А еще через несколько секунд она почувствовала под ногами твердый, устланный коврами пол отсека. От неожиданности Деметра упала.
Не так-то просто перейти от состояния свободного полета к ощущению истинного веса своего тела — даже если сила тяжести на Марсе втрое меньше, чем на Земле.
Еще один сильный толчок отбросил Деметру в угол кабины — ракета наконец коснулась поверхности Марса.
Из окна иллюминатора открылся вид на отшлифованные машинами покатые изгибы скал, которые с двух сторон освещались яркими огнями.
Крючковатые захваты со скрежетом вцепились в посадочную поверхность. Открылась шлюзовая камера, соединяясь с входом в терминал аэропорта. Через несколько секунд дверь бесшумно поднялась.
У Деметры заложило в ушах от перепада атмосферного давления. Она мельком посмотрела на своих спутников, но они не обращали на нее внимания, целиком погрузившись в сборы. Приведя в порядок розовый комбинезон, Деметра накинула на плечи изящный нейлоновый шарфик и уже потом отстегнула свой багаж. У нее было всего два чемодана: громоздкие и почти неподъемные на Земле, на Марсе они стали втрое легче. И Деметра помчалась вперед, практически не ощущая их веса.
Ее никто не встречал в узком, забетонированном пассажирском переходе. Официально считалось, что Деметра на каникулах. Дедушка Коглан решил, что Деметра нуждается в новых впечатлениях, свежих и бодрящих: сколько же можно штудировать сухие науки — практические переговоры, булеанская экономика, культурно-психологическая апперцепция и ассимиляция? К тому же она, бедняжка, только что прошла девятимесячные курсы физио- и психотерапии. Лучшие специалисты учили Деметру пользоваться ее новыми, заново воссозданными мозгами высшего качества. (Это было нечто вроде реабилитационной медицины, ведь Деметра совсем недавно перенесла тяжелейшую операцию.)
«Поезжай на Марс, детка, — убеждал ее дедушка. — Посмотришь на вулканы, попутешествуешь на прокси…»
Дедуля Деметры, большая «шишка», вице-президент Суверенного Государства Тексахомы, легко мог устроить внучке эту поездку, создав прекрасные условия для проживания, отдыха и всего такого прочего. В конце концов, Деметра поддалась его уговорам, взяла отпуск и отправилась в путешествие…
Особый идентификационный механизм, которым ее снабдил дедушка, должен привлечь внимание встречающих на Марсе. Но почему-то на выходе из Фонтана не было ни души. Даже чемоданы оказалось некому поднести.
Далеко внизу, там, где тоннель еще больше расширялся, мелькнула чья-то фигура. Мелькнула и тут же растаяла в полумраке.
— Эй, там! Есть кто…
Голос Деметры внезапно оборвался. Она даже выронила чемодан от неожиданности — таким писклявым и неестественным показался ей собственный голос.
«Э-е-й, тя-а-м!.. Е-е-сь х-хто?…» — Это была не Деметра, а объевшаяся амфетамина Минни-Маус.
Коглан стремительно зашептала прямо в титановый браслетик:
— Конфетка! Что со мной? — От волнения она даже охрипла. Голос все так же зловеще шелестел в пустом тоннеле. — У меня с легкими что-то не в порядке?! Отвечай!
— Подожди секунду, — бесстрастно прозвенел в ответ кибер. — Пульс в норме, если принять во внимание ту высоту, на которой ты сейчас находишься. Дыхание тоже в порядке. Уровень сахара в крови и содержание электролитов — норма. Кислорода, правда, чуть больше, чем нужно. А почему ты решила, что с тобой что-то не так, Дем?
— Да ты только послушай мой голос. Коглан едва не перешла на визг.
— Секундочку. В Сети на этот счет имеется следующая информация: воздух в тоннелях обычно содержит двадцать процентов двухатомного кислорода, семьдесят девять процентов двухатомного гелия, а также незначительное количество двуокиси углерода, водяных паров, формальдегида, ну и органические вещества — продукты человеческого дыхания и производственного загрязнения.
— А откуда такое высокое содержание гелия? — удивилась Деметра.
— Потому что этот инертный газ компенсирует отсутствие азота в марсианской атмосфере. Вообще-то азот здесь тоже присутствует, но в крайне малых количествах — 2,7 процента в воздухе и в литосфере в виде различных химических соединений. Почва должна содержать эти элементы в необходимом количестве — значительно повышается урожайность. Поэтому колонисты всячески стараются обогатить здешний воздух гелием, извлекая его как побочный продукт при разработке метановых залежей… У меня в запасе еще 4,2 мегабайта дополнительной информации о газовой промышленности планеты и восемь гигабайт вводного материала по экологии тоннелей. Да, и еще алгоритмы регуляции природного баланса планеты. Хочешь ознакомиться с этими сведениями?
— Как-нибудь в другой раз.
— Хорошо, Деметра.
Деметра Коглан глубоко вздохнула, понемногу успокаиваясь. Здешний воздух напоминал по вкусу консервы, которыми ограничивался ее скудный рацион с тех пор, как она покинула Землю. Ладно, дышать можно, решила Деметра. Конечно, это не цветочное поле люцерны июньским утром в Техасе. Но тут уж ничего не поделаешь.
Человек, чья тень мелькнула тогда в конце коридора, должно быть, находился уже очень далеко. У Деметры возникло смутное подозрение, что, пока Конфетка в мельчайших подробностях докладывала о составе воздуха, девушка с южных морей и неразговорчивый индус со старинным журналом успели ее обогнать. Надо поторапливаться, подумала она, пока не нахлынула новая волна туристов…
На перекрестке ей встретилась парочка местных жителей, спешивших куда-то по своим марсианским делам.
— Извините, пожалуйста, — обратилась Деметра к одному из них. — Вы не подскажете, где можно зарегистрироваться? («Ре-е-ги-истри-ся-а…» — ее голос все так же хрипло срывался.)
Марсианин обернулся и указал на ближайший указатель:
— Да где угодно.
Его голос больше походил на свист.
На указателе крупными буквами было написано: «Всех иностранцев, не имеющих здесь постоянного места жительства, просим свои данные занести в локальную Сеть. Ждите дальнейших инструкций».
Деметра снова поднесла к губам заветный титановый браслетик:
— Конфетка, соедини с местной Сетью, будь так добра. Похоже, нужно обновить мои данные.
Конфетка ответила почти сразу:
— Извини, Деметра, но никак нельзя. Тебе самой надо найти ближайший терминал и зарегистрироваться. Возможно, потребуются отпечатки твоих пальцев.
— Отлично. А куда же идти?
— Проход к терминалу должен быть где-то слева. Деметра повернулась в указанном направлении. Ничего, кроме надоевшей белой плитки.
