Полицейский мрачно улыбнулся.
– Как-нибудь я свожу вас на экскурсию в нашу местную тюрьму, Конкэннон. А когда вы войдете, закрою и выброшу ключ.
Беседы с Боуном редко заканчивались без ссоры. Конкэннон глубоко вздохнул, подошел к бару и заказал виски. Боун двинулся следом.
– Что вам рассказала вдова Аллард, когда вы к ней приходили?
Конкэннон посмотрел на игроков в «Фаро».
– Что-то я не слыхал, чтобы власти Оклахома-Сити разрешали азартные игры.
– Может быть, и не разрешали, – сухо ответил полицейский. – Но муниципальный совет еще не утвердил окончательный текст запрета. И пошел на компромисс с владельцами салунов: если полиция обнаруживает играющих во время ежемесячного рейда – хозяин платит пятьдесят долларов штрафа. Это устраивает всех, особенно судей, назначающих штрафы. Так что же вам все-таки сказала вдова?
– То же самое, что вам и всем остальным. То есть ничего.
– Конкэннон, – сказал Боун ледяным тоном, – не морочьте мне голову. Вы всего лишь железнодорожный детектив. Значит, здесь вы – ноль без палочки.
– Странно. Джон Эверс сказал, что начальник полиции будет рад помочь мне всем, что в его силах.
– Вот вам совет: не нужно верить всему, что говорит Джон Эверс.
Огромный полисмен повернулся и тяжело зашагал к выходу. Конкэннон подумал, что не стоит осуждать Боуна за его нелюбовь к людям: нелегко ведь быть честным полицейским в городе, который настолько молод, что еще не может оценить тебя по достоинству.
Треск рулетки на мгновение приостановился, и посетители «Дней и ночей» перестали перекрикивать друг друга; лампы вдруг сделались будто ярче, и Конкэннон безошибочно определил: в зал вошла Лили Ольсен.
Он обернулся: хозяйка заведения шла вдоль бара, отпуская шуточки и улыбаясь всем вокруг.
– Рада видеть вас среди наших гостей, господин муниципальный советник, – сказала она одному из игроков в покер. – Боб, принеси на этот стол еще одну бутылочку. Фирма угощает, господа!
В сторону Конкэннона Лили еще не смотрела.
– Привет, Слим! Я вижу, женушка позволила тебе сегодня отдохнуть! Не упускай шанс. Желаю хорошо повеселиться!
Она кивнула еще одному клиенту, сидевшему в середине зала:
– Мистер Харки, Бонни у себя. Можете навестить, когда пожелаете.
Наконец, будто случайно, она остановилась рядом с детективом.
– Давненько тебя не было видно.
– У меня было много дел.
Присутствие Лили согревало его не меньше, чем всех остальных.
– Приятно снова оказаться здесь, Лили. Все как всегда.
– Можешь присесть и угостить меня чем-нибудь, – сухо сказала она. – Расскажешь, сколько мужиков застрелил и сколько баб уложил в постель за это время.
Новый бармен уже знал порядок. Он немедленно освободил один из угловых столиков, принес два стакана и бутылку виски «Теннесси». Конкэннон наполнил стаканы; пожелав друг другу здоровья, они глотнули коричневатой жидкости.
– Я очень сожалею о том, что случилось с Рэем, – сказала, помолчав, Лили.
На секунду Конкэннон представил себе, что Рэй сидит с ними за одним столом и что на его красивом, почти юношеском лице цветет радостная улыбка. Ему по-прежнему трудно было поверить в эту смерть.
– Однако же он не был новичком в своем деле, – услышал он свой голос как бы со стороны. – Он знал, чем рискует.
– Это из-за него ты сейчас здесь, в Оклахома-Сити?
– Я здесь потому, что меня вызвал Джон Эверс. Он протянул руку и почесал за ухом Сатану – угольно- черного беспородного кота. Кот жил в заведении как настоящий махараджа. Сегодня, например, он получил на обед устриц из Нового Орлеана и красную рыбу из далеких холодных морей, запил их сливками и напоследок окунул морду в сент-луисское пиво. Узнав об этом, Конкэннон подумал: «Если его не перекосит от такого обеда, никакой справедливости в мире нет».
– Ты собираешься отыскать деньги? – с улыбкой спросила Лили.
– Через месяц после ограбления? Не думаешь ли ты, что они все еще в Оклахоме?
– Зачем же Эверс вызвал тебя сюда?
«Сумма в сто тысяч долларов может заворожить любого», – подумал детектив. Работники железной дороги, хозяйки публичных домов, инспектора полиции – все рано или поздно сводили разговор к этим самым деньгам.
– Ты ведь получишь награду, если найдешь их, верно? – спросила Лили.
– Я не рассчитываю их найти. Если кто-то оказался настолько проворным, чтобы ограбить этот поезд, то удрать с добычей ему тоже не составило бы труда. И все же… – Он пожал плечами, словно желая оправдаться. – Лили, в городе есть люди, которые работают с нефтью? Бурильщики скважин, перевозчики взрывчатки или кто-то в этом роде?
