Глава 1 Общий обзор
Развитие геополитической мысли во второй половине XX века в целом следовало путями, намеченными основоположниками этой науки. История с Хаусхофером и его школой, над которыми висела зловещая тень интеллектуального сотрудничества с Третьим Райхом, заставляла авторов, занимающихся этой дисциплиной искать окольных путей, чтобы не быть обвиненными в 'фашизме'. Так, американец Колин С. Грэй вообще предложил использовать два слова, для обозначения геополитики: английское 'geopolitics' и немецкое 'Geopolitik'. Первое должно обозначать англосаксонскую и прагматическую версию этого явления, т.е. труды тех авторов, которые преемствуют подход Мэхэна, Макиндера и Спикмена, а второе 'континентальный вариант', наследие школы Хаусхофера, учитывающий некоторые 'духовные' или 'метафизические' факторы. Конечно, это деление весьма условно и служит лишь демагогическим ходом, продиктованным соображениями 'политической корректно сти'.
Американская и, шире, атлантистская (талассокра тическая) линия в геополитике развивалась практиче ски без всяких разрывов с традицией. По мере осущест вления проектов американцев по становлению 'мировой державой' послевоенные геополитики-атлантисты лишь уточняли и детализировали частные аспекты теории, развивая прикладные сферы. Основополагающая модель 'морской силы' и ее геополитических перспектив, превратилась из научных разработок отдельных военно-гео графических школ в официальную международную политику США.
Вместе с тем, становление США сверхдержавой и выход на последний этап, предшествующий окончательной планетарной гегемонии талассократии, заставил американских геополитиков рассматривать совершенно новую геополитическую модель, в которой участвовало не две основных силы, но только одна. Причем существовало принципиально два варианта развития событий либо окончательный выигрыш Западом геополитической дуэли с Востоком, либо конвергенция двух идеологических лагерей в нечто единое и установление Мирового Правительства (этот проект получил название '
Европейская геополитика как нечто самостоятельное после окончания Второй мировой войны практически не существовала. Лишь в течение довольно краткого периода 1959 1968 годов, когда президентом Франции был 'континенталист' Шарль Де Голль, ситуация несколько изменилась. Начиная с 1963 года Де Голль предпринял некоторые явно антиатлантистские меры, в результате которых Франция вышла из Северо-Атланти ческого союза и сделала попытки выработать собствен ную геополитическую стратегию. Но так как в одиночку это государство не могло противостоять талассократиче скому миру, на повестке дня встал вопрос о внутриевро пейском франко-германском сотрудничестве и об укреплении связей с СССР. Отсюда родился знаменитый голлистский тезис 'Европа от Атлантики до Урала'. Эта Европа мыслилась как суверенное стратегически континентальное образование совсем в духе умеренного '
Вместе с тем к началу 70-х годов, когда геополитиче ские исследования в США становятся крайне популярными, европейские ученые также начинают включаться в этот процесс, но при этом их связь с довоенной геополитической школой в большинстве случаев уже прервана и они вынуждены подстраиваться под нормы англосаксонского подхода. Так, европейские ученые выступа ют как технические эксперты международных организа ций НАТО, ООН и т.д., занимаясь прикладными геополитическими исследованиями и не выходя за пределы узких конкретных вопросов. Постепенно эти исследова нии превратились в нечто самостоятельное в
Единственная непрерывная традиция геополитики, сохранившаяся в Европе с довоенных времен, была достоянием довольно маргинальных групп, в той или иной степени связанных с послевоенными националистически ми партиями и движениями. В этих узких и политиче ски периферийных кругах развивались геополитические идеи, прямо восходящие к 'континентализму', школе Хаусхофера и т.д. Это движение совокупно получило название европейских 'новых правых'. До определенно го момента общественное мнение их просто игнорирова ло, считая 'пережитками фашизма'. И лишь в последнее десятилетие, особенно благодаря просветительской и журналистской деятельности французского философа Алена де Бенуа, к этому направлению стали прислуши ваться и в серьезных научных кругах. Несмотря на значительную дистанцию, отделяющую интеллектуаль ные круги европейских 'новых правых' от властных инстанций и на их 'диссиденство', с чисто теоретической точки зрения, их труды представляют собой огромный вклад в развитие геополитики. Будучи свободной от рамок политического конформизма, их мысль развивалась относительно независимо и беспристрастно. Причем на рубеже 90-х годов сложилась такая ситуация, что официальные европейские геополитики (чаще всего выходцы из левых или крайне левых партий) были вынуждены обратиться к 'новым правым', их трудам, переводам и исследованиям для восстановления полноты геополитической картины.
Наконец, русская геополитика. Официально признан ная 'фашистской' и 'буржуазной псевдонаукой' геополитика как таковая в СССР не существовала. Ее функции выполняло несколько дисциплин стратегия, военная география, теория международного права и международных отношений, география, этнография и т.д. И вместе с тем, общее геополитическое поведение СССР на планетарной арене выдает наличие довольно рациональ ной, с геополитической точки зрения, модели поведения. Стремление СССР укрепить свои позиции на юге Евразии, в 'береговой зоне', проникновение в Африку, дестабилизирующие действия в Южной Америке (призванные внести раскол в пространство, контролируемое Северо-Американскими Штатами по доктрине Монро) и даже вторжение советских войск в Афганистан (для того, чтобы рассечь американскую 'анаконду', стремив шуюся приблизить стратегические границы 'талассокра тии' вплотную к южным границам 'географической оси истории') и т.д. Такая последовательная и геополити чески обоснованная политика СССР указывает на существование какого-то 'центра решений', где должны были сводиться воедино результаты многих традицион ных наук и на основании этого 'сведения', 'синтеза' приниматься важнейшие стратегические шаги. Однако социальная локализация этого 'криптогеополитическо го' центра представляется проблематичной. Есть версия, что речь шла о каком-то секретном отделе советского ГРУ.
Собственно же геополитика развивалась исключитель но маргинальными 'диссидентскими' кружками. Самым ярким представителем этого направления был историк Лев Гумилев, хотя он никогда не использовал в своих работах ни термина 'геополитика', ни термина 'евразийство', и более того, стремился всячески избежать прямого обращения к социально-политическим реальностям. Благодаря такому 'осторожному' подходу ему удалось опубликовать даже при советском режиме несколько книг, посвященных этнографической истории.
После распада Варшавского договора и СССР геополитика стала в российском обществе снова актуальный. Отмена идеологической цензуры сделала возможной, наконец, называть вещи своими именами. Не удивитель но, что первыми в возрождении геополитики приняли участие национально-патриотические круги (газета 'День', журнал 'Элементы'). Методология оказалась настолько впечатляющей, что инициативу перехватили и некоторые 'демократические' движения. В скором времени после перестройки геополитика стала одной из популярнейших тем всего русского общества.
С этим связан возросший интерес к евразийцам и их наследию в современной России.
