– А каково, милорд, ваше мнение?
– Увы, ваша измена доказана, и к тому вы подписали злосчастный документ. Но крепитесь, не теряйте надежды, миледи.
– О да, милорд, я буду крепиться, пока не умру О™ вошли в главный зал ее собственного замка.
Кое-кого из мужчин, сидевших за столом, Кайра знала.
Сэр Ричард зачитал список обвинений, составленный им самим, выделяя голосом ключевые. Потом ей дали возможность оправдаться. Кайра заявила, что не впускала шотландцев в замок, но когда ее спросили, была ли она заодно с мятежниками и как оказалась в лесу, она заколебалась и в упор посмотрела на Дэрроу.
– У меня и в мыслях не было изменять королю. Но лорд Дэрроу – странный человек с непомерным самомнением. Я чувствовала, что он ищет способ разделаться со мной, хотя я попала в руки мятежника отчасти по его вине. В результате мне пришлось не только расплачиваться за его зверства, но и защищать от него собственную жизнь.
– Ложь! – крикнул Дэрроу, вскочив с места. – Я любил вас!
– Вы не способны любить никого, кроме себя, Кинси.
Он ткнул в нее пальцем:
– Она виновна в измене и признала это. Каков ваш вердикт?
Кайра не удивилась, услышав дружный ответ:
– Виновна!
Она не покачнулась, даже не моргнула, но вздрогнула, когда ее схватили два воина.
– А теперь, миледи, вам предстоит встретиться с палачом, – изрек Дэрроу.
К ее ужасу, лорд Перси, стоявший рядом, не выразил протеста, только пошел следом и, оттеснив стражника, тихо сказал:
– Обязательно исповедуйтесь.
Кайру поразил его серьезный вид и настойчивый тон.
Неужели он заботится о ее душе?
– Лорд Перси, благодарю, но…
– Исповедуйтесь!
– Но…
– Умоляю, выслушайте священника.
Во дворе собрались жители Шокейна; многие плакали, тянули к ней руки, касались одежды.
– Миледи! О Боже, миледи…
Одна из женщин, рыдая, бросилась к хозяйке, но ее ударили рукояткой меча.
– Не смейте! – воскликнула Кайра.
Однако на деревянном, наспех сколоченном помосте мужество покинуло ее. Дэрроу тщательно все продумал: видимо, распространил слух, что хозяйку Шокейна казнят за измену, и надеялся, что Аррен поспешит к ней на помощь, но окажется свидетелем ее ужасной кончины. Помост был достаточно высоким, чтобы увидеть казнь с окрестных холмов.
Кайру грубо развернули лицом к толпе, связали руки, после чего Иган громко зачитал приговор.
Леди Бонифейс обвинялась в измене королю, совершенной с неженской дерзостью, а посему казнь ей назначена как мужчине: четвертование. Такова расплата за измену.
– Ваше последнее слово, миледи? – крикнул лорд Перси.
Она смотрела сверху на знакомый пейзаж. Наступившая осень разукрасила холмы яркими красками, более глубокими и насыщенными, чем летом. Прохладный ветер овевал лицо.
Кайра улыбнулась.
– Любите эту страну! – тихо сказала она и крикнула:
– Слава Шотландии! Аррен! Если ты слышишь меня, не старайся отомстить! Борись за свою родину, живи, чтобы изгнать чудовищ, подобных Дэрроу…
Взбешенный Кинси, изображавший беспристрастного наблюдателя, взбежал на помост, оттащил ее за волосы назад и рявкнул:
– Хватит! Вы уже все сказали, миледи!
– Я хочу исповедаться! – крикнула она. – Вы обязаны прислать ко мне священника!
По толпе пронесся ропот, и Дэрроу злобно скривился.
– Я велел палачу задушить вас, леди, но теперь вы пойдете на встречу со своим Господом медленно. По всем правилам. Можете исповедаться!
К ней шагнул палач в черном колпаке с прорезями для глаз.
Желудок у Кайры свело. Колени задрожали.
