тени гор. И дозорные должны были внимательно следить за тем, чтобы волы, коровы, лошади и другая скотина ненароком не забрались на склоны гор.
Шагнув вперед, Эбби вдруг услышала сонный шепот:
— Эбби? С тобой все в порядке?
Рассердившись на себя за то, что потревожила сон сестры, Эбби тихо ответила:
— Все отлично, Люси. Спи.
Но спустя мгновение Эбби почувствовала, как ей на плечи набрасывают шаль.
— Ты ведь можешь замерзнуть, — шепнула Люси.
Эбби обернулась и посмотрела на свою хрупкую, невысокую старшую сестру. В отдаленном свете мерцающего костра глаза Люси были полны беспокойства. Светлые волосы падали ей на лицо, а миткалевая ночная рубашка поблескивала под слабым светом.
Эбби крепко обняла сестру.
— Извини, что побеспокоила тебя. Надеюсь, отец спит?
— По-моему, да.
Сестры всмотрелись в неподвижные фигуры под сводом повозки.
— Хорошо, что хоть его я не разбудила, — с облегчением вымолвила Эбби.
С тех пор, как они въехали в эту пустыню, отец неважно себя чувствовал. Эбби помолчала, взглянув на сестру, а потом спросила:
— Может, ты выпьешь воды?
— Не хочу, — поспешно ответила Люси. Но Эбби уже забралась в высокую повозку. Стараясь двигаться как можно тише, она взяла драгоценную флягу с водой и заставила Люси сделать глоточек, сама пить не стала.
— Но, Эбби… — запротестовала было Люси.
— Со мной все отлично, — твердо пояснила Эбби. — Ну, правда же. — Положив флягу на место, она тут же добавила: — Мне нужно прогуляться.
— Одной?
— Да.
Люси нахмурилась, но спорить не стала: за время путешествия по этой тропе она поняла, что сестре необходимо, улучив минутку, иногда побыть одной.
— Но ты меня позовешь, если я тебе понадоблюсь?
Эбби заверила сестру, что так и сделает. Дождавшись, пока Люси вернется в повозку, она подошла к волам и крепко стянула вокруг тела концы шали, когда-то принадлежавшей их матери. Эбби почти не помнила Катрин Уинн, но знала, что мать была хрупкой женщиной, ростом ниже Люси. Отец тоже был невысоким, а теперь еще и ссутулился. Он частенько ворчал и сердился, недовольный тем, что высокая и стройная Эбби ни на кого в семье не была похожа, в особенности своими необычными способностями. И эти придирки отца только усиливали ее горькое чувство одиночества…
Эбби быстро прошла к полосе песка, находившейся далеко от подножия гор, прислушиваясь сквозь шепот ветра к разговору мужчин-сторожей, а также к приглушенной возне скота.
Но вдруг все звуки умолкли. Встревоженная мертвой тишиной, Эбби остановилась. По ее телу пробежала дрожь, и ей показалось, что сейчас должно произойти нечто важное. Как бы подчиняясь какой- то силе, она взглянула на небо и увидела, что звезды в созвездиях внезапно как бы отодвинулись друг от друга.
И тут же на Эбби нахлынула волна надвигающейся неясной беды… Она услышала печальный вздох… не ветра ли? Протянула было вверх руку, словно хотела дотронуться до звезд, но тут же опустила ее. Ей показалось, что ее собственные тревоги и горести затмеваются сходными чувствами, но все-таки чужими для нее…
Внезапно ее внимание привлек незнакомый шум, похожий на ворчание. Этот шум издавала какая-то большая птица, быстро скользившая по темному небу, но почему-то эта птица не махала крыльями и несла во рту и на каждом своем крыле по фонарю, свет которых равномерно мерцал.
От неожиданности Эбби даже негромко окликнула ее:
— Постой!
Но огромная птица продолжала лететь. Ах, если бы Эбби могла подхватить измученных жаждой переселенцев и унести их прочь из этого страшного места! Но вскоре птица скрылась из вида, и звезды вернулись на свои места… «Какое изумительное видение, — подумала она. — Но что же оно может означать?»
