпустите его? — возмущенно спросил Джек. — Его нужно арестовать и судить за совершение преступления.
— Я сказал, отпустите его, — настаивал Торн тоном, не терпящим возражений.
Джек распорядился найти подходящую лошадь.
Трилби вернулась в дом в начале неприятной сцены, но наблюдала драку из окна. То, что она увидела, заставило ее выбежать на заднее крыльцо, ее стошнило.
Когда она пила горячий чай, чтобы успокоить нервы, вошли отец и Торн. Торн был без шляпы, лицо разбито, весь в крови. Кулаки его также были разбиты в кровь.
— Ты не можешь помочь Вэнсу, Трилби? — обратился к ней отец. — Твоя мать в спальне, она не может выйти.
Трилби не винила ее.
— Конечно, — ответила она, поднимаясь. Она с трудом сдерживала тошноту. Запах крови сильно подействовал на нее. Она наполнила ведро водой, взяла чистую салфетку и намочила ее, затем села рядом с Торном и начала осторожно промывать его раны, стараясь не смотреть ему в глаза. Торн, в свою очередь, тоже не поднимал глаз. Он был подавлен. Трилби подумала, что ему очень больно. Но она не ушла и не оставила его, ее доброе сердце пересилило гнев.
— Я не понимаю, почему вы позволили мексиканцу уйти? — гневно сказал Джек.
— Если бы мы оставили его здесь, пришли бы его люди, — объяснил Торн, поморщившись, когда Трилби промывала рану на щеке.
— Некоторые мексиканцы похожи на апачей, когда хотят отомстить.
Джек оценил ситуацию.
— Теперь я понял вас.
— Я в этом сомневаюсь, но вам нужно поверить мне на слово. Они обычно совершают набеги на север от границы, захватывают скот и продают какому-нибудь крупному землевладельцу на юге провинции Сонора. Я сказал им, что если еще раз поймаю их по эту сторону границы, то немного поговорю с их благодетелем. Не думаю, что они опять здесь появятся. Не они одни совершают набеги, и они не последние.
— Я ожидал это услышать, — Джек поморщился, глядя на избитое лицо Торна. Этот человек помог ему в трудный час, несмотря на вред, который причинил их семье. — Вы выглядите ужасно.
— Драка — неприятное зрелище. Правда, Трилби? — он неожиданно открыто взглянул на нее, в его темных глазах светилась слабая надежда.
Трилби отвела взгляд.
— Да, — выдавила она. — Я не понимаю, за что вы набросились на него?
— Я не могу вам этого сказать, — ответил он серьезно. — Он сделал это специально, чтобы спровоцировать меня, надеясь воспользоваться этим, чтобы всадить нож мне в спину.
— Ваш друг индеец, — нерешительно произнес Джек, — совсем не такой, как я ожидал.
— Да, он совсем не такой, как все думают. Слава Богу, что он так искусно владеет ножом. Если бы не он, мне был бы конец.
— Вам повезло, что вас не убили, — Трилби посмотрела ему в глаза. — Вы, видимо, защищали меня? — спросила она довольно холодно.
Гнев опять охватил Торна, но он сдержался, и когда заговорил, голос его звучал мягко.
— Нельзя позволить какому-то грабителю и убийце так говорить о приличной женщине.
Она опустила промокшую от крови салфетку в воду, заметив, что вода уже стала красной, затем снова поднесла ее к лицу Торна.
— Но вы же не считаете меня приличной женщиной, — горько ответила она.
Он схватил ее за запястье. Его глаза смотрели на девушку умоляюще.
— Курт все мне рассказал. Мне очень жаль. Я сожалею о случившемся больше, чем вы думаете.
— Не разрушайте своего образа, мистер Вэнс, — она выдернула руку и продолжила промывать его лицо. — Я не привыкла видеть вас кающимся.
