– Тебе, наверное, домой лучше поездом, через Красноярск, – посоветовал Семеныч. – Я утром звонил в аэропорт. Они говорят, у них штормовое предупреждение, ожидается усиление морозов до минус пятидесяти, туман... Короче, порт закрыт и на прием, и на вылет! Самолеты все направляют через Барнаул, так что, дня три-четыре отсюда будет не выбраться!
– Поездом? Так это же, считай, четверо суток ковылять! – воскликнул Захаров.
– Смотри сам, я тебя не гоню! Хочешь – поживи еще у меня, в гостинке. Развлекать, правда, тебя нечем. Тезка твой уехал в Красноярск, оттуда, вроде бы, в Братск собирался. Я сегодня тоже в Красноярск еду, в ГЭССтрой. Может, там какие-никакие объемы для себя выпрошу. Так что, решай! Надумаешь – позвони, часикам к десяти я за тобой заеду…
Как он и предполагал, пассажиров в поезде почти не было, а единственная соседка по купе сошла еще в Иркутске. Больше до самой Читы к нему никого не подсаживали. Зато в Чите оказалось неожиданно многолюдно – по перрону бродили толпы молодых подвыпивших ребят в военной форме. 'Дембелей мне только сейчас не хватало!' – тоскливо подумал Захаров, и, словно подслушав его мысли, дверь в купе открылась, и в проеме появились две коротко стриженые головы:
– У вас свободно?...
– Чего спрашивать! Солдату всегда место должно быть! – втолкнул ребят в купе высокий детина в распахнутом пуховике, под которым виднелась заношенная до черноты тельняшка.
Он бесцеремонно хлопнулся на полку напротив Захарова и нагло взглянул ему прямо в лицо. Захаров ответил ему равнодушным спокойным взглядом, потом вновь перевел его за окно, где на перроне суетились не успевшие еще устроиться дембеля.
– Ну, где там у нас бухло? Доставай! – распоряжался между тем 'морячок', презрительно поглядывая на сидевшего напротив Алексея.
Парни послушно полезли в свои сумки, на столе появилось две бутылки водки, несколько бутылок пива и какая-то нехитрая закуска.
– А вы с нами не выпьете? – поинтересовался один из дембелей.
– Нет, спасибо! – отказался Алексей.
– Что, западло с простым солдатом вмазать? – ядовито спросил 'морячок'.
– Ну, почему же! – спокойно ответил Захаров, – Просто у меня правило – в дороге не пить. Тем более с незнакомыми людьми. Мы ведь с вами незнакомы, не так ли? А вы тоже только демобилизовались? Что-то для дембеля вы немного староваты …
– Тебе-то, какое дело, староват или нет? – грубо ответил 'морячок', – Я свой долг Родине давно отдал! И не при штабе, а в десантуре!
Он гордо постучал себя по замызганному тельнику. Продолжать этот бессмысленный разговор Алексею не хотелось, и он, прихватив сигареты и зажигалку, направился в тамбур. Вернувшись из тамбура, Захаров зашел к проводнице и поинтересовался своими попутчиками.
– Мальчишки эти – они до Сковородино едут! – пояснила пожилая полная проводница, – А третий у нас регулярно катается! У него уже давно здесь дорожка намята – от Читы до Благовещенска и обратно. Не поймешь – то ли 'бич', то ли бывший 'зек'... И вечно с ним одни неприятности! То драку затеет, то в карты кого-нибудь обчистит...
– Чего ж вы в милицию его не сдадите? – спросил Алексей.
– Так, ведь не за что! Он же хитрый, сволочь! Выкрутится, да еще и своих попутчиков-собутыльников виноватыми сделает! А билет у него в порядке, не придерешься...
Между тем, обстановка в купе уже заметно изменилась. Один из парней, постоянно срываясь и падая, пытался залезть на верхнюю полку, а второй непонимающими пьяными глазами смотрел на стоявшего в проходе 'морячка'.
– Тебе что, бабок жалко? Для своего братишки-солдата? Я спрашиваю – бабки есть еще? – настойчиво требовал тот.
