— Человек, которому я оказал гостеприимство в Трезене, обесчестил мой дом.
— Ты говоришь об Арисе?
— Да, я говорю о том, чье имя мне невыносимо повторять, кто нарушил законы гостеприимства и по этим законам должен принять смерть.
— Быть может, это только оговор?
— К сожалению, не оговор.
— Ты хочешь услышать мой совет?
— Да.
— Изволь. Я возмущен не менее тебя. И, все же, давай попытаемся рассуждать спокойно и беспристрастно.
— Давай попытаемся.
— Этра, как я смог заметить, полюбила его.
— Разве трудно вскружить голову молодой неопытной девушке?
— Не знаю. И, тем не менее, это так, а если так, то не лучше ли соединить их законным браком? И пусть он везет ее как свою супругу в Вифинию.
— Дорогой друг, придется тебе поведать о жутком предсказании Мелампода, которое я таил в себе и которое помешало мне выдать ее замуж за тебя, как того желало мое сердце. Мелампод предсказал, что Этре суждено познать несчастную любовь и страшную смерть на чужбине. Он предрек также, что сын ее прославит мой род. До сих пор все предсказания Мелампода сбывались.
— А если Арис останется здесь?
— Он не останется здесь.
— Пусть так. Но внук твой будет иметь отца.
— Отца, который обесчестил мой дом и разбил жизнь моей дочери?
— Однако чего ты добьешься, лишив его жизни? Утолишь жажду мести? Прости меня, я пытаюсь просто рассуждать и рассуждать беспристрастно.
— Не жажда мести владеет мной. Я обязан восстановить справедливость. Преступление не должно остаться без возмездия.
— Боюсь, что таким образом не выйти из рокового круга.
— Да, да, мой друг! Все завязано в один узел. Страшное проклятие довлеет над родом человеческим. Это рок! Если он есть — а мы ежедневно ощущаем его зловещее дыхание! — наша жизнь не имеет смысла. И тогда мы жалкая игрушка в его руках, наделенная на нашу беду разумом, который лучше было бы и не иметь! Но что, если это не рок, и мы сами вовлекаем себя в порочный круг роковых ситуаций, из которых не можем найти исхода? История моего рода — жуткое повторение таких роковых ситуаций. Зло порождает зло, преступление влечет за собой новое преступление. Что же нужно, чтобы вырваться из этого заколдованного круга?
— Не знаю, может быть, совершить какой-нибудь невероятный, неожиданный шаг, который не вмещался бы в неумолимую логику роковых событий, взорвал бы ее...
— Какой шаг?
— Ответить, например, любовью на зло...
— Что ты говоришь, Эгей! Это безумие!
— Конечно, безумие с точки зрения той реальности, в которой мы живем. Но ведь ты мечтаешь об иной реальности!
— Мечтаю, мой друг. Однако что такое мечты? Я живу в этом мире и несу ответственность за судьбу живущих в нем тысяч людей. Я не имею права совершать безумные поступки.
* * *
Этра стояла на террасе дворца и смотрела туда, где за крохотными, игрушечными строениями Погона расстилалась бесконечная гладь моря. Она глядела на белый парус отплывавшего от
