подъем на вершину, я уже не помню, какую по счету.
Двигались довольно медленно, но и не останавливались до самого вечера. Проходя вдоль кромки скалы, я некстати посмотрела вниз, голова закружилась, почувствовав тошноту, я качнулась и, слабо охнув, полетела вниз. То есть так жутко и даже смертельно происшествие это не выглядело, потому что склон не был совершенно отвесным, но катиться кубарем между камней несколько десятков метров вещь в высшей степени неприятная, и неизвестно, какими бы увечьями все это закончилось, если бы Сережа не успел схватить меня за шиворот.
– Давай руку, – испуганно шепнул он, отбросив автомат в сторону. Я собралась с силами и через несколько секунд оказалась в его объятиях. Примерно в это же время зашло солнце, и мы обнаружили сразу два крайне неприятных факта: я с трудом могла ступить на левую ногу, а во время своего падения потеряла тапку, которая была мне великовата и потому слетела. Сережа попытался спуститься по склону и найти ее, но уже стемнело, и эта затея меня попросту испугала.
Два следующих километра были сущим кошмаром: идти с больной ногой в темноте, да еще босиком по каменистому склону, настоящая пытка, Сережа из своей футболки смастерил мне подобие онучей и лишь тогда заметил, что я повредила ногу. Я об этом стоически молчала, но нога к этому моменту успела здорово распухнуть, и он сам все понял, как только коснулся лодыжки.
– Пожалуйста, прости меня, – ничего умнее я сказать не могла и очень хотела зареветь, но решила, что это нечестно, Сереже и так здорово досталось, а тут я со своими слезами.
– Потерпи немного, – попросил он. – Очень больно?
– Мне совсем не больно, только случилось то, чего я больше всего боялась: я теперь стала для тебя обузой.
– Ерунда. Рядом турбаза. Там должен быть фельдшер, если что, вызовут «Скорую»… Я успею уйти. Не волнуйся…
Он подхватил меня на руки, а я все-таки заревела, беззвучно, чтоб Сережа не услышал, но он почувствовал и осторожно меня поцеловал, потом сказал:
– Я люблю тебя. – А я, даже не видя его лица в темноте как следует, поняла, что он улыбается.
– Если бы я не вернулась, ты бы сейчас был уже далеко, – пролепетала я.
– Ты же хотела меня спасти. – Он тихо засмеялся, а я пожаловалась:
– А еще я боялась, что никогда тебя не увижу… я не могла в такое поверить и сбежала от мужа… И только все испортила.
– Ерунда, все просто отлично, перелома у тебя нет, походишь немного в тугой повязке, а я уйду… Отсижусь где-нибудь в безопасном месте, а потом за тобой приеду. – Он опять засмеялся и вдруг спросил серьезно: – Поедешь со мной? – А я ответила с удивлением:
– Конечно. – Потому что вопрос показался мне довольно глупым, как это я могу не поехать, раз… я запнулась на этой мысли, разозлилась и себе попеняла: почему в конце концов не сказать об этом? А домой мне надо для того, чтобы забрать Ромео. Он мой друг и скучает без меня, а я без него…
Я вроде бы задремала, но только на несколько минут, не больше, Сережа двигался с трудом, хорошо еще, что я последние дни была на диете, но сорок восемь килограмм в горах – это слишком, да еще в темноте, после двенадцатичасовой пешей прогулки. К счастью, турбаза была совсем рядом, вскоре мы заметили одинокий фонарь со стороны моря.
– Сделаем так, – сказала я, когда мы подошли достаточно близко. – Ты оставишь меня здесь и уходишь. Я подожду до утра и отправлюсь к людям. Так надежнее, вдруг их уже предупредили?
– Тебе надо к фельдшеру, – покачал он головой.
– Ты сам сказал, что перелома нет. Я так устала, что до утра просплю словно убитая. А утром позвоню мужу, здесь должен быть телефон. – Я притянула к себе Сережу, торопливо поцеловала и сказала: – Уходи быстрее, чем дальше ты окажешься, тем мне будет спокойнее.
Он исчез в темноте, а я привалилась спиной к стволу дерева и в самом деле попыталась уснуть. Из дремы меня вывели чьи-то шаги, и я сразу же поняла: это вернулся Сережа.
– В чем дело? – спросила я сердито.
– Что-то не так, – ответил он озабоченно. – Турбаза пустая.
– Как пустая? – удивилась я. – А фонарь?
– Только он и горит. Отнесу тебя в сторонку и пойду проверить.
Он перенес меня, устроил поудобнее и, прикрыв автомат курткой, направился к турбазе, а я стала ждать, напряженно прислушиваясь. Дрему как рукой сняло, и откуда-то явился страх, от него по спине побежали мурашки и противно затряслись руки.
Очень скоро до меня донеслись голоса, один, без сомнения, принадлежал Сереже, другой мужчине, а третий женщине: это меня порадовало, все-таки женщину трудно представить в роли убийцы. Через несколько минут вернулся Сережа, подхватил меня на руки и понес к калитке в заборе, на ходу объясняя:
– На турбазе авария, что-то там прорвало, второй месяц нет воды, и денег на ремонт тоже нет. Остались сторож с женой, воду таскают с ключика, это почти полкилометра отсюда.
– А телефон у них есть?
– Есть. Сможешь позвонить мужу, и он заберет тебя.
– Дело вовсе не во мне, – начала я сердиться. – Послушай, я уверена, что смогу все правильно объяснить Максиму, и он тебе поможет. Тогда не придется лазить по горам с очень сомнительным успехом.
– Помолчи немного, – попросил Сережа. – Старикам я сказал, что мы ходили к самолету, и ты подвернула ногу, они вызовут «Скорую».
