Тело Мэри Келли лежало поперек кровати почти напротив двери. Полицейские фотографии показывают, что тело жертвы было так изуродовано, словно ее переехал поезд. Потрошитель отрезал ей уши и нос, искромсал ее лицо, срезав кожу и мышцы до самой кости. У Мэри практически не осталось лица — только темные волосы, все еще уложенные в прическу, из чего можно сделать вывод, что она не сопротивлялась Потрошителю. Комната была слишком мала, чтобы преступник мог напасть на женщину сзади, поэтому он набросился на нее спереди. В отличие от убийства в Кэмден-тауне, Мэри была убита сильным, резким ударом, рассекшим сонную артерию. Кровь хлынула на кровать и скопилась лужей на полу.
Эбберлайн, расследовавший это преступление, осмотрел комнату. Он обнаружил в камине сгоревшую одежду и пришел к выводу о том, что убийца поддерживал огонь во время своей страшной работы, чтобы иметь возможность видеть чудовищную картину. Кроме камина, единственным источником света в комнате был огарок свечи. Жар был настолько силен, что расплавилось днище чайника, висевшего над очагом. Удивительно, как никто со двора не заметил столь яркого пламени, которое должно было быть заметно даже через задернутые шторы. Как обычно, люди занимались собственными делами. Возможно, Потрошитель резал свою жертву и при неярком свете единственной свечи. Сикерт отлично ладил с мраком. «Кромешная тьма, — писал он другу, — это просто чудесно».
За исключением пальто, вся грязная одежда, принесенная Марией, была сожжена. Одежда Мэри Келли валялась сбоку от постели, словно она самостоятельно разделась до белья. Убийца изрезал и искромсал тело своей жертвы, распорол брюшную полость, изуродовал половые органы. Потрошитель отрезал Мэри груди и положил их на кровать рядом с печенью. Он вывалил внутренности на прикроватный столик. Все внутренние органы Мэри, за исключением мозга, были извлечены из тела. Преступник содрал кожу с правой ноги, обнажив белую коленную чашечку.
На левой руке виднелись изогнутые надрезы. Темная линия окружала правую ногу прямо под коленом. Вероятно, Потрошитель намеревался расчленить свою жертву, но потом почему-то передумал. Возможно, догорел камин или свеча. Может быть, у него не осталось времени — ведь надо было еще и скрыться. Доктор Томас Бонд прибыл на место преступления в два часа. В своем отчете он написал, что труп был окоченевшим и окоченение усиливалось в процессе осмотра. Точное время смерти установить не представлялось возможным, но в два часа тело уже было холодным. Основываясь на температуре тела, трупном окоченении и наличии частично переваренной пищи во вскрытом желудке и кишках, доктор Бонд решил, что к моменту его прибытия Мэри Келли была мертва уже двенадцать часов.
Если доктор Бонд был прав и трупное окоченение еще только происходило во время осмотра тела, вполне возможно, что Мэри была мертва менее двенадцати часов. Ее тело должно было остыть гораздо раньше. Мэри была обескровлена, она была худой, у нее была вскрыта брюшная полость, тело лежало обнаженным, а огонь в комнате давно погас. Как показали свидетели, в 1.30 ночи Мэри была еще жива. Все свидетели приводили в качестве доказательства бой церковных часов, которые отбивали каждые полчаса, а также изменение освещенности.
Возможно, самым надежным свидетелем, точно определившим время смерти Мэри Келли, был котенок, который начал бродить по комнате Элизабет Пратер около четырех утра. Кошки обладают удивительно хорошим слухом. Котенка мог разбудить шум, доносящийся из комнаты снизу. Возможно, он почувствовал феромоны, выделяемые людьми, испытывающими страх и ужас. Примерно в то самое время, когда котенок разбудил Элизабет, она услышала чей-то крик: «Убивают!».
Мэри Келли должна была видеть все происходящее. Она была раздета и лежала на постели. Она смотрела в лицо убийце. Она могла видеть, как он вытаскивает нож. Даже если Потрошитель набросил ей на лицо простыню, прежде чем перерезать горло, она знала, что сейчас умрет. Мэри Келли была жива еще несколько минут, пока кровь вытекала из нее, а убийца уже начал потрошить ее тело. Мы не можем с точностью сказать, испытывали ли жертвы Потрошителя боль, когда он уродовал их тела. Возможно, они были уже без сознания, но может, и нет. Мы не знаем, начал ли Потрошитель с живота или с лица Мэри Келли.
