Надо отдать мне должное, я не была обузой Сереже, потому что летела, как на крыльях, и это несмотря на очень крутой склон. Через несколько минут стало ясно, что мы оторвались. Чем это объяснить, я не знала: их растерянностью от взрыва или нашим необыкновенным везением, а может, они просто чувствовали всю бессмысленность погони в таком месте, где прочесывать придется каждую выемку и каждый камень. Я надеялась, что они решили именно так, и собралась вздохнуть с облегчением, но Сережа меня разочаровал:
– Захар знает, здесь нам просто некуда деться.
– Как это? – испугалась я.
– На этой горе без воды и пищи долго не просидишь. Слева море, спуск к нему очень опасный, но если и спустимся, то по берегу выйдем к соседней турбазе, где нас и будут ждать.
– О господи, – ахнула я, а Сережа продолжил:
– Топая по горам, выйдем все к той же турбазе. Можно взять правее, там шоссе на Новороссийск, после убийства Жженого и этого взрыва менты перекроют все дороги, но попробовать всегда стоит.
– Допустим, мы выйдем на шоссе, то есть я имею в виду, куда-то вообще выйдем, и что дальше?
– Посажу тебя на попутку и отправлю в Краснодар. Там купишь билет на поезд. Я очень сомневаюсь, что твой муж уехал. Мобильник у него есть? Значит, все еще проще: из Краснодара позвонишь ему…
– Замечательно, – нахмурилась я. – А что с тобой?
– Со мной будет полный порядок. Не забивай голову. Главное, не попасть нам вдвоем к ментам, они способны в гроб вогнать своими вопросами, а я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
– И я не хочу, только они уже есть. И давай выбираться из них вместе. Конечно, у меня нет желания быть обузой, но и… изводить себя мыслями, жив ли ты, тоже не слишком радостно. Доберемся до телефона, и я позвоню Максиму. Он поможет, – и добавила мысленно: «Никуда не денется…»
– Значит, попробуем выйти к дороге, – заявил Сергей.
Делом это оказалось нелегким. Места здесь были дикие, нехоженые, причем в буквальном смысле: я не обнаружила ни одной тропинки, а также населенного пункта. Причина этого была проста, и мы ее очень скоро осознали: здесь не было воды. Напрямую от хутора мы прошли не более десяти километров, но по горам этот путь увеличивался примерно в три раза, и я уже еле волочила ноги. Пить хотелось страшно, мы обливались потом и дышали с трудом, все чаще останавливаясь передохнуть.
В одном месте деревья вдруг расступились, и мы оказались на поляне, если так можно назвать пологий склон горы. К моему изумлению, здесь были явные следы человеческого пребывания: несколько разбросанных банок и выжженный пятачок земли в том месте, где горел костер. Совсем рядом валялась полиэтиленовая бутылка, до половины заполненная жидкостью. Сережа понюхал, осторожно попробовал и вздохнул с облегчением:
– Вода.
Она оказалась теплой, и в другое время я бы, конечно, ни за что не стала пить неизвестно кем оставленную воду из бутылки сомнительной чистоты, но сейчас выпила и ощутила что-то вроде блаженства, после чего глубокомысленно изрекла:
– Все познается в сравнении.
Пофилософствовать мне не удалось, меня окликнул Сережа. Он находился метрах в двадцати, в самой гуще деревьев, и что-то там разглядывал. Подойдя ближе, я смогла увидеть груду искореженного железа, на первый взгляд бесформенную и ржавую, и только через несколько минут поняла, что передо мной хвост самолета, точнее, то, что когда-то им было. Железо пытались избавить от ржавчины, а я несказанно удивилась, рассмотрев, что изображено на хвосте. Эмблема не сохранилась полностью, но и по фрагменту было ясно, это свастика.
– Надо же, – удивился Сережа. – С войны валяется. – И добавил со вздохом: – Ну и глухомань…
Становилось понятным наличие недавней стоянки: о самолете местные, должно быть, хорошо знали, и сюда наведывались дотошные туристы, а может, просто мальчишки из близлежащих поселков, что ни говори – экзотика.
Недолгий отдых у самолета был последним в тот день. Около шести часов мы вышли к дороге, но на дорогу соваться не стали, решив немного понаблюдать. Как будто ничего подозрительного. Еще с километр двигались параллельно шоссе, не теряя его из виду, и достигли развилки с указателем. По соседству с этим самым указателем стояла милицейская машина, и двое мужчин в форме, сидящие в кабине, лениво поглядывали по сторонам.
Через десять минут на дороге показались «Жигули», и сонную одурь с обоих как ветром сдуло. Они поспешно покинули машину, а я с крайним неудовольствием отметила, что один из патрульных вооружен автоматом.
– Их можно обойти, – без особой уверенности сказала я.
– Конечно. Но везде будет то же самое. Единственный шанс смыться – уйти горами как можно дальше отсюда и уж там попытать счастья.
Я вынуждена была с этим согласиться и кивнула: приключения не прошли для нас даром, вид у обоих был довольно дикий, первый же милиционер непременно обратит на нас внимание. Сережа посмотрел на меня и добавил:
– Обойдем ментов, выйдем на дорогу, я посажу тебя на автобус. – Он тяжело вздохнул. – Все вроде просто, да одно плохо: ты можешь нарваться на Захара. – Сергей долго хмурился и наконец кивнул: – Тебе лучше всего спуститься к ментам и просить защиты у них, скажешь, отбилась от группы и плутала в горах…
– А что, если они сумеют связать меня с тобой? – покачала я головой в ответ, хотя на мгновение предложение Сережи показалось мне заманчивым, но, говоря по чести, только на мгновение, и я отнесла этот эпизод на счет усталости. – В этом случае поймать тебя здесь труда не составит. В конце концов они могут вызвать собак.
Сережа внимательно посмотрел на меня и протянул руку, я с трудом поднялась с камня, и мы начали