Эбби долго еще смотрела вслед улетающей птице. Но когда решила вернуться к своей повозке, то вдруг ощутила сильное желание поспешить в противоположном направлении от той дороги, по которой сюда пришла. Она уже научилась повиноваться таким неожиданно возникавшим побуждениям, так что спустя несколько минут Эбби очутилась там, где переселенцы пасли домашний скот.
В слабом зареве приближающегося рассвета лошади и другой скот выглядели темными силуэтами. Неугомонное топотанье животных перемежалось негромким мычанием и ржанием. Эбби уверенно прошла направо, где на земле лежали два вола. Наклонившись над ними, она обнаружила, что волы мертвы. Хотя Эбби и не смогла разобрать, чьи это были волы, но тем не менее поняла, что именно ее семья только что лишилась животных, которым суждено было тащить их пожитки через эту пустыню.
Застыв на месте, она печально смотрела на неподвижные туши, распластанные на земле, проклиная себя за бесполезность посетивших ее видений.
— Какая несправедливость! Ведь удалось же ей несколько недель назад спасти маленькую Мэри Вулкотт, когда она сумела предугадать, что четырехлетнюю малютку должна раздавить повозка ее семьи. И на следующий день мать девочки Кора, предупрежденная Эбби, выхватила дочку прямо из-под колес.
Правда, теперь Кора и ее муж Джем подозревали, что сама Эбби каким-то образом вызвала это несостоявшееся происшествие, вызвала, может быть, даже колдовством. Был случай, когда Эбби не смогла предсказать смертельную реакцию маленького Джимми Дензайгера на простой укус пчелы. Она находилась при мальчике, когда тот умирал… И никакие ее травы и лекарства не помогли ему. Джимми похоронили под покровом безжалостной пустыни.
Услышав у себя за спиной шаги, Эбби вздрогнула. Кто-то спросил ее низким, протяжным голосом:
— Что случилось, Эбби?
Не оборачиваясь, Эбби сразу же поняла, кто подошел к ней. Резко развернувшись, она оказалась лицом к лицу с Арленом Дензайгером.
Арлен, дядя несчастного сиротки Джимми, выбранный начальником обоза, был немногим выше самой Эбби. Тяжелая работа, которую приходилось выполнять во время их передвижения, сделала его тело мускулистым и крепким. Его некогда полное лицо осунулось, щеки впали. Но теперь оно стало более мужественным. Темные волосы Арлена были длинными и прямыми.
До отъезда с другими в поисках лучшей жизни Арлен работал поваром. С первой же их встречи в Индепенденсе, штат Миссури, где формировался этот обоз, Эбби испытывала ощущение родства с ним. Вот и теперь ее охватило желание броситься в объятья этого человека.
Но позволить себе этого она не могла. Едва ли не каждая незамужняя женщина в их обозе обхаживала этого добропорядочного, сердечного мужчину, который вез сынишку своей умершей сестры на поиски новой жизни. И особенно настойчиво и неприкрыто в этом отношении действовала Эммелин Вулкотт, племянница Джема. Но Арлен влюбился в Люси, сестру Эбби.
И теперь, глядя в проницательные серые глаза Арлена в тусклом свете начала дня, Эбби испытывала смутное отпущение, что, возможно, именно с ним-то она и переживала одни и те же эмоции в том странном видении с движущимися звездами и рычащей птицей.
Она закрыла глаза, пытаясь воссоздать этот непостижимый контакт с чужим сознанием. Арлен ли это был? Нет… особое чувство подсказывало ей, что все-таки этим человеком был не Арлен. Но в то же время она была уверена в том, что их судьбы с Арленом тесно переплетены. Эбби недовольно покачала головой. Опять ее сверхъестественные способности оказались бесполезными.
— Эбби, ты хорошо себя чувствуешь? — с тревогой в голосе спросил Арлен.
Конечно, он был бы приведен в замешательство, если бы Эбби сейчас расплакалась. А именно это ей вдруг захотелось сделать — из-за себя, из-за своих тревог по поводу утомленных долгой дорогой и томимых
