– Ты говоришь по-русски? – изумился Олег.
– Мне ведом язык всего живого. – В этом голосе было столько властной силы, что Саянову захотелось встать по стойке «смирно».
Ну и ситуация. Известный русский ученый Олег Саянов, стоящий навытяжку перед голой дикаркой с копытцами козочки.
Однако луч в сторону Олег отвел. Простая вежливость. Женщина сделала несколько шагов. Походка у нее была, как у стоящей на пуантах балерины. Она глядела на раненую.
– Это произошло случайно, – сказал Олег.
Женщина молчала.
– Ей нужна помощь…
– Ты не должен противиться!
Олег обернулся. Еще одна. И такая же красивая.
– Оставь ее, – сказала вторая. – Она умрет. А если ты будешь сопротивляться, то повредишь себя.
Женщины синхронно двинулись вперед. Саянов попятился. Раненая оказалась между ними и Олегом. Но красавицы не обращали на нее внимания.
Саянову стало по-настоящему страшно.
Но страх никогда не превращал его в кисель. Наоборот. Напуганный Олег Саянов становился крайне опасным.
Бросок вправо – и сабля у него в руке.
Кровь на клинке еще не успела высохнуть.
Они должны были испугаться… Любой испугался бы…
Но красотки не испугались. Забеспокоились, да. Однако это было беспокойство взрослого, обнаружившего, что маленький ребенок раздобыл нож.
Козоногие переглянулись, потом одна из них скакнула вперед и схватила Олега за правую руку. Она была очень быстрой, а хватка – по-настоящему сильной.
Саянов ударил ее левой по скуле. Хорошо приложил. По-мужски.
Красотка разжала пальцы и отпрыгнула назад. Потерла лицо. Впечатление такое, что ей не было больно. Кажется, она удивилась.
«Вот крепкая стерва! – подумал Саянов не без восхищения. – Меня бы такой удар уложил на полчаса!»
– Ты не должен противиться! – властно произнесла вторая.
– Даже и не думай, – сказал ей Олег. – И не надо ко мне лезть! Я умею пользоваться этой штукой. Давайте договоримся по-хорошему. Я сейчас пойду домой и поищу лекарства, чтобы помочь вашей сестренке. Хорошо?
Женщины перебросились несколькими словами. Они говорили на языке, которого Олег не знал.
– Ну как, договорились? – спросил Саянов.
На раненую он старался не смотреть. И был совсем не уверен, что сможет еще раз пустить саблю в ход. Он никогда никого не убивал.
Одна из козоногих поднесла ладони рупором ко рту. Хочет позвать на помощь? Кого?
…Низкий пульсирующий звук заставил Саянова содрогнуться.
Женщина закричала еще раз, и сердце Олега сжалось от необъяснимого ужаса. Третий вопль – и он оцепенел.
Руки онемели, мускулы превратились в желе.
Вторая женщина подошла и вынула из руки Саянова саблю. Он не мог сопротивляться. Не мог произнести ни звука.
От козоногой исходил мускусный аромат. Рука ее легла на голую спину Саянова, и ему почему-то стало очень холодно. Холодно – в тропиках! Рук Олег по-прежнему не ощущал, ноги стали резиновыми.
Приблизилась и та, что кричала. Она толкнула Олега в грудь, и он, как кукла, опрокинулся на спину. Но не ударился. Вторая поймала его у самой земли, мягко опустила на траву.
Фонарь Саянова лежал в нескольких шагах. Луч света отражался от глянцевой листвы.
Олег ощутил, что чувствительность понемногу возвращается к нему, попробовал повернуть голову… и увидел на расстоянии двух шагов глаза раненой девушки.
Он шевельнул правой рукой. Его вялые пальцы коснулись чего-то гладкого и твердого. Нога одной из женщин!
Она стояла над ним.
Снизу козоногая выглядела великаншей.
Олег услышал треск ткани. Приподнял голову.
Вторая козоногая с легкостью, как бумагу, рвала его шорты.
Саянов попытался встать, но первая козоногая, присев, ухватила Олега за волосы и прижала голову к земле. Ее груди почти касались лица Саянова. Мускусный запах стал гуще. Олег слышал ее учащенное дыхание.
Он не видел, что делает вторая. Но – чувствовал. Очень хорошо чувствовал. Нельзя сказать, что ему это было неприятно. Разве что кончилось все очень быстро. Хотя нет, не кончилось.
Первая козоногая отпустила его волосы и заняла место подруги. Та наблюдала, присев на корточки. Ее глаза мерцали синим огнем. Она ждала своей очереди.
И дождалась.
Они снова поменялись. И еще раз. Олег, и прежде полагавший себя темпераментным мужчиной, в эту ночь дважды превзошел себя. Несмотря на то что его прекрасные насильницы совершенно не пользовались обычными приемами, чтобы привести его в форму. И использовали одну-единственную позу. Зато все остальное у них было великолепно. И Олег вновь и вновь чувствовал свою готовность. Он не мог этого объяснить. Может быть, причина в запахе? Или в их нечеловеческой природе? Но так или иначе забавы их продолжались не меньше двух часов.
И все это время раненная Саяновым девушка была жива и неотрывно смотрела на него огромными блестящими глазами.
И она была еще жива, когда две ее соплеменницы, ничуть не утомленные любовными играми, с легкостью подняли восьмидесятикилограммовое тело Олега и потрусили вниз по тропе, неся Саянова как некий предмет, не способный к самостоятельному движению.
Впрочем, надо отметить, что он и был таким предметом. Поставь его сейчас на ноги, он бы упал.
«Должно быть, теперь они меня съедят», – мысленно сострил Олег, глядя на белую большую грудь, мерно подрагивающую у самого его носа.
Саянов нисколько не удивился, когда женщины принесли его к обрыву над пещерой, которую он обнаружил днем. Одна из козоногих спрыгнула вниз, а вторая бросила ей Олега. Как мешок с мукой. А та поймала – и даже не пошатнулась.
Саянов подумал о сабле, оставленной рядом с раненой.
«Жаль, если она пропадет!»
Мысль эта равно относилась и к сабле, и к раненой девушке.
Теперь он не был уверен, что она умрет. Человек с такой раной не прожил бы и получаса.
Тела козоногих были горячими. Градусов тридцать восемь, не меньше. Саянова это возбуждало. Он больше не боялся. Все было слишком невероятно. Олег наблюдал за собой, как будто это был не он, а кто-то другой. Кто-то неизвестный.
Саянова била дрожь, но он не боялся. Сейчас Олег был готов ко всему. К любому будущему. Ведь в любом случае он ничего не мог изменить. Сейчас.
Женщины вновь подхватили его и вдвоем внесли в горло пещеры. Спустя несколько секунд Олега Саянова окутала полная темнота.
Глава пятая
Узник сладострастных нимф
Тьма окружала Саянова. Она была полна звуков, запахов, ощущений. Большинство ощущений приносили руки. Ловкие руки вкладывали ему в рот пищу, отводили к ручью (вскоре Олег сам научился находить его – по звуку), укладывали на мягкое ложе из свежей травы, которую меняли каждый день. Эти
