Сайрус тяжело дышал, во взгляде его читались самые разные чувства. Ярость. Страх. И что-то еще. Сожаление? Возможно ли такое?
Понять я не успела. Сайрус вдруг со всего маху впечатал в стену кулак. Висящая над комодом картина перекосилась. В штукатурке образовалась вмятина, на костяшках у Сайруса выступила кровь. Он отвернулся, шагнул к входной двери, пинком распахнул ее и вышел.
И только тут я заметила Лили — сжавшись в комочек, она тихо всхлипывала в углу прихожей. Я позвала ее. Лили подняла голову и заревела в голос. Едва переставляя ослабевшие ноги, я подошла к ней, опустилась на пол рядом с моим рыдающим ангелом, обняла, прижала к себе и зашептала молитву — за всех девочек, которым поломали крылья.
Глава 17
Собрались мы быстро. Из глубин своего необъятного шкафа я извлекла два чемодана. Один дала Лили, велев сложить в него только то, без чего она жить не может. Она стояла в центре верхней лестничной площадки, глядя на меня круглыми от страха глазами. Одиннадцать лет, но сейчас — растерянный перепуганный малыш. Подхватить бы ее на руки, покачать, как когда-то, успокоить… Лили храбро улыбнулась:
— Все будет хорошо.
— Да, — сказала я.
Лихорадочно, одной рукой — черт бы побрал этот гипс! — я швыряла одежду в чемодан и думала, до чего же невелик итог моей жизни с Сайрусом. Практичная одежда, туалетные принадлежности, скромная обувь. А ведь за спиной огромный кусок жизни. Сунула в кучу одежды пару альбомов с фотографиями Лили. В последнюю минуту я положила в чемодан и нашу свадебную фотографию. Какие мы здесь счастливые, по-настоящему счастливые. Я коснулась своего юного лица — простодушная попытка спрятать улыбку, обожание в глазах…
Чемоданы, конечно, принадлежат Сайрусу. Как и моя одежда, вещи Лили и почти новый джип, куда я все погрузила. Но он нам задолжал много больше.
Вдогонку он вряд ли за нами пустится, но что, если попытается удержать? Сердце стучало как загнанное. Я металась по комнатам, хватая то одно, то другое — куртки, какие-то мелочи, кошелек. Лили хвостом таскалась за мной, пока я не отправила ее в машину.
Ну вот, вроде все: чемоданы в багажнике, свет в доме погашен. Я села за руль, включила зажигание. Пора ехать. Только куда?
— Подожди! — воскликнула Лили. — Я кое-что забыла.
— Но…
— Я сейчас! — И она выскочила из машины.
Я сидела в холодном джипе, наблюдая за облачками пара от дыхания. Только теперь до меня начало доходить, что же я сделала. И тут же накатила волна парализующего страха. Может, привычная, как старые тапки, жизнь лучше новой, неведомой? Кто знает, что нас ждет?
— Я готова, — забралась в машину Лили, держа в охапке свой ангельский костюм, с крыльями и прочим. Когда, интересно, она успела переодеться в джинсы и полосатый свитер? — А это нам надо до отъезда вернуть Саре.
Я глянула на часы на приборной панели — половина шестого. Это что же, моя жизнь развалилась на куски за каких-то полчаса? Быть не может.
— Прости меня. — Я вздохнула. — Ты сегодня должна была быть ангелом…
— Ничего, мам. — Лили взяла меня за руку. — Если честно, ангелом до смерти хотела быть Кети. Теперь будет прыгать от радости, что не надо наряжаться овцой.
Я невольно рассмеялась:
— Ты у меня такая хорошая. Добрая и хорошая.
— Вся в тебя. — Лили расплылась в улыбке.
— Нет, ты не понимаешь. — Я покачала головой, взяла ее за руку, повернула лицом к себе: — Ты, Лилиан-Грейс, сегодня спасла меня. Нас спасла. Понимаешь? Ты настоящий герой. Понимаешь?
— Ну, мам! — Лили закатила глаза, попыталась выдернуть руку, но я лишь крепче сжала ее.
— Я серьезно, Лил. За меня еще никто не заступался. Никогда. А ты заступилась. Ты моя защитница.
— Я?
— Да, ты. И знаешь, мне тут подумалось: а вдруг я заслуживаю, чтобы меня защищали.
— Еще как заслуживаешь!
— Правда?
Меня столько лет убеждали, что я ни на что не гожусь. Хотя я и подозревала всегда, что это вранье. Злобное, манипуляторское, иссушающее душу вранье.
— Правда! — Лили стиснула мне руку. — Я за тебя всегда буду заступаться!
— А я — за тебя, — улыбнулась я. — Только надеюсь, это не понадобится.
— Ага! Поехали уже. Сматываемся отсюда!
Хорошо, когда знаешь, куда едешь, когда есть цель. Мы ехали на ферму, где должно было состояться представление. Будем действовать шаг за шагом. И первый шаг — самый очевидный: повидать Сару.
Ферма, превращенная в Вифлеем, сверкала гирляндами рождественских огней, хотя валивший снег слегка приглушил их сияние. Гирлянды обвивали забор, деревья, скамейки. Медленно продвигаясь вдоль посыпанной гравием дороги, я любовалась сказочной картиной. Метель усиливалась, а этот крошечный уголок мироздания весело подмигивал огоньками, зазывая к себе.
Церковные служки в светоотражающих куртках регулировали движение, вокруг толклись укутанные в шарфы горожане. Хорошо, что уже стемнело, и слава богу, машины Сайруса нигде не видать. Конечно, на церковное представление он едва ли заявится. Впрочем, от моего мужа можно всего ожидать.
— Лили уже ждут, — сообщил мистер Таунсенд, когда я спустила стекло, и захлопал глазами, заметив мой синяк: — У вас… э-э… все…
— Все в порядке. — Я улыбнулась пожилому помощнику викария. — Вообще-то мы ищем Сару. Вы не знаете, где она?
— Ее не проглядишь. — Он натянуто рассмеялся и ткнул пальцем в сторону амбара.
Там, взобравшись на тюк сена, Сара давала последние указания детям из воскресной школы. Они были уже наряжены — пастушьи халаты поверх пухлых зимних курток, в руках суконные хлысты. Мне вдруг стало смешно.
— Можно я припаркуюсь во второй ряд? Мы только на минуточку.
Мистер Таунсенд быстро закивал:
— Я присмотрю за вашей машиной. Ступайте себе, куда нужно, и двигатель можете не выключать.
— Спасибо. — Я подхватила костюм ангела, Лили велела ждать в машине: — Я скоро.
Дочь промолчала.
Я поспешила по дорожке, решительно лавируя в толпе, избегая взглядов знакомых — не дай бог, кому-нибудь вздумается заговорить. Когда я подошла, Сара хлопнула в ладоши и малышня врассыпную бросилась прятаться за кулисы, устроенные в амбаре, который теперь являл собою Вифлеемский хлев. С улыбкой посмотрев им вслед, Сара повернулась к зрителям. И сразу заметила меня. С изменившимся лицом спрыгнула вниз, подбежала.
— Рэйчел! — воскликнула она шепотом. — Что стряслось? Где Лили?
— Долгая история. Боюсь, она не сможет сегодня быть ангелом. — Я сунула ей в руки костюм. — Ты уж прости.
