Роланд заржал и натянул повод, которым был привязан. В конюшнях пони лягали стенки своих стойл. В городе залаяли собаки.
Снибрилу было памятно это ощущение. Но он подумал: нет, конечно, здесь, где все так спокойно и безопасно, это невозможно.
Да, сказал он себе, даже здесь. Фрэй может быть где угодно.
Он повернулся и побежал по ступенькам во дворец.
— Фрэй! — закричал он. В шуме его никто не услышал. Один или двое людей весело замахали ему руками.
Он прыгнул на площадку для оркестра и выхватил фанфару из рук изумленного дефтмина. Он не знал, как на ней играют, но, даже если он заиграет на ней плохо, этого будет довольно, чтобы установить тишину.
— Неужели вы не чувствуете? Фрэй приближается! — закричал он.
— Он движется сюда? — спросил Писмайр.
— Неужели вы не чувствуете? Неужели вы не чувствуете? — Снибрил был в отчаянии от боли и нетерпения. Они смотрели на него, как на безумца.
— К повозкам, — рявкнул Писмайр.
— Я ничего не чувствую, — возразил Брокандо, — что бы там ни было, но Джеопард неприступен для любых вра…
Писмайр указал вверх. С потолка свешивались небольшие люстры со свечами. Они очень медленно и тихо раскачивались.
Королям требуется некоторое время, чтобы воспринять мысль, но если уж они ее восприняли, они о ней не забывают.
— Бежать всем! На воздух! — вскричал Брокандо.
Манранги уже устремились к двери. Опрокидывая столы, люди вырывались из зала на свободу. По дороге, на бегу, они подхватывали своих детей.
Чтобы удержаться на ногах, Писмайр ухватился за колонну в то время, как они толпой протискивались мимо него, и кричал, стараясь перекрыть шум:
— Пони! Привяжите пони к повозкам!
Теперь было хорошо заметно, как раскачиваются лампы. Кувшин скатился со стола и разлетелся вдребезги на полу.
Несколько свечей качнулись и накренились в бешено раскачивающихся люстрах.
Послышался отдаленный грохот. Содрогнулась вся скала. Вздрогнула и осела дверная коробка. Гларк вышел вперед, растолкав оторопевшую толпу, и подпер дверь плечами, и стоял так, обвив каждой рукой по украшенному столбу двери, пока люди торопливо выкарабкивались наружу, проходя под аркой его рук и проползая между ногами.
Снибрил уже вел ржущих пони к стойлам. Люди быстро погрузились в повозки, и те тотчас же тронулись. А зал уже полыхал.
Снибрил поднял и усадил несколько дефтминов на спину Роланда и направил коня вслед за повозками, потом пробился сквозь поток людей к двери зала. Гларка уже повалило на колени: лицо его стало пурпурным от прилива крови, на шее тяжело бились вены. Снибрил схватил его за руку:
— Пошли! Сейчас рухнет все здание!
— Нет, — послышалось низкое ворчание, — там, внутри, еще Писмайр и другие!
Еще одно содрогание потрясло зал. Треснула колонна, и Гларк прохрипел:
— Убирайся с дороги, — голос уже не повиновался ему и звучал как шепот, — оно сейчас рухнет.
Внизу под ногами скала дрогнула.
— Я… я приведу людей с балками и всем, что надо! — сказал Снибрил. — Мы скоро выберемся! Не уходи!
Гларк крякнул, а Снибрил поспешил прочь.
В дыму возникла фигура Писмайра. Его лицо было обвязано лоскутом, оторванным от одежды; он гнал перед собой нескольких обезумевших бражников. Он протолкнул их под рукой Гларка, выгнутой аркой.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
— Хочу войти в легенду, — ответил Гларк.
Бейн ощупью пробирался сквозь лавину огня, прижимая к лицу тряпку.
— Пошли, — сказал он, — Брокандо открыл потайную дверь.
— Помоги мне сдвинуть этого идиота, — сказал Писмайр.
— Кажется, его заклинило, — ответил Бейн.
— Прославлюсь как герой, — сказал Гларк.
— Заткнись! — прикрикнул Писмайр. — Вот что происходит, когда легенды падают в пустую голову.
— Как бы то ни было, но глупо заклиниваться в двери, как это делаешь ты…
Гларк с трудом повернул голову.
— Что? — спросил он.
— Я это называю «дуростью», тупица, — сказал Писмайр, — потолок в дальнем конце зала обвалился.
— Почему… ты… сумасшедший… старый, — начал Гларк.
Он встал на колено, потом на оба, потом медленно поднял балку над головой. Затем шагнул вперед и помахал пальцем перед носом Писмайра. — Эта стена упадет внутрь.
Они взяли его за руки и, спотыкаясь, стали выбираться, когда дверная коробка со стуком обрушилась на пол, проломив его. Писмайр, кривясь, посмотрел на потолок.
— Живо!
Брокандо стоял у двери на лестницу.
— Пошли!
Гларк закашлялся. Писмайр сунул ему в руки тряпку.
— Накрой ею рот и нос! — сказал он ему. — Тряпка влажная! Помогает от дыма! Информация, крайне важная для спасения!
— Вкус вина, — заметил Гларк глухим голосом в то время, как они наполовину проталкивали, наполовину проносили его в дверь.
— Только он один здесь и был! — сказал Писмайр. — А теперь вниз!..
И тут вся кровля обвалилась.
Они бежали вниз по ступенькам. Остальные несли Гларка, как таран. Грохот затихал вдали, и все, что им было слышно, это топот ног по камню.
— Мы еще не выбрались из ворсинок! — задыхаясь, кричал Брокандо.
— Что… это… значит? — спросил Писмайр.
— Никаких факелов!
У Писмайра хватило силы только крякнуть.
Они гурьбой ввалились в маленькую дверцу у подножия лестницы и лежали в темноте, задыхаясь и стараясь восстановить ритм дыхания.
— Нам никто не придет на помощь, — послышался голос Брокандо, — дверь сейчас завалена грудой обломков.
— Думаешь, ты сумеешь найти в темноте дорогу к статуе? — спросил Бейн.
— Так я был там в первый раз! — плаксиво отозвался Брокандо.
— Но ведь могут быть и другие входы, — сказал Писмайр.
Он думал о глубоких расселинах и продуваемых ветром пещерах Подковерья и вспоминал истории, которые о них рассказывали. Конечно, он им не верил. Он их рассказывал потому, что считал важным передавать по наследству от одного поколения к другому мифы, полагая, что это способствует сохранению культуры. Он не верил в существование сверхъестественных монстров. Он вздрогнул. Он надеялся, что и остальные не верят в чудовищ. В темноте он услышал скрип двери.
— Если мы будем держаться все вместе и проверять место, куда ступить, то безопасность нам обеспечена, — сказал Брокандо, но тон его был неуверенным. — Нас здесь четверо. Кто осмелиться напасть на нас?