Поняв, наконец, что он требует, парнишка полез в нагрудный карман и достал оттуда несколько десятитысячных купюр:
– Вот… все, что осталось… Только нам еще до дома добираться...
– Доберетесь! – успокоил его 'морячок', и, забрав деньги, направился к выходу. – Щас я в вагон- ресторан сгоняю по-быстрому!
Спустя полчаса он вернулся в купе еще с двумя бутылками водки:
- Гуляем, ДэМэБэ!
…работать с Рустамом было легко. В связке они ходили уже несколько лет и понимали друг друга с полуслова. Да, собственно, и слов-то было немного: 'закрепи…', 'выбери…', 'принимаю…'.
Собравшиеся внизу бойцы негромко обсуждали их прохождение. Добравшись до верхней площадки, они пропустили страховочную веревку через свои 'восьмерки' и по очереди спустились 'дюльфером', в два прыжка проскочив всю стену до самого низа. Среди зрителей раздались негромкие аплодисменты.
– Ничего! – одобрительно похлопал их по спинам майор, – Могете!
– А то! – в тон ему отозвался Рустам.
– А может, с нами? Своей, так сказать, командой! Что, слабо?
– Ты, майор, 'на слабо' нас не бери! – отозвался Захаров, – Мы эти твои спецупражнения в глаза не видывали, а у тебя, наверняка, еще какие-нибудь 'супризы' припасены, точно?
– А как же! – усмехнулся майор.
– Ну вот, видишь! Так что, давай, где тут у тебя закорючку поставить нужно? Маршруты, так и быть, оцениваем по пятой категории! С учетом 'кое-чего'…
После обеда Алексей с Рустамом стали собирать вещи, укладывать спальные мешки. Заметив, как они сворачивают свою 'серебрянку', майор подошел к ним:
– Вы что, уже уходить собрались? А как же соревнования?
– Да зачем мы тебе там нужны! – ответил за обоих Рустам, – Все равно правил твоих не знаем, упражнений не понимаем… Так, для галочки! А 'галочку' мы тебе прямо сейчас и поставим – давай свои протоколы!
– Подожди, я думал, мы еще завтра посидим, поговорим...
– Вот, видишь! Поговорим, потом выпьем, потом отдохнуть захочется, на баб потянет... – Рустам с ухмылкой подмигнул майору, – А с бабами, как я понимаю, у тебя напряженка, верно? Так что мы, пожалуй, лучше двинемся…
Рустам застегнул верхний клапан рюкзака, засунул палатку под ремни снизу и затянул их.
– Ну, все, Старый, будь!
Он протянул майору руку, обернулся к Алексею, – Я пойду потихоньку, догоняй! – и, подпирая снизу рюкзак зажатым в обеих руках ледорубом, не спеша двинулся вверх по Бешеной Балке.
– Туда? – спросил майор у Алексея, кивая головой в направлении двух заснеженных вершин в конце ущелья.
– Туда! – подтвердил Захаров, – Хотим траверсом пройти, если получится, конечно... А после – по Кистинке вниз, на Военно-Грузинскую. Ну, давай, что ли, покурим твоих крепких!
Майор протянул ему пачку, подождал, пока он вытащит сигарету и щелкнул зажигалкой.
– А ведь я тебя помню, парень! – наклонившись к зажигалке, неожиданно услышал Алексей его негромкий голос.
– Откуда? Мы, вроде, раньше не встречались… – удивился Захаров.
– Это верно, ты меня вряд ли видел! – ответил майор, – А вот я тебя хорошо тогда разглядел! В одном маленьком южном городке на берегу большого, большого океана... Ты, правда, тогда выглядел получше – модный такой, с усиками! Все бегал с кинокамерой, снимал что-то…
И, заметив, недоуменный растерянный взгляд Алексея, рассмеялся:
– Ладно, не ломай голову! Вряд ли ты мог тогда меня видеть! Да и увидел бы – вряд ли запомнил! На мне тогда и форма была другая – пришлось у одного из местных 'одолжить'… Вижу, догадался!
Еще более удивленный Алексей сумел только кивнуть головой. Затем с трудом проглотив сухой комок, наконец, выдавил из себя:
