— Уже сделано. Дикс взломал один из компьютеров дяди Сэма и нашел ссылку на то же химическое соединение. Кажется это препарат под названием «Калинезис» — Это секретные данные! — раздался голос Готтлиба из гостинной.
Макс и Клементе пошли в комнату из которой раздавался голос. Там были Готтлиб и Чудачка Синди, которая стояла за кухонным столом и потрясённо смотрела.
— Где, ну…? — сказал Клементе.
— Кожаный костюм был в большом пластиковом мешке для одежды в моём чемодане, — сказал Готтлиб — Не думаю, что улики пострадают при его извлечении оттуда. Лучше скрыть его, учитывая некоторые из… обстоятельств данного дела.
— Я вынужден согласиться, агент Готтлиб, — кивал Клементе.
— Надеюсь, вы не возражаете, что прерываю вас, — сказала Макс, проходя между ними и акцентируя внимание на агенте УНБ. — Но что вы подразумеваете, классифицируя этот наркотик, как «секретную разработку»?
Готтлиб отвечал спокойно, будто хотел слышать свои слова.
— Калинезис — психотропный препарат, созданный УНБ с целью шпионажа.
— И никто за пределами УНБ не хочет заполучить в свои руки это барахло? — спросил Клементе.
— Может быть никто за пределами УНБ этого и не делал, — сказала Макс. — …Вайт?
Момент спустя Макс уже блыла на краю ванной.
— Где ты брал эти наркотики? — спросила она у Келпи.
— Эээ… у медсестры Бэтти… в больнице Огни Гавани.
— Но в один прекрасный день она исчезла, — сказала Макс.
— Как… как ты это узнала?
— Долгая история, — сказала Макс.
— И… и у тебя нет времени рассказать об этом?
— Нет. — Макс повернулась к Логану, стоящему позади. — Ты можешь принести фотографию Эймса Вайта?
— Хоть сейчас, — сказал он и ушёл.
— Где ты получал наркотики после исчезновения медсестры? Кто был твоим поставщиком? — спросила Макс у Келпи.
— Просто… какой-то парень. Парень… который стал принимать клиентов Бетти.
Логан пришёл с только что распечатанной фотографией и передал её Макс. Она показала её Келпи.
— Это, случайно, не твой дилер?
— Да, — сказал Келпи — Это… это он.
— Стойте, стойте. Что здесь происходит? — спросил Клементе, стоя в дверном проёме.
Макс показала фотографию — Я думаю, ты узнаешь это лицо.
— Специальный агент Эймс Вайт. Так что ты говорила…?
— Я не отрицаю, что это не Келпи. Ваш умирающий убийца только что признался, что Эймс Вайт, агент УНБ, именно тот человек, который дал ему наркотики, превратившие его в психопата.
— И зачем он…? — затем Клементе сам ответил на свой вопрос — Это медиа война, публичная травля трансгенов.
— Бинго, — сказала Макс.
Из прихожей бывший агент УНБ Отто Готлиб протиснулся в маленькую комнату, присоединившись к разговору, чтобы рассказать о своём видении происходящего.
— Весь этот кризис, — скзал Готтлиб — Им руководил из-за кулис агент Вайт. Он послал Томпсона и Хенкинса на склад со сраным тепловизором, как двух возможных жертв трансгена-психопата.
— Откуда Вайт знал, что станет делать Келпи? — нахмурился Клементе.
— Он не мог и не знал, — сказал Готтлиб. — Вайт лишь предполагал, что это не приведёт ни к чему хорошему. Он знал, что Келпи придет за испытываемым тепловизором… откуда и не вернулся бы, если не желание Эймса Вайта иметь трансгена-психопата на свободе в городе.
— Всё для медиа-войны, — сказал Клементе, борясь с ощущением безумия всего происходящего.
— Здесь всё немного сложнее, детектив, — сказал Готтлиб. — Эймс Вайт неневидит трансгенов, особенно её, — он кивнул в сторону Макс. — Он хочет убить 452.
— Почему? — спросил Клементе.
— Спосите об этом самого Вайта. Но я знаю, что именно из-за желания её смерти он привёл снайперов в Джем Пони, чтобы начать перестрелку.
— Так команда накаченных спецназовцев бала группой правительственных агентов? — спросил Клементе хмурясь Готтлиб тряхнул головой:
— Не знаю, где Вайт откопал их — может быть в аду, но точно не в ФБР. Он не отправлял никаких запросов с подобным содержанием… Я не нашёл ответов даже просматривая списки его звонков по сотовому. Он звонил лишь одному губернатору.
— Как много из этого вы сможете доказать? — спросил Клементе всё ещё хмурясь.
— Чертовски мало, — ответил Готтлиб.
В дверь вошёл бывший агент УНБ Томпсон.
— Я знаю, что мой тепловизор не работал, а Эймс Вайт вручал их лично в руки каждому из нас.
Оживлённый Клементе вышел в гостинную, за ним Макс и остальные; Джошуа принял бессменную вахту в ванной со своим старым другом Келпи.
Детектив тяжело сел на стул.
— У нас достаточно улик, чтобы выступить против Вайта?
Макс поняла, что Логан был на её стороне; она посмотрела на него, но его внимание было приковано к детективу.
Тогда она повернулась к Клементе и сказала:
— Армия скоро начнёт выдвигаться и будет уже слишком поздно.
Клементе стукнул кулаком по руке.
— Мы должны получить слово, чтобы двигаться в обход системы и остановить бойню. Дерьмо… где, черт возьми, этот парень Зоркий, когда он нужен?
Несколько пар глаз обратились к Логану.
Увидев это, Клементе тоже повернулся к нему.
— Есть что-то ещё, что я должен знать? — спросил детектив.
— Хорошо, — сказал Логан почти застенчиво — Я могу это сделать… в смысле Зоркий может.
— Черт, человек! — воскликнул Клементе — Ты можешь связаться с ним? Он поможет нам?
— Посмотрим, что я смогу сделать. Макс, давай отойдём на секунду.
Вдали от других, они быстро переговорили. Макс собрала из Алека и Скетчи импровизированную операторскую группу.
Вскоре видеокамера была установлена в спальне на треноге, Скетчи был полон энтузиазма; Здесь были поглащены работой Клементе, Готтлиб, Томпсон и остальные, кроме Алека и Келпи… В ванной Алеком была поставлена на штатив другая камера… Макс и Логан находились в офисе за компьютером.
Клементе, Готтлиб и Томпсон были несколько обеспокоены. Алек ретранслировал сигнал в безопасное удалённое место, где был только Зоркий, создающий волшебную передачу. Трое ветеранов правоохранительных органов не знали, во всяком случае так надеялись Макс и Логан, что на самом деле вещание будет происходить из соседней комнаты настоящим Зорким.
Итак, началась первая трансляция по телевидению от нации фриков.
Все телевизионные экраны в городе были заблокированы.
Затем появился логотип, изображающий пару светлых глаз на синем фоне, сверху и снузу от которого бежали белые буквы на красном фоне: «потоковое видео свободы».
Тогда знакомый голос сказал:
— Не пытайтесь изменить настройки. Это выпуск потокового Видео Свободы. Кабель взлован ровно на шестьдесят секунд. Его нельзя отследить или остановить и это единственный голос свободы в городе…
