– Ну и что?
– Как «что»? Место там больно гиблое, Вань! – Командир сокрушенно махнул рукой, вылезая из «уазика», – они подъехали к забору аэродромного поля.
– Хуже некуда. Был я там. Село как на дне ямы, если по карте смотреть, выступ получается от нас. на их территории. Со всех сторон, кроме тыла, чужая земля.
Хуже места на этой границе нет – я тебе точно говорю. И – самое главное – за спиной у тебя будет целый отряд кровников, которые лязгают зубами от злости.
Твоя задача – не допустить войны. Ты – буфер, понял? Ладно, если эти уроды из-за границы шалить начнут – тебе не впервой… А ежели кровники полезут через твои позиции на перевал? Что будешь делать?
– Приданные есть? – деловито поинтересовался Иван.
– Обязательно! – несколько удивился командир. – Приданные… Два минометных расчета, два СПГ13, пять ходячих «бэтээров» – все от оперативного, с людями, тебе остается… Я тебя спрашиваю, что будешь делать, если в один прекрасный момент тутошние мужики наплюют на твое военное присутствие и через твою голову на перевал полезут? Ты же не будешь стрелять в них!
– Нет, не буду – на данный момент они как бы свои, – сочно зевнул Иван и без улыбки добавил:
– Я поддержу их огнем приданных средств – пусть лезут…
– Тьфу!!! Придурок! – Командир в сердцах витиевато выругался и почти что с ненавистью посмотрел на Ивана. – Тебя что, в отпуске по тыкве долбанули? Шлепаешь черт знает что – слушать противно! Пошли садиться…
Они подошли к вертолету, пригибаясь и щуря глаза – лопасти уже молотили вовсю. Через пять минут внизу потянулся однообразный горный ландшафт, изредка приправленный, как пятнами зеленки, редкими кустами и рощицами небольших деревьев.
В вертолете командир немного успокоился:
– Я тебя выкину, полечу к нашим – в райцентр. Твои в предгорье стоят, отдыхают. Сегодня должны были ночной рейд делать – отменяется. Два часа на сборы, на броню – и вперед. Оперативники тебя там как манну небесную ждут – уже в курсе, комендант сказал их комбату – ну, которого под суд хотят. К вечеру должен быть там. – Он передал Ивану карту с обозначенными на ней маршрутом движения и пунктом новой дислокации группы. – Держи. Вообще-то там одна дорога, не заблудишься. Смотри – не выделывайся, я тебя прошу. Главное – людей сохранить…
– Да что ты меня хоронишь, командир! – перебил Иван, которому надоело выслушивать нравоучения. – Все будет как обычно – никуда я не денусь…
– Да ты ж придурошный, я знаю! – обреченно махнул рукой командир.
– Чую, вот попомни мои слова – что-то там у тебя будет мерзопакостное, ей-богу… Ладно, ты сегодня выдвигайся, завтра я буду у тебя – там на месте все проточкуем. Да, кстати, я завтра вплотную не подлечу, в километре ниже села сяду. Сам знаешь… Коробочку навстречу вышлешь, с охраной для вертушки…
Минут через сорок шасси коснулись каменистого грунта, неподалеку от большого села, раскинувшегося в предгорье. Здесь Ивана уже ждали…
13
Пульман сидел за столом и лучился флюидами доброжелательности.
Недоумевающий Бабинов в перемазанной спецовке – он руководил бригадой, грузившей на «КамАЗ» инвентарь экспедиции, и не пренебрегал личным примером, – вызванный с хозяйственного двора, с любопытством поглядывал на шефа.
– Сегодня вечерком тронемся, – сладко зевнул Пульман. – Так что поторопись, Сашок…
– Не понял? – удивился Бабинов. – А Ануфриев? Мы же ждем результатов розыска!
