— Да, да. Разве мы имеем право сказать, что случай безнадежен, пока не приняты все самые крайние меры?.. Саша! До свиданья, дружок! Не скучай!
Она покрыла его лицо торопливыми поцелуями, отстранила, еще раз обняла и побежала.
Едва мама скрылась в кабине, лесенку отняли. Винт в носовой части самолета закрутился, вихрем вздымая снежную пыль. Разбрызгивая снег, самолет стремительно помчался, незаметно оторвался от земли, и Саша не успел притти в себя, как самолет уже летел далеко, все уменьшаясь и уменьшаясь.
Скоро он стал не больше точки. Прошло еще несколько мгновений, и точка бесследно исчезла в высоком небе.
Глава II. Юлька
Некоторое время Саша смотрел вдаль, почти до слез напрягая глаза. Небо пусто, просторно: где-то там, далеко, самолет летит над покрытой снегом землей.
Солнце зашло. Вечерело. Саша все стоял.
«Дня три-четыре».
Почему, когда мама лома, он и не думает о том, как с ней хорошо?
А вот улетела…
Чуть не расстроил ее на прощанье. Эх!
Саша побрел к машине.
Шофер курил, опершись на крыло. Не спеша докурил, бросил окурок и молча полез в кабину. Они поехали обратно, к Москве.
Быстро темнело. Лес стоял угрюмый и скучный. В свете фар перед глазами лежала одинокая, прямая дорога. Но вот машина свернула на озаренное огнями шоссе, замелькали одноэтажные домики окраины. Гудки, звонки трамваев, движение, шум.
Вот и дом. Машина плавно подрулила к подъезду.
— Не скучай о мамаше, хлопчик, — сказал шофер.
Как он догадался?
— Спасибо. До свиданья.
Тихо во дворе. В окнах Гладковых на тюле занавеса мелькнул силуэт.
Саша поднялся на пятый этаж, отпер дверь собственным ключом. Агафьи Матвеевны нет дома. Агафья Матвеевна — соседка по квартире, она же ведет хозяйство Сашиной мамы. Повезло, что старухи нет дома: уж наверное, нашла бы за что попилить. Саша был голоден. Он разыскал в буфете повидло и незаметно почти все его съел с хлебом. После этого обедать не захотелось.
Самостоятельная жизнь имела свои преимущества: хочешь обедай, а хочешь — занимайся своими делами. Чем заняться? Придется, пожалуй, сразу сесть за уроки. Саша нехотя расстегнул свой портфель.
Резко прервав тишину, зазвонил телефон.
— Алло! Алло! Слушаю!
Молчание.
— Отвечайте! Алло! — настойчиво повторил Саша: обидно, если телефон испортился.
— Алло! Куда тебя увозили сегодня после уроков?
Говорила Юлька. Она не вытерпела, ее замучило любопытство.
— Провожал маму. Она улетела в Белоруссию.
Там помолчали.
— Один теперь будешь? — услышал наконец Саша.
— Да. Что особенного?
В ответ снова пауза.
— Где Костя? — спросил Саша, боясь, как бы Юлька не повесила трубку.
— Костя в читальне. А Агафья Матвеевна дома?
— Нет. Гуляет, должно быть. Уроки выучила, Юля?
— Да. А ты?
— Я еще успею. Могу и до часу посидеть.
Юлька умолкла.
— Алло! — забеспокоился Саша.
— Не важничай! — ответила Юлька. — Расхвастался! До часу может сидеть!
Саша решил не обижаться: не хотелось кончать разговор.
— Юля, что ты сейчас собираешься делать?
— Ничего особенного. Слушай, хочешь, приведу к тебе Джека? Думаешь, боюсь, что отвыкнет?
Такого великодушия даже от Юльки Саша не ожидал.
— А я сию минуту разыщу «Современные дебюты», — предложил он.
— Ладно. Ну, жди нас с Джеком.
Саша открыл книжный шкаф. Как плохо, что он до сих пор не нашел «Современные дебюты», хотя Юлька давно просила!
В женской школе шахматный турнир.
Семиклассники болеют за Юлию Гладкову: девяносто против десяти за то, что она выйдет в чемпионки.
В дверь постучали, едва Саша успел найти книгу.
Шапка-ушанка каким-то чудом держалась у Юльки на самой макушке, шуба распахнулась: не стоило застегиваться, чтобы перебежать через двор.
— Зимовато! — сказала Юлька, потирая щеку и сбивая снег с валенок. — Джек! К ноге!
Джек, шестимесячный песик, коричневый, с крошечным светлым пятком между базами, натянув поводок, бросился под ноги Саше, засуетился, залаял, сел, постучал хвостом об пол и снова вскочил.
— Джек, к ноге! — повторила холодно Юлька.
Видимо, она уже раскаивалась, что привела собаку, и сейчас выдерживала внутреннюю борьбу. Джек сел и склонил голову набок, умильно заглядывая в лицо девочки.
— Ты приманиваешь его всегда, — заявила Юлька, — оттого он к тебе и привык.
— Чем же я его приманиваю? — виновато оправдывался Саша.
— Носишь сахар в кармане. Ты любишь Джека. Он чувствует.
— Ну и что же? Разве нельзя?
— Сторожевой пес должен знать только хозяина, — строго разъяснила Юлька. — Прочитай «Служебное собаководство».
Саша подумал, едва ли Юлька решится оставить ему Джека на ночь.
Она молчала. Джек тихонько постукивал об пол хвостом.
— Агафья Матвеевна пришла?
— Нет еще.
— Ну, так и быть. Пусть остается.
Она расстегнула поводок. Джек радостно тявкнул и побежал обнюхивать вещи.
Приняв окончательное решение, Юлька перестала мучиться.
— Хочешь, сыграем? — предложил Саша, стараясь всячески ей угодить.
— Давай.
В своей школе Юлька почти не знала соперниц, однако всякий раз, начиная играть, особенно с мальчиками, она волновалась. Она играла, не сняв шубки, стоя, молча. Крутой завиток темных волос упал
