— Очень любезно с его стороны.
— Да.
Что-то в голосе Ника заставило ее заподозрить: он чего-то недоговаривает.
— Он не одолжил его, да? Ты взял его напрокат?
— Нет, — ответил Ник без всякого выражения. — Он предложил, но я сказал, что заплачу. Я велю стюардессе приготовить тебе постель. Тебе нужно расслабиться, ты напряжена, как струна.
Кэт послушно откинулась на спинку кресла, но перед глазами у нее появилась бедная Хуана. Ей действительно нужно было расслабиться, потому что если она будет нервничать, то не сможет помочь девочке. Она решила подумать о чем-нибудь другом.
В голове тут же вспыхнули последние слова Франчески. Она пришла к ним прямо перед отъездом в Окленд. Ник говорил с капитаном яхты, а Кэт стояла в салоне и смотрела на море, черное и блестящее, на безразличную ко всему луну, на черные очертания берега на фоне темно-синего неба.
— Удачи, — пожелала Франческа. — Девочке, я хотела сказать. Тебе, я думаю, она не нужна. Полагаю, у меня не было шансов с того момента, когда я впервые вошла в дом Ника и поняла, что он был выстроен специально для тебя.
Кэт уставилась на нее в изумлении. Женщина рассмеялась.
— Только не говори, что ты не заметила! Дом отделан в твоем вкусе. Ты обратила внимание на цвета? Голубой — цвет твоих глаз, рыже-каштановый — цвет твоих волос, белый — цвет твоей кожи. Вы с Ником были любовниками до того, как твой муж умер?
— Нет.
— Но он уже тогда любил тебя.
— Нет. — Сердце Кэт сжалось от боли. Их отношения с Ником можно назвать одержимостью, но никак не любовью.
Франческа мрачно посмотрела на нее.
— Я тебе верю, — сказала она. — Но другие — нет.
— Не имеет значения, что думают другие.
Пожав плечами, Франческа улыбнулась.
— Хм, и я бы так думала, если бы Ник хотел меня. И, может быть, тебе тоже понадобится удача. Ник не тот мужчина, которого легко любить.
Теперь, когда шум моторов действовал на нее усыпляюще, Кэт подумала, что Франческа ошиблась. Несмотря на все старания убедить себя в обратном, Кэт оказалось очень легко полюбить Ника. А цвета в его доме — это простое совпадение. Так оно и есть, ведь не сам Ник обставлял дом, а профессиональный дизайнер.
Крошечная, беззащитная Хуана лежала в изолированной палате в отделении тропических болезней больницы Квинсленда. Черные волосы слиплись от пота, на лице кислородная маска, глаза закрыты. Рядом с кроваткой плакала ее тетя. Медицинская сестра поправляла капельницу.
— Розита, — выдохнула Кэт, чувствуя, как ее сердце разрывается от боли. Она подбежала и обняла ее, шепча на ломаном ромитском языке: — Не плачь, не плачь!
Но Розита продолжала всхлипывать.
— Посмотри, ей лучше, так ведь! Она потеет, а не горит, значит, болезнь отступает. И она улыбалась! Скоро она проголодается! Она поправится за пару дней, так сказал доктор! Это просто чудо! — Она вытерла ладонями слезы, повторяя снова и снова «С ней все будет хорошо», словно молитву.
— Как только мы выяснили, что за насекомое укусило девочку, мы поняли, какое лекарство понадобится, — пояснила медсестра, бросив взгляд на Ника. — И оно подействовало сразу.
Кэт выдохнула.
— О, слава тебе, Господи! Розита, это Ник Хардинг, — сказала она быстро, видя, что девушка недоуменно уставилась на мужчину. — Он привез меня из Новой Зеландии. — Перейдя на английский, она сказала: — Ник, это Розита.
Розита сложила руки перед собой и поклонилась, наверно, так ее научили делать в раннем детстве, еще до войны, и протянула руку для пожатия. Ее маленькая смуглая ладошка утонула в большой руке Ника. Она усиленно призывала свои познания в английском
— Здравствуйте, — наконец произнесла девушка.
— Здравствуйте, Розита, — ответил Ник и улыбнулся.
Розита робко улыбнулась в ответ. Еще одна жертва его неотразимости, подумала Кэт, поворачиваясь к постели и шепча имя Хуаны. Темные глаза медленно открылись, под кислородной маской Хуана попыталась улыбнуться, и ее маленькая худая ручка дрогнула.
Слезы застилали глаза Кэт, она нагнулась поцеловать малышку. Пальчики Хуаны поймали прядь ее волос, потом внезапно отпустили, потому что Хуана заснула, как могут засыпать только маленькие дети — сразу, лишь только почувствуют усталость.
Кэт выпрямилась и встретила взгляд Ника. Он смотрел на нее так, словно никогда не видел раньше. Его глаза были широко раскрыты.
Дверь распахнулась, и появился доктор. Когда Кэт снова взглянула на Ника, он уже надел маску безразличия.
Доктор сказал им, что, если все пойдет нормально, Хуану выпишут из больницы к концу недели, и спросил, что они думают по поводу операции, которая нужна Хуане.
— Все уже подготовлено, — ответил Ник. — Как только она поправится, ее прооперирует доктор Гедди.
Врач сказал, что доктор Гедди — просто волшебник.
— Лучшего врача найти невозможно, — признался он.
— Мисс Корталд останется здесь, — сказал Ник, — а когда все закончится, заберет Хуану и Розиту обратно на Ромит.
— Значит, все будет прекрасно, — констатировал врач.
Приехав в отель, в котором они остановились, Кэт сказала:
— Ты позаботился обо всем, спасибо!
— Это было единственное, что я мог сделать, — спокойно ответил Ник. — Завтра вы с Розитой сможете поселиться в квартире, я думаю, это лучше, чем отель.
— Я не могу принять…
— Все в порядке, — оборвал он ее. — Я открыл счет в банке и положил туда вторую половину денег, которые тебе должен. А также деньги на расходы, пока ты будешь здесь. Если тебе понадобится больше, только позвони.
Кэт закусила губу.
— Я буду бережлива, — выдавила она. Выражение его лица не изменилось.
— Твои билеты на Ромит с открытой датой куплены, ты можешь воспользоваться ими, когда захочешь. — В его голосе было что-то, что не позволяло Кэт возражать. — Сообщи мне, если тебе будет нужно что-то еще.
— Когда ты уезжаешь? — Сердце Кэт сжалось.
— Сейчас, — сказал он.
Не устраивай сцен, велела она себе. Она вздернула подбородок и постаралась улыбнуться.
— Спасибо. Я должна сказать тебе кое-что. Мне не нужны твои деньги, но я вынуждена просить их. Я все тебе верну, обещаю.
— Нет необходимости, — бросил он.
— Может, и нет, но я все равно верну их. — Она протянула ему руку, надеясь, что она не задрожит. — Тогда удачи, Ник.
— Удачи, — сказал он, нахмурившись.
И притянул ее к себе, целуя так, словно это был последний поцелуй перед концом света, словно это был его последний шанс на спасение.
Кэт приникла к нему с такой же отчаянной страстью, с какой он целовал ее. Их обоих закружил вихрь чувств.
