Констебль неловко заерзал на стуле.
— Хорошо, тогда есть ли у вас подруга, мисс Брюс?
— Нет, инспектор Хоторн. А у вас? — среагировала она с быстротой молнии.
Он посмотрел на нее в упор.
— Нет, мисс Брюс. Я должен был задать эти вопросы, вы сами понимаете, — спокойно ответил он.
— Я думаю, вам следует сосредоточиться на преследовании, о котором я сообщила, — парировала она.
— Да, конечно. — Он повернулся к своему коллеге. — У тебя есть вопросы, которые ты хотел бы задать мисс Брюс?
Констебль насторожился, его и так уже покрасневшие щеки стали пунцовыми. Он откашлялся.
— Мисс Брюс, не могли бы вы подробнее рассказать о том пакете, который получили?
— Я могу вам его показать. — Она встала, достала пакет с нижней полки небольшого шкафа в прихожей, где хранила пылесос, и протянула констеблю, который повертел его в руках, как это сделала недавно она сама. Его руки слегка дрожали, возможно, из-за того, что босс наблюдал за ним, как ястреб, подстерегающий мышь.
— Подожди! — вмешался Хоторн, когда констебль приподнял крышку коробки. — Мисс Брюс, вы прикасались к игле? Брали ее в руки?
Сердце ее упало. Да, конечно, прикасалась. И конечно, оставила свои отпечатки повсюду, вероятно, стерев все остальные. Судебных экспертов это не обрадует. Она это знала из детективов, которые видела по телевизору.
— Я хотела посмотреть, нет ли в пакете записки, какого-то намека на то, кто его послал.
Инспектор Хоторн достал из кармана хирургическую перчатку и подал констеблю.
— Посмотри, Чини, может, что-нибудь найдешь. — Он снова повернулся к Изабелле. — О чем вы подумали, когда получили этот пакет и увидели его содержимое?
— Я была в шоке. Меня затошнило. Для меня игла ассоциируется с инъекциями. Два года назад я отвела свою собаку, ретривера, к ветеринару, чтобы ее усыпили. Ей было уже четырнадцать лет. Ветеринар набрал в шприц наркотик и ввел его в вену на лапе. Ее сердце остановилось через несколько секунд, и все было кончено.
— Значит, вы рассматриваете этот подарок как угрозу убить вас?
У нее вырвался вздох отчаяния.
— Слишком жестоко с вашей стороны так говорить. И грубо, — упрекнула она.
— Да. Но нам необходимо рассмотреть все аспекты этого дела, не так ли?
Изабелла наклонила голову. Она чувствовала усталость, ей хотелось, чтобы инспектор и его помощник ушли, оставили ее в покое, и она могла бы уснуть и забыть об этом ужасе. Но в то же время она понимала, что боится остаться одна этой ночью.
— И вам не приходит в голову ни один человек, который мог бы послать вам такой подарок? — продолжал инспектор.
— Нет. Это неестественный поступок, ни на кого не похожий.
Инспектор рассеянно кивнул в ответ.
— Значит, ваши родные живут в Шотландии? Изабелла поразилась такой резкой сменой темы разговора.
Моя мать умерла, когда мне было десять лет. Отец живет в Эдинбурге. Ему уже за семьдесят, он очень слаб, поэтому я стараюсь навешать его хотя бы раз в несколько месяцев.
— Понятно. — Он внимательно наблюдал за ней, но выражение лица ничего не выражало. — И вы — единственный ребенок, мисс Брюс?
— Не совсем. У меня есть сводная сестра, Луиза, дочь моего отца от первого брака. Он развелся до того, как женился на моей матери.
— Понятно. И где живет ваша сестра?
— В основном на чемоданах. У нее есть небольшая квартирка в Лондоне, но в данный момент она в Австралии, поехала навестить свою мать.
Он медленно кивнул. Молча, задумчиво.
— Эти расспросы о моей семье имеют отношение к делу? — спросила Изабелла.
— Возможно.
— Я так не думаю, — холодно возразила она.
— Как вы считаете, эти два неприятных сегодняшних происшествия могли быть шуткой? — спросил он. — Злой, но тем не менее шуткой, которую не следует принимать всерьез?
— Нет! — запротестовала она. — Конечно, нет.
— Но почему вы так говорите, если не можете назвать никого, кто способен сделать подобную вещь?
— Я просто знаю, — упрямо ответила она. — Назовите это женской интуицией, если хотите. Я просто знаю! — Ее голос сорвался на крик, появился оттенок истерики, готовый вылиться наружу. Она попыталась успокоиться и взять себя в руки. Последовало долгое молчание, потом констебль украдкой бросил взгляд на часы.
— Есть еще что-нибудь, о чем вы нам не рассказали? — мягко спросил Макс Хоторн.
Изабелла почувствовала, что ее ладони стали влажными, а дыхание участилось.
— Я получаю неприятные письма, — сказала она. На этот раз обе его брови приподнялись.
— Почему вы мне раньше об этом не сказали? Изабелла опустила глаза и стряхнула с платья невидимую крошку.
— Потому что мне очень тяжело даже думать о них. Это ужасные письма, мерзкие, отвратительные. — Она покраснела, вспомнив дешевую линованную бумагу, уложенную в конверты с черной каемкой, с интимными инсинуациями, похожими на грязное нашептывание.
— Я могу посмотреть эти письма?
— Нет, — ответила она и снова поняла, что поступила легкомысленно, даже глупо. — Я отнесла их на работу и запустила в машину для резки бумаги.
— О Господи! — мягко выдохнул он. Еще несколько минут он размышлял, потом встал. Констебль тут же вскочил, словно его кто-то дернул.
Изабелла не двигалась.
— Вы не хотите узнать больше об этих письмах? — спросила она.
— Сегодня — нет, мисс Брюс. Я считаю, что на первый раз хватит, мы и так далеко продвинулись.
— Вы же не можете игнорировать такую важную улику.
— Но улики нет, — напомнил Макс Хоторн.
— Я вам о ней расскажу, — возразила она. Она встала и посмотрела ему прямо в лицо. — Вы думаете, что я лгу?
— Я пока не настолько хорошо вас знаю, чтобы это определить, мисс Брюс. — Он взял пакет, который констебль положил на стол. — Мы бы хотели взять это с собой. Чини напишет расписку, и мы вернем его вам очень скоро.
— Что касается меня, то можете бросить его на дно Темзы, — сердито заявила Изабелла. — Я больше не хочу видеть эту гадость.
И снова никакой видимой реакции со стороны инспектора. Но у двери он повернулся к Изабелле и удивил ее тем, что протянул ей руку. Она взяла ее, рука была твердая и теплая. Ей внезапно захотелось втащить его обратно в квартиру и не отпускать, захотелось, чтобы он оставался рядом и защищал ее. Он был не тот человек, который мог предложить утешение. Он ей не нравился, но она была уверена, что ему можно доверять, что он не позволит причинить ей вред.
— Вы считаете, что я напрасно трачу ваше время? — спросила она, не отпуская его руку.
— Нет, я так не думаю, мисс Брюс. Для начала надо получить заключение судебной экспертизы об этом пакете, а после мы продолжим наш разговор.
— Вы думаете, что я раздуваю из мухи слона? — спросила она, высвобождая руку.
