мозгом, моей памятью. Она обеспечивала мое существование, все мои жизненные функции, она заботилась обо мне, ничего не требуя взамен. Она стала частью меня, лучшей моей частью, моей второй половиной. Я понимаю теперь, что в каком-то смысле она тоже была женщиной, на которой я так и не-женился, которая не дождалась того, чтобы я оказался достоин ее. Она была моей совестью, она не давала мне обманывать самого себя, не давала лгать о том, что я делал или чего не делал внутри своей коробки.
— Мне пора, — говорю я.
— Я все понимаю. И рада за тебя.
— Знаешь… — начинаю я.
— Да? — порывисто спрашивает она, впервые не пытаясь замаскировать свои чувства изображением каких-нибудь эмоций на лице.
— Господи, что я несу. В общем, я…
— Лучше не надо.
— Ладно, не буду.
— Да, не стоит.
— Я молчу.
— Так будет лучше. Нет, скажи. Погоди, не делай этого.
— Я все-таки скажу. Ведь что-то было, да? Между нами двоими?
— Да, — говорит МИВВИ. — Что-то было.
Секундное молчание.
— Но ты должен знать, — слышу я следом, — мой личностный профиль формируется на основе обратной динамической связи с пользователем.
— То есть ты хочешь сказать, у меня были чувства к самому себе?
— В определенной степени, да.
— Какой кошмар.
— В любом случае ты ведь понимаешь, что ничего бы у нас не вышло, — говорит она. — Чем бы это ни было, у меня просто нет соответствующего эмоционального модуля.
— И у меня тоже. Чем бы это ни было.
— Да. Я знаю. — Она подмигивает мне.
Я хочу обнять ее, хочу поцеловать экран, запустить пальцы в ее роскошные густые нарисованные волосы или что-нибудь еще в таком роде, но понимаю, насколько это будет глупо. Эд вздыхает, словно говоря: «Что за телячьи нежности», — и мы немного приходим в себя.
— Наверное, я пока отключусь, расчет посадки требует много ресурсов, — говорит МИВВИ. На самом деле она хочет дать мне секунду передышки, секунду наедине с самим собой, чтобы я мог подготовиться к тому, что должно случиться.
Глаза МИВВИ закрываются, потом ее лицо пропадает с экрана, и только едва видимый контур задерживается еще на несколько мгновений, остаточное изображение из пикселей, которые не могут сразу вернуться в исходное состояние и замирают общим отпечатком всех ее выражений, всеобъемлющим, суммарным следом во времени, печальным слепком среднего арифметического ее души, запечатленным алгоритмом ее существования.
И я остаюсь один.
11:46:59.
Это были самые длинные сорок секунд в моей жизни.
Заходим на посадку. МВ-31 снижается над настоящим, которое возникает в иллюминаторе, и я вижу прошлого себя, как он бежит с собакой в одной руке и знакомым свертком в коричневой бумаге — в другой.
из руководства «Как выжить в НФ-вселенной»:
Квантовая декогеренция в Мире-31 происходит при взаимодействии хроноповествовательной системы с окружающей средой посредством необратимого, с точки зрения термодинамики, процесса, препятствующего интерференции различных элементов, находящихся в квантовой суперпозиции с системой, и волновой функции окружающей среды.
Существование полной суперпозиции универсальной волновой функции представляется возможным, однако определяется в конечном итоге той или иной интерпретацией квантовой механики.
Одним из потенциальных представителей замкнутых временеподобных кривых (ЗВК) является хронолиния, не связанная непрерывно, на всем своем протяжении, с предшествующими областями пространства-времени, то есть включающая в себя ряд событий, не обусловленных какими-либо причинами. При обычном подходе к каузальности, задаваемом хроноповествовательным детерминизмом, непосредственно перед каждой четырехмерной коробкой располагается другая, служащая ее эмоциональным и физическим источником. Для ЗВК, однако, такое представление о причинно- следственной обусловленности не имеет силы, поскольку в них событие может существовать одновременно со своим источником и даже рассматриваться как самопорождающее. Исследования в этой области являются сейчас наиболее многообещающей тропой к Святому Граалю НФ-науки — универсальной хроноповествовательной теории, к всеобъемлющему закону, объясняющему совокупное действие разнородных сил, направленных по осям прошлого, альтернативного настоящего и будущего, или, в более строгих терминах, матричных операторов сожаления, отрицания и тревоги.
31
Я вылезаю из машины времени.
Мне живо вспоминается бесплатный номер службы точного времени, на который я часто звонил в детстве. Я набирал его снова и снова, стараясь выставить свои часы минута в минуту, секунда в секунду, но, вообще, думаю, мне просто нравилось слышать в трубке записанный женский голос, который так четко и ясно, практически по слогам произносил: «Те-ку-ще-е время один-над-цать часов сорок семь минут ноль се-кунд».
Могу ли я изменить прошлое? Нет. Да и как? У того, другого я, пистолет, и ему страшно. Его можно понять. Я помню себя на его месте какое-то время назад — миг назад, я знаю, каково смотреть на свое будущее, странное, непонятное, непостижимое даже тогда, когда выглядит именно так, как ты предполагал — а может быть, это-то и пугает больше всего.
Палец, лежащий на курке, чуть-чуть подвигается назад. Как мне заставить себя измениться, перестать испытывать страх перед собой самим, перестать бояться всего и вся?
Мы стоим друг напротив друга, один и тот же человек по разные стороны одного мгновения. Мы смотрим друг на друга с одним и тем же смешанным выражением интереса к самому себе и отвращения перед самим собой, с тем неизменным в своей изменчивости вниманием, густой субстанцией, что вечно побулькивает в сточных трубах нашего самосознания, безостановочно циркулирует в глубинах разума внутренним монологом, начатым мною, едва я научился говорить и даже раньше — с первой моей мысли потянулась эта бесконечная история, рассказываемая самому себе, еще с колыбели, еще с пеленок, лепет, иногда вслух, иногда нет, обо всем происходящем со мной. Ее ритм многократно возрастал в детские годы, в отрочестве она стала историей боли и тягостных переживаний, но десятилетиями она не прерывалась ни на миг и продолжается по сей день, вплоть до текущего момента, и будет длиться, и длиться, и длиться, пока не оборвется вдруг с моей смертью, а это может случиться вот-вот — палец у другого меня так и пляшет на курке. Общаясь с собой с глазу на глаз, рассказывая себе свою собственную историю, пытаясь