– Уже – нет, – веско сказал Пульман. – Я тебя потому и позвал, чтобы твою пессимистическую душонку привести в состояние легкой эйфории. Итак – подвожу итог первого этапа нашего фантастического проекта: «племянничек» твой благополучно укатил и уже вовсю торчит там где надо – об этом я позаботился; сыщик Андрей весьма несвоевременно увлекся герпетологией – результат, увы, наиплачевный; координаты катастрофы мы имеем, имеем команду профессиональных альпинистов – правда, с продырявленными черепами, но не суть важно, имеем весь необходимый инвентарь и разрешение на исследовательские работы в пределах Второй Республики Северного Кавказа; и последнее… нашего Бонда укокошил замначальника УВД при попытке нападения… Представляешь? Вот наглец – будучи в розыске, напал, сволочь, на полковника милиции – с особым цинизмом, я бы сказал! Нет, как тебе это нравится?
Бабинов с восхищением, смешанным с каким-то животным ужасом, уставился на шефа и некоторое время не в состоянии был произнести ни слова.
Наконец он справился с собой и хрипло пробормотал:
– Я это… я не понимаю этого, Доктор… Как мог этот цэрэушник – такая прожженная бестия, напороться на вашего полковника? Тем более после того, как этот самый полковник пытался его убить – под моим руководством… Да он его после этого за версту должен был обходить! Нет, это просто фантастика какая- то… Вы признайтесь – вы это… не инопланетянин?! – Последний вопрос был задан как будто даже без намека на шутку.
– Я просто гений, – скромно потупился Пульман. – Придется тебе с этим смириться, Саша. А теперь иди, поторопи своих роботов – вечером выезжаем…
…В столице Второй Республики надолго не задержались.
Пунктуальность и поистине фантастические организаторские способности Пульмана творили чудеса. На поиски проводника и получение продовольствия ушло буквально полдня, а прибыли в обед, так что к вечеру экспедиция была готова выдвигаться в предгорье.
Тут прибежал запыхавшийся сотрудник республиканского отделения РАН и сообщил, что забыли соблюсти одну малю-ю-юсенькую формальность. Оказывается, за суетой забыли испросить санкцию коменданта особого района на беспрепятственное перемещение экспедиции по территории республики. А без оной, увы, в горах сейчас делать нечего – просто-напросто не пропустят разбросанные в изобилии по всей республике войсковые посты и заставы. Не пропустят, задержат и посадят на фильтр, где рядом будут сидеть злые аборигены, которых охраняют не менее злые спецназовцы.
Пульман страшно обиделся, но пошел куда сказали. С получением необходимой бумаженции, как ни странно, проблем не возникло. Появились они совершенно неожиданно при ознакомлении с пунктами инструкции, которую тут же, в комендатуре, специально для экспедиции сфабриковали буквально за восемь минут.
Она гласила: «Экспедиция обязана строжайшим образом выполнять следующие правила:
– Перемещаться только в светлое время суток;
– Каждые три часа сообщать о своем местонахождении;
– Разбивать лагерь и ночевать только под охраной постов и застав;
– Не пересекать границу между Второй и Первой Республиками;
– Произвести за свой счет вакцинацию иммуноглобулином личного состава 14, 15, 16, 17-й застав (всего – 112 человек);
– Не принимать участия в митингах, манифестациях, уличных шествиях и групповых нарушениях общественного порядка…»
Если предпоследний пункт инструкции вызвал в душе Пульмана просто закономерное негодование, то последний поверг его в состояние шока. Он долго морщил брови и шевелил губами, напрягая могучее воображение и пытаясь представить себе, где это в горах могут проводиться подобные мероприятия. Не представил. И подумал, что, очевидно, большая часть офицеров внутренних войск – законченные авангардисты и остро нуждаются в услугах психиатра.
На пререкания с властью сил уже не было. А поскольку смеркалось (см. пункт № 1 инструкции), пришлось устраиваться на ночлег, загнав в глубь организма тоскливую злобу на режим. Вдобавок ко всему пропал проводник – приват-доцент Бибикуев, бесплатно выделенный республиканским отделением РАН.
– Ушел! – пояснил местный мент, довольно сносно владеющий русским разговорным.
– Совсем ушел? – неприятно озаботился Пульман, обеспокоенный печальной перспективой остаться без проводника.
