небольшую, освещенную луной поляну, наш спаситель остановился, прислушиваясь.
— Тихо. Значит, погоня еще далеко, — вместо приветствия сообщил Кристиан. — Если не заблудитесь, к полудню окажетесь дома.
— Я знала, что ты спасешь нас, как рыцарь из сказки! — Панкратова ринулась вперед с явным намерением повиснуть у него на шее.
Кристиан растерянно улыбнулся и попятился.
— Радоваться пока рано. Охранник наверняка уже очнулся и поднял тревогу. Вампиры пошли по следу, и остановить их сможет только солнце. Скоро начнет светать. Железная дорога и шоссе довольно близко отсюда, но вам, девушки, придется добираться туда без провожатого.
— А как же ты?
— Не беспокойся, Таня. Я присмотрел место, где можно укрыться от солнца.
— Но что будет с Павликом и Митей? — спросила я.
— Увы, спасти всех оказалось невозможно. Но довольно разговоров, Света. Пора в путь. Погоня очень близко.
— Это точно. — Кусты на противоположных концах поляны раздвинулись, и на освещенное луной пространство вышли двое. — Нехорошо воровать овец из чужого стада. Если проголодался, заходи на ужин. Хозяин всегда рад гостям.
— Бегите на северо-запад. Не теряйте направления. Часа через три выберетесь к шоссе. Бегите, я задержу их до восхода солнца.
— А ты самоуверенный тип, — заметил один из преследователей и пошел на Кристиана.
Второй вампир, широко раскинув руки, неспешно пересекал поляну, приближаясь к нам с Панкратовой. Внезапный страх лишил меня способности двигаться, и я замерла, будто соляной столп, с ужасом глядя на блестевшие в лунном свете клыки. Увернувшись от удара противника, Кристиан метнулся наперерез нашему преследователю и сбил его с ног. Вампир с шумом грохнулся на траву, но тут же вскочил на ноги. Почувствовав в Кристиане серьезного противника, надсмотрщики атаковали его вдвоем.
— Света! Света! — Панкратова тянула меня за руку. — Мы не в кино. Бежим!
Наконец-то мне удалось избавиться от оцепенения и рвануть вслед за Панкратовой. Защищая лица от хлеставших со всех сторон веток, мы бросились наутек. Впереди над кронами деревьев начала разливаться розовая полоса. Мелькнуло смутное воспоминание о том, что Кристиан велел двигаться в противоположном направлении, но паника неумолимо гнала нас туда, куда глядели глаза.
— Эх, Панкратова, а еще круглая отличница!
— Между прочим, Акулиничева, и у тебя по географии твердая «пятерка»!
Мы стояли на поросшем ромашками бугорке и яростно спорили, пытаясь выяснить, куда следует идти.
— Ничего, Татьяна, мы не в тайге. Эти кусочки леса со всех сторон окружают дороги, поля и поселки. Следовательно, куда бы мы ни шли, обязательно выйдем в цивилизованный мир.
— Да, но учти, надо выбраться к людям до темноты. Иначе вампиры своего не упустят.
— В этом-то и проблема… — грустно согласилась я.
Выбрав северо-западное направление, мы спустились с бугра и двинулись вперед. Усталость давала о себе знать, но мы продолжали движение, пока Панкратова не остановила меня вопросом:
— Света, а тебе не кажется, что мы уже видели это дерево?
Она не ошиблась — характерная надломленная ветка однажды уже привлекала мое внимание. Объяснение пришло само собой:
— Мы ходим кругами. В лесу такое случается.
— Нет, Света, три сросшиеся березы раньше нам не встречались.
И снова с Панкратовой нельзя было не согласиться.
— Тань, легенда о деревьях-убийцах выгодна вампирам, которые стараются запугать своих пленников.
— Я ничего не говорила о деревьях… — В глазах Татьяны ожил ужас. — Просто ты сама так думаешь.
Шла вторая половина дня, к старым тревогам добавлялись новые: хотелось есть, и не просматривалось никаких оптимистических перспектив. Мы уныло брели в неизвестном направлении. Кошмар нагрянул внезапно — что-то холодное и шершавое обвило мою ногу, я попыталась вскочить и тут же, как подкошенная, рухнула в сочную траву. То же произошло и с Панкратовой. Над головами зашелестели листья и послышался искаженный, мало похожий на человеческий голос:
— Поговори со мной!
Гибкие корни стремительно оплели нас с ног до головы, приподняли над землей, придавая телам почти вертикальное положение. Перед глазами промелькнуло щупальце, оканчивавшееся небольшой присоской с острым шипом посередине. Преодолев страх, я все же осмелилась посмотреть на поймавшее нас существо. Монстр лишь отчасти напоминал дерево — в изгибах ветвей еще угадывалась человеческая фигура, а из-под коры проступали черты некогда красивого лица. Но страшнее всего оказался не облик чудовища, а жгучий, испепеляющий взгляд небесно-голубых глаз, зорко следивших за каждым моим движением.
— Поговори со мной… — простонало, прошелестело нечто.
В нашем положении нелегко было найти тему для разговора, но я решила воспользоваться случаем и попытаться разжалобить дерево.
— В принципе, мы и сами не против поболтать, но, будьте добры, освободите нас от этих… объятий.
Хищное чудовище зашелестело листвой и сильнее сжало свои щупальца.
— Тела трепещут, горячая кровь пульсирует в жилах, смертельный ужас пронизывает плоть. Мне хочется осязать это!
Дерево имело все задатки маньяка, но я все же попыталась продолжить «приятную» беседу — представилась и, в свою очередь, поинтересовалась именем монстра.
— Я забыла свое имя. С той поры, когда я была такой же хрупкой, беззащитной смертной, как вы, прошло слишком много времени. Старшие сестры безмолвны, а мне еще памятны слова человеческой речи.
— Вас похитили злые волшебники и заколдовали?
— Похитили? — Листья над головой насмешливо зашелестели. — Нет, просто я нашла свою дорогу к вечному блаженству.
— Неужели одеревенение и есть блаженство?
— Довольно! — Щупальца сжались сильнее, и я едва не вскрикнула от боли. — Довольно праздной болтовни! Отвечай на мои вопросы и не говори глупости! Как теперь одеваются двуногие твари, какую музыку слушают, какие смотрят фильмы?
И я начала рассказ. Видимо, эта одеревеневшая особа бродила по лесу не один год и потому сильно отстала от жизни. Пришлось разъяснять ей самые элементарные вещи, ведь она даже не знала, что такое мини-юбки, тональный крем, Интернет, телевизионная реклама или колготки с лайкрой. У монстра оказался скверный характер — стоило мне умолкнуть хотя бы на мгновение, щупальца безжалостно сжимали тело. Я уже еле-еле подыскивала темы для беседы, а обычно болтливая Панкратова продолжала безмолвствовать. Она смотрела куда-то вдаль, и в ее глазах отражалась напряженная работа мысли.
— Милое, уважаемое дерево, пожалуйста, отпустите нас! — взмолилась я. — Вы же еще помните времена, когда были человеком. Таким же, как мы…
Листья над головой зашуршали, напоминая тихий издевательский смех. Перед моим лицом замаячил страшный корень с присоской:
— Куда тебя поцеловать? В шею? В висок? Выбирай, ты заслужила это своим рассказом.
— Мама, мама, отпусти дочь погулять под луной! — вдруг громко и отчетливо произнесла Панкратова.
Я еще не успела сообразить, что произошло, а страшные путы уже соскользнули с наших тел и исчезли под землей. Удивляться было некогда, и на четвереньках, охая от боли во всем теле, мы уползли со