Если убийца ненавидел сексуально привлекательное, красивое лицо Мэри, он мог начать с него. А может быть, его более привлекал ее живот. Она могла чувствовать порезы, потеря крови заставила ее дрожать. У нее могли начать стучать зубы. Однако все это длилось совсем недолго. Затем наступил шок, и она умерла. Она могла захлебнуться кровью, вытекающей из сонной артерии, поскольку убийца повредил ей дыхательное горло.
«Дыхательное горло было разрезано в нижней части гортани», — читаем мы на 16-й странице отчета о вскрытии.
Мэри не могла кричать. Она вообще не могла издать ни звука.
«Обе груди были отрезаны круговыми надрезами. Мышцы разрезаны вплоть до самых ребер».
Для такого действия требуется острый тонкий нож с не очень длинным лезвием. Нож для вскрытия имеет лезвие длиной четыре-шесть дюймов и удобную рукоятку, по которой не скользит рука. Скорее всего, Потрошитель воспользовался индийским кинжалом кукри. Лезвие этого орудия имеет изгиб вперед. Длина лезвия может быть различной. Эти ножи использовались для срезания лиан, ветвей и даже небольших деревьев. Когда королева Виктория была императрицей Индии, многие британские солдаты носили кукри. На английском рынке купить такое оружие не представляло труда.
В письме от 19 октября Джек Потрошитель писал, что он «глубоко угнетен потерей своего ножа, который он обронил где-то сегодня ночью». Двумя днями позже, в воскресенье, 21 октября, констебль обнаружил окровавленный нож в кустарнике неподалеку от дома, где жила мать Сикерта. Это был кукри. Таким же ножом могла быть убита Мэри Келли. В бою кукри использовался для того, чтобы перерезать горло и отсекать конечности врага. Однако из-за изогнутости лезвия он не мог использоваться как колющее оружие.
«Кожа и ткани живота… были удалены на трех больших участках… Плоть с правого бедра вырезана до кости… Нижная часть правого легкого повреждена и отрезана… Перикард вскрыт, а сердце отсутствует».
Все это мы читаем на страницах 16 — 18 отчета о вскрытии. Это единственные дошедшие до наших дней страницы. Утрата всего отчета целиком — настоящая катастрофа. Медицинские детали, дающие нам представление о том, что убийца делал со своими жертвами, на следствии не проясняются настолько четко, как на посмертном вскрытии. Во время следствия никто не упоминал о том, что сердце Мэри Келли было украдено. Полиция, коронер и врачи сочли, что широкой публике незачем знать такие подробности.
Посмертное вскрытие тела Мэри Келли производилось в шордичском морге и длилось шесть с половиной часов. На вскрытии присутствовали самые опытные медэксперты: доктор Томас Бонд из Вестминстера, доктор Гордон Браун из Сити, доктор Дьюк из Спиталфилдза, доктор Джордж Филлипс и его помощник. В отчете говорилось, что вскрытие нельзя считать полным, пока не будет исследован каждый орган. В некоторых документах говорилось, что все органы были найдены, но это не так. Потрошитель забрал с собой сердце Мэри Келли и, возможно, часть ее гениталий и матки.
Следствие началось и закончилось 11 ноября. Доктор Филлипс довольно скупо описал место преступления, поскольку Родерик Макдональд, коронер северо-восточного Миддлсекса, сказал, что вдаваться в детали не стоит. Присяжные, видевшие останки Мэри Келли в морге, могут ознакомиться с деталями позднее, если не смогут вынести вердикт на основании услышанного. С этим все согласились. Вердикт был обыкновенным: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным человеком».
Пресса впала в прострацию. Казалось, дело Потрошителя закрыто. Во время следствия по делу Мэри Келли и ее похорон газеты молчали. Письма Потрошителя продолжали поступать и подшивались с остальными. Уважаемые газеты их не печатали. Любое преступление, которое могло быть совершено уайтчепелским убийцей, считали делом рук других преступников.
В июне 1889 года в Лондоне было обнаружено расчлененное женское тело. Жертву так и не опознали.
16 июня 1889 года «несчастная» Элис Маккензи, горькая пьяница, отправилась в мюзик-холл «Кембридж» в Ист-Энде. Слепой мальчик слышал, как она просила мужчину купить ей выпивку. Около часа ночи ее тело было обнаружено на Касл-аллее в Уайтчепеле с перерезанным горлом и вспоротым животом. Доктор Томас Бонд, производивший вскрытие, написал: «Я твердо уверен в том, что убийство было совершено тем же человеком, кто совершил все предыдущие уайтчепелские убийства». Дело так и не было раскрыто. Публика предпочитала не вспоминать о Потрошителе.
