руки:
— Вот это прогонит твой страх.
Металлическая штуковина была холодной и неожиданно тяжелой.
— Мне это не нужно! — Я задохнулась, попыталась вернуть оружие Сайрусу. Но тот отступил на шаг, и, не сожми я рифленую рукоять в ладони, пистолет грохнулся бы на пол. — Что ты делаешь?
Я смотрела на мужа, пытаясь угадать, что он задумал, зачем после стольких лет навязывает мне оружие. Может, испытывает? А сам с холодным расчетом следит за моей реакцией? Наверняка узнал, что я прогуляла занятия, и весь этот спектакль затеял, чтобы запутать меня, поймать врасплох. Но в лице Сайруса не было суровости. Я знала, как у него сжимаются челюсти, когда он злится, как сдвигаются темные брови, когда он готов дать волю ярости. Сейчас было другое. Его полуулыбка выражала веселость, не гнев.
— Я уезжаю, — сказал он. — И решил, что тебе надо научиться пользоваться этой безделицей.
— Уезжаешь? — растерянно переспросила я.
Сайрус повел плечом.
— Подержанные автомобили сейчас нарасхват идут. Я купил пару фур у одного парня из Калифорнии. Мы с Джейсоном слетаем в Лос-Анджелес, поболтаемся там, пока не надоест, а потом пригоним машины.
— Ты ведь обычно нанимаешь кого-нибудь? — спросила я и тут же прикусила язык: какое безрассудство — задавать ему вопросы! Все из-за шока, наверное. Я ведь скандала ждала — не этого.
Мое замечание, к счастью, не разозлило Сайруса.
— Захотелось самому прокатиться, — сказал он. — Нужно развеяться.
Я покорно кивнула и хотела было осторожно вернуть пистолет, но Сайрус его не взял, а просто перевернул у меня в руке.
— Это предохранитель. — Он щелкнул ногтем по квадратной железке, потом положил палец на курок, будто взводит. — Оттянешь эту штуку, и останется только прицелиться да выстрелить. Любой кретин справится.
На мгновение наши глаза встретились, и я поняла: «кретин» — это я. Как всегда.
— У меня не получится. — Я опустила голову, чтобы не видеть, как ожесточится, заледенеет его взгляд.
— А если понадобится? Вдруг что случится, пока меня нет?
— Ты и раньше уезжал, — напомнила я. Порой мне казалось, если быть осмотрительной и говорить очень тихо, можно избежать минных «растяжек», подкарауливающих меня в каждом безобидном на первый взгляд разговоре. — И я как-то обходилась без оружия.
Сайрус насмешливо хмыкнул и забрал у меня пистолет.
— Но раньше ты не приносила домой книжек о страхе.
Я открыла было рот и сама себя одернула — не дай бог нарушить хрупкое затишье. Мы ведь даже не ссорились — пока, во всяком случае. И не стоит искушать судьбу. Краем глаза я видела, как Сайрус снова щелкнул предохранителем и убрал пистолет в ящик. Швырнул туда же книжку и запер два таких разных предмета вместе.
— Только даром бумагу перевели, — буркнул он, уходя.
Я сквозь опущенные ресницы смотрела в удаляющуюся спину и, когда Сайрус скрылся на лестнице, прошептала:
— Тебе не понять.
Я даже не видела названия книги, но, судя по коротенькому отрывку, что он прочитал, пособие, которое принесла Сара, было вовсе не о страхе.
Это была книга о любви.
— Сайрус на некоторое время уезжает.
Я старалась скрыть бурлящее во мне возбуждение, но Макс тут же вскинул голову:
— Куда же он отправляется?
— Поедет за какими-то подержанными машинами, — с деланым безразличием отозвалась я.
— Тогда это ненадолго. Ну-ка, расстели вот это, — Макс кивнул на рулон черного как ночь шелка, который нам предстояло превратить в официальный двубортный пиджак.
Я отмотала пару метров ткани и разложила на столе.
— Несколько дней можно будет ходить по дому спокойно, не на цыпочках. Это здорово.
— Ты ему не рассказала про нас?
Я покосилась на Макса и наткнулась на все понимающий взгляд.
— Нет, — неохотно ответила я. — Конечно, не сказала. Он не должен знать.
Макс открыл рот, снова закрыл, поднялся со вздохом и, упершись кулаками в поясницу, распрямил широкие плечи.
— Рэйчел, Рэйчел, — пробормотал он. — И когда ты покончишь с этим?
Он не пиджак имел в виду.
За ту неделю, что я проработала у Макса, он ни разу не поинтересовался подробностями моей семейной жизни, ни разу не заговорил о требовании, которое Сайрус выдвинул почти сразу вслед за моим «Да». А между тем мы оба только об этом и думали, но оба предпочитали молчать. Из-за этого наши с Максом теперешние отношения были милыми, но и только. А ведь когда я была девчонкой, нас соединяли глубокие, живые связи. Я не прикидывалась, что все у нас с Сайрусом прекрасно, но за все прожитые с ним годы ни одной живой душе ни словом не обмолвилась о том, каково это — быть его женой. Я глубоко зарыла свои секреты и не собиралась выволакивать их на свет божий.
Вопрос Макса всколыхнул тысячу воспоминаний. Волна опасных эмоций вскипела и захватила меня врасплох. «И когда ты покончишь с этим?» В первый раз Макс произнес нечто подобное в день моей свадьбы.
Мне было восемнадцать, когда я влюбилась в Сайруса. В девятнадцать я вышла за него замуж. Все было проделано быстро. Злые языки шептались о женитьбе «по залету». Хотя доказательств тому не было — спустя пару недель после клятвы перед алтарем у меня случился выкидыш. Иногда я задумываюсь: как бы сложилась жизнь, если бы этого безымянного ребенка вообще не было? Вышла бы я замуж за Сайруса? Или послушалась Макса и удрала без оглядки?
Макс и Елена до последнего отговаривали меня от этой свадьбы. Макс поначалу даже отказался вести меня к алтарю. Говорил, что этой чести достоин только мой настоящий отец. Но папа ненавидел Сайруса, и чувство это было более чем взаимным. Рядом со мной было место только для одного из них — либо для отца, либо для моей единственной любви. Я сделала выбор и была готова идти за Сайрусом хоть на край света. Макс в конце концов сдался, но, стоя у входа в церковь и глядя, как одна за другой скрываются в дверях подружки невесты, предпринял отчаянную попытку убедить меня в том, что я совершаю страшную ошибку.
— Он обожает командовать. И женится только для этого, — напряженным шепотом проговорил Макс.
— Ничего подобного. — Я погладила Макса по руке. Мы с ним стояли, склонившись друг к другу, словно обменивались последними ласковыми словами и напутствиями. — Он женится, чтобы оберегать меня.
— Он тобой манипулирует.
— Он хочет, чтобы мне было хорошо.
— Он опасный человек!
Я хихикнула. Сайрус опасный? Нет, он потрясающий, и страстный, и восхитительно шальной. В нем крылось нечто тревожное, необузданное, но мне это нравилось. Он пьянил меня.
Макс как будто прочитал мои мысли, стиснул мне руку:
— Рэйчел, голубушка, я ему не верю!
— А я ему свою жизнь доверяю! — выпалила я и тут же усомнилась: а так ли это? Меня тянуло к Сайрусу, мы любили друг друга (разве наш будущий ребенок не доказательство тому?), но лишь одному человеку я без оглядки доверила свою жизнь, и сейчас он стоял рядом со мной.
