ложилась на кровать, вдыхая аромат простыней, на которых он когда-то спал. С тех пор как уехал Дэвид, она все никак не могла заставить себя выстирать постельное белье, хранившее его запах.
— Почему глупо? Что плохого в том, что ты любишь его? — нежно возразила Лиз и снова прижала ее к себе.
— Знаешь, когда я потеряла Роберта, мне было не так больно, — призналась Молли, подняв глаза и встретив заботливый взгляд Лиз. — Когда он умер, я знала, что там ему будет легче. Кроме того, изменить что-то было не в моей власти. А сейчас... сейчас намного хуже, потому что он жив и мы могли быть вместе... Боже, ну почему в жизни всегда все так сложно?
— Он скучает по тебе, — заявила Лиз.
Молли вскинула голову и с жадной надеждой посмотрела на подругу.
— Он так сказал?
— Нет... Дэвид слишком гордый, чтобы признаться в этом открыто, но Джордж заметил, что его голос звучал растерянно и тоскливо во время их последнего телефонного разговора. Знаешь, Джорджа очень беспокоит его состояние. И твое тоже. Он надеется, что в конце концов вы найдете способ, чтобы быть вместе.
Молли ощутила внезапную дрожь. Она обхватила себя руками, словно желая согреться, но это не помогло. Последнее время ее слишком часто стали беспокоить приступы озноба и тошноты, и ей все труднее и труднее становилось справляться с ними. Не в силах уснуть, она рисовала ночи напролет до тех пор, пока усталость не брала над ней верх и она, обессилевшая, не валилась с ног.
— Я не могу показать их публике, — всхлипнула Молли, указывая на картины.
Лиз кивнула.
— Я понимаю. Это было бы нечестно. Но тебе нужно было нарисовать их.
— Я никогда не рисовала Роберта.
Лиз ничего не ответила. Трудно подобрать нужные слова.
— А как Чарли?
— Ему грустно. Одиноко. Он сильно скучает. Я не думала... что за такой короткий промежуток времени он так сильно привяжется к нему.
Она закусила губу и встретилась взглядом с Лиз.
— Ты думаешь, нам следует поехать к нему? После выставки, разумеется. Я могу рисовать в любом месте, а Чарли еще слишком мал и легко сможет адаптироваться в новой школе. Вот только ума не приложу, как объяснить это его бабушке и дедушке... Я не знаю, что мне делать, Лиз. Единственное, что я знаю наверняка, — это то, что не никогда не смогу забыть Дэвида. И никогда не смогу простить себе, если даже не попытаюсь построить с ним жизнь. Нужно только окончательно все уладить с выставкой, а потом вплотную приступить к сборам.
— Да, эти картины — лучшее из того, что ты когда-либо делала, и было бы глупо, если бы ты не показала их публике.
Молли потупила взгляд и тихо спросила:
— Правда?
— Правда, — поспешила заверить Лиз. — И тебе необходимо поднять цены. В несколько раз. Спроси Джорджию и Ника. Они любят искусство. И Даниеля. Он ведь коллекционирует достойные произведения. Узнай их мнение.
Молли так и сделала, и они в один голос сказали ей, что было бы глупо не выставить их. Даниель, как знаток современной живописи, настоятельно посоветовал ей поднять цены и начать рекламную кампанию.
И когда наступил день выставки, Молли надела свое лучшее платье и вместе с Джорджем и Лиз предстала перед публикой. Реакция посетителей стала для нее настоящим шоком. Большинство работ были куплены в первый же день.
— Так много красных бирок! — воскликнула Молли, широко раскрыв глаза. — Не могу поверить... Не может быть, чтобы их все купили.
— А как же иначе, они фантастичны, — заметил Джордж, обнимая ее. — Спасибо за, что подарила нам сегодня такое чудесное настроение. Глядя на твои полотна, я будто бы вижу своего сына. Спасибо, дочка.
Молли едва сдерживала слезы. Успех пришел к ней так неожиданно, что она боялась даже поверить в это. Неужели теперь у нее достаточно денег, чтобы поехать к нему, чтобы дать им обоим еще один шанс на счастье? Ведь без него ее жизнь не имеет смысла.
В Кэрнсе было жарко и душно. Молли так устала, что едва держалась на ногах. Дрожащими пальцами она с трудом набрала номер, который ей дал Джордж.
— Здравствуйте, отель «Каскад», чем мы можем вам помочь?
Это не он.
Она даже не предполагала, что трубку может взять кто-то еще, и просто опешила.
— Здравствуйте! Могу я вам чем-то помочь? — переспросил незнакомый мужской голос.
— Мм... здравствуйте. Я бы хотела поговорить с Дэвидом Колдвелом...
— О, к сожалению, его сейчас нет на месте. Может быть, вы хотите что-то передать ему?
Она не знала, с кем говорит, но осмелилась предположить вслух:
— А вы случайно не Кол?
— Да, а вы... вы — Молли?
— О да. А откуда вы знаете, как меня зовут? — спросила она, и на другом конце провода раздался странный смех.
— Вы единственная, о ком Дэвид постоянно говорит с тех пор, как вернулся из Англии. Вы сейчас где? Если хотите, оставьте мне свой номер телефона, и Дэвид свяжется с вами, как только появится в офисе.
Молли уставилась на телефон-автомат.
— Я в аэропорту Кэрнса...
— Кэрнса? — воскликнул Кол и едва не упал со стула. — Оставайтесь там, дорогая моя, я сейчас приеду за вами. Купите себе что-нибудь перекусить. Я скоро буду.
Связь прервалась, и она дрожащими руками повесила трубку.
Кол сейчас приедет и отвезет ее к Дэвиду. Сегодня. Сейчас. Совсем скоро.
Закрыв рот рукой, он побежала в туалет, и ее вырвало тем небольшим количеством еды, которое ей удалось заставить себя съесть во время многочасового перелета.
Ну и ну, покачала головой Молли, уставившись на свое отражение в зеркале. Она белая как мел и выглядит смертельно уставшей. Да к тому же сильно похудела за те пару месяцев, что они не виделись. Интересно, что подумает о ней лучший друг и компаньон Дэвида?
Пойди и выпей стакан воды, приказала она себе. Ледяной воды, а еще лучше стакан свежего сока.
С этим намерением Молли решительно направилась в кафе.
— Потрясающий день, Дэвид! Спасибо!
— Мне тоже было приятно с тобой работать, Диг. Хорошего вечера.
Дэвид принялся вытаскивать оборудование из лодки. Вдруг его взгляд случайно остановился на женщине, которая стояла на пристани. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, а потом замерло.
Должно быть, он сошел с ума. Ему уже везде мерещится она...
— Молли?
Ноги сами понесли его к ней. Она улыбнулась, и он бросился бежать к ней навстречу. Оказавшись рядом, он так сильно прижал ее к себе, что бедная девушка едва не задохнулась от его объятий. Вдруг осознав, что причиняет ей боль, Дэвид ослабил объятия и опустил на нее взгляд. В его глазах мелькнул страх.
— Молли, милая, ты так похудела! В чем дело?
