— Они и сами могут рассказать о себе. Вот, кстати, один из замечательных их представителей.
Сэнди повернула голову и увидела Марка, который с улыбкой подходил к ним.
— Бабушка, ты уже успела дать интервью? — притворно изумился он.
— Нет, оставила это приятное занятие для тебя. Знакомьтесь…
Он не дал ей закончить:
— Мы уже знакомы.
Миссис Гилмор посмотрела на Сэнди с чисто женским интересом и, похоже, осталась довольна.
— Что ж, тогда оставлю вас. — И, поднявшись, зацокала прочь на каблуках — правда, уже не таких высоких, как прежде.
Сэнди задумчиво смотрела ей вслед. Марк, приобняв ее, спросил:
— Что, заговорила тебя бабушка?
— Да нет…
— Не успела, значит, я вовремя явился. Можно считать, спас тебя от нее.
Милый, милый, что ж ты не спас меня от нее тогда, пятнадцать лет назад? Наверное, тогда тебе это было не нужно…
— Сэнди, — Марк смотрел на нее обеспокоенно, — что с тобой?
Она встряхнула головой.
— Все в порядке, перевариваю интервью.
Он облегченно вздохнул.
— Понятно. На сегодня все, надеюсь? Теперь ты в моем распоряжении?
— Какой ты быстрый… Пока еще не в твоем. Мне нужно привести себя в порядок.
— А что с тобой не в порядке? — удивился Марк. — Бриллиантов не нужно, мы же договорились.
— Нет, — закапризничала она. — Мне нужно еще пару часов.
— Ну ладно, — сдался он. — Я приду и украду тебя через два часа.
— Заманчиво. — Сэнди кокетливо прищурилась. — И многообещающе.
— Ты не пожалеешь, — пообещал он.
Итак, второй акт пьесы, режиссером которой была Сэнди, близился к завершению. Она еще раз окинула себя критическим взглядом. Вечерний наряд сегодня ни к чему, вполне достаточно белой юбки чуть ниже колена с разбросанными по подолу нежно-сиреневыми крупными цветами и такой же, в тон цветам, блузки с глубоким V-образным вырезом, который слегка приоткрывал чуть загорелую высокую грудь. На шее — тонкая ниточка жемчуга, на ногах — белые босоножки на высоком каблуке, в руках — белая кожаная сумочка. Не забыть положить туда пенку
До назначенного времени оставалось пятнадцать минут. Сэнди позвонила мужу, сообщила, что у нее все о'кей, отправила Ричарду по электронной почте отчет о проделанной работе и с чувством выполненного долга убрала в сейф и телефон, и ноутбук.
В дверь постучали — Марк пунктуален, как обычно.
— И где же пройдет наше рандеву? — поинтересовалась Сэнди.
— Увидишь, — не стал он раскрывать карты раньше времени.
На лифте они поднялись на последний, одиннадцатый этаж. Здесь номеров было гораздо меньше — Сэнди заметила всего несколько дверей. В одну из них они и вошли. За ней был просто сказочный дворец из нескольких комнат, занимающий чуть ли не четверть этажа.
— Твоя бабушка живет в этом же номере? — поинтересовалась Сэнди.
— Что ты, — улыбнулся Марк, — она остановилась в соседнем.
Да, семейство Гилмор могло позволить себе еще и не такое!
Они пересекли большой холл и оказались у стеклянной двери, ведущей на балкон. При их приближении она открылась, и Марк пропустил Сэнди вперед. Это был даже не балкон, а огромная, вся увитая зеленью и цветами открытая терраса. Где-то среди цветов и листьев прятались лампочки, освещая накрытый на двоих столик, рядом с которым застыли официанты.
Сэнди повернулась к Марку.
— Впечатляет! Прямо по-королевски. Ты помнишь, что я сегодня осталась без обеда?
Он счастливо улыбнулся.
— Помню. Я рискнул заказать блюда на свой вкус. Надеюсь, тебе понравится.
— Даже не сомневайся, — заверила Сэнди. — Я готова проглотить слона.
Ей было не стыдно признаваться в чувстве голода, потому что ее аппетит никак не сказывался на фигуре. Сэнди всегда казалось странным нытье какой-нибудь заплывшей жиром тетеньки, которая, поедая сдобную булку, сетовала на то, что никак не удается похудеть. У нее, к счастью, такой проблемы не было, поэтому она могла позволить себе есть все, что нравится, и тогда, когда хочется.
— Слона не обещаю, а кок-о-вен[2] приготовили по-бургундски. Ты должна оценить. Судя по фамилии, ты француженка?
Сэнди не стала спорить с этим довольно спорным утверждением. Француженкой она была только по матери. А когда кардинально поменялась ее жизнь, решила, что с девичьей маминой фамилией ей будет комфортнее. Так она и стала Морель.
Помимо восхитительного петуха — действительно петуха, а не курицы, на столе появлялись какие-то сложные салаты, рататуй, шоколадное фондю, крем-брюле. Под петуха по-бургундски, как и положено, подали бургундское же вино. Сэнди не очень разбиралась в марках и выдержке алкоголя, поскольку почти его не употребляла, но, наверное, вино было дорогим. По крайней мере, вкусным, так что она пила его, не считая бокалы. А может, просто с его помощью набиралась смелости, предвкушая продолжение банкета.
Ужин был съеден, официанты незаметно исчезли. Сэнди сходила в сияющую белизной, золотом и мрамором ванную навести на себя последний лоск и, вернувшись, встала у перил рядом с Марком. Перед ними светилось и переливалось в ночи княжество Монако.
— Красиво. — Сэнди посмотрела на Марка.
А он, ни слова не говоря, подхватил ее на руки, отнес внутрь своего «дворца» и бережно опустил на шелковые простыни широкой, в полкомнаты, кровати. Сквозь стеклянные стены с террасы в спальню проникал свет, и Сэнди увидела, как знакомо потемнели глаза Марка…
Проснулась она привычно рано. Осторожно выбралась из-под обнимавшей ее руки Марка, направилась в ванную и встала под освежающие струи воды. Что-то в ее плане пошло не так. Мисс Отмщение совсем не чувствует ожидаемого удовлетворения. А чувствует нечто иное, слишком похожее на то, что она вытравливала из себя в течение нескольких лет.
Завернувшись в большое белоснежное полотенце, Сэнди вернулась в спальню: надо собрать свои разбросанные вещи, одеться и возвращаться к себе. Когда она подошла к тумбочке рядом с кроватью, чтобы взять блузку, Марк открыл глаза и потянулся к ее руке.
— Нежная моя, иди ко мне…
И она не смогла сопротивляться. Полотенце упало на пол, а кофточка так и осталась лежать на тумбочке.
— Почему ты не носишь обручальное кольцо? — спросила Сэнди чуть позже, надевая блузку.
— А кто тебе сказал, что я женат? — очень правдоподобно удивился Марк.
Он только что вернулся из душа и стоял перед ней такой растрепанный и такой искренний, что она ему почти поверила.
— А разве нет? В твоем возрасте пора бы уже иметь семью.
Он помолчал немного, потом ответил неопределенно:
— Да как-то не сложилось…
