заботит их этот непорядок с погостом изрядно, и что на заезжую магичку с кольцом
некромансера на пальце у них надежда большая и самая, что ни на есть, распоследняя.
– А давеча у Симора, – евоный дом, как раз, после Хромого – жена возьми да помри. Так
на погост даже не пошел никто… Насилу он троих уболтал. Так и прикопали ее, без
упокойной да без проводов – как безродную. А когда копали, марево появилось…
«Что за марево?» – Заинтересовалась Хода. Даже голову подняла.
– Что за марево? – Повторила только ей одной слышный вопрос Осси.
– Нехорошее какое-то. Чудное. Вроде как теплый воздух парит, но только желтоватое
оно… И тепла нет там никакого. От него стужей за пять шагов несет и землей сырой… В
общем, зреет там что-то, и боюсь – скоро уже созреет…
«Я тоже боюсь! – Согласилась с бородачом Хода. – Если уже не поздно… Восемь дней
все-таки прошло…»
– Уж больно оно силу набирает… И как, прям, к нам подбирается – сначала кладбище, потом Хромой, затем – Симор. А скоро и нас накроет…
Староста замолчал. Молчала и Осси. Молчали мужики. Только смотрели с надеждой –
душ двадцать здоровых, в самом цвету и в самой своей силе мужиков ждали защиты у
хрупкой девицы.
– Вот мы и подумали, – подытожил Ципр. – Как нам Гаст про вас, значит, рассказал, так и
подумали, что может быть вы…
Староста опять вздохнул.
– Эх, кабы жив был этот… – бородач глазами указал на кольцо некромансера. – Он бы
враз там разобрался. А так, выходит на вас только и надежа.
Мужики согласно закивали и заворчали.
– А мы уж вам заплатим за хлопоты. Это – как водится, – староста опять запустил руку в
бороду. – В накладе не останетесь. И живите, сколько хотите тут. Хоть у Гаста, хоть у… –
Ципр опять показал на кольцо. По всему было видно, что имя некромансера ему лишний
раз называть не сильно хотелось. – Дом-то евоный цел-целехонек стоит. Только
подправить чуток, и живите себе.
– А что, мужики? – Обернулся он к товарищам за поддержкой. – Поправим дом для
госпожи? Враз ведь сладим!
Мужики закивали еще дружнее и заворчали еще одобрительнее: мол, поправим и сладим.
По всему выходило, что Осси могла найти тут и кров, и стол, и вообще все, что душе
угодно. Причем незадорого. Почти задаром.
Вот только задаром ли?
– А что, далеко кладбище-то? – Спросила она старосту.
– Да нет, какое там далеко… Сразу за деревней, подле церквы.
– Подле церквы, значит… – Осси кивнула и обратилась к Ходе:
«Ну, что скажешь?»
«Не знаю. Не очень понятно пока… Наверное, есть там что-то – не дураки же они, в самом
деле. Но со слов особо, так, не поймешь. Посмотреть надо… Можно сходить да глянуть, что там такое у них завелось. А там видно будет. Уйти-то мы всегда успеем, – Хода
помолчала, а потом добавила. – Наверное».
Умела она успокоить и обнадежить, что и говорить. Вселить оптимизм, так сказать, и
внушить надежду.
– Ну, что ж, давайте сходим-глянем, – сказала Осси вслух.
Мужики сразу как-то попритихли. Цель, вроде как, была достигнута – поддержкой они
заручились, – а вот идти на кладбище, да еще смотреть-глядеть им, по всему, хотелось не
очень-то. И теперь они стояли, смотрели на Осси и угрюмо молчали.
Первым пришел в себя староста. Ему, впрочем, и по чину положено было первым быть.
– А что, госпожа, вам там помощь какая понадобится?
– Нет. Помощь мне не понадобится. Пока, по крайней мере. А вот если б меня туда кто
проводил – это было бы славно.
– Проводить-то оно, конечно. Проводим, – кивнул Ципр и повернулся к мужикам.
– Я провожу, – из толпы протиснулся невысокого роста паренек. – Харланом меня зовут.
Я отведу.
– Ну, вот и славно – сказала Осси, отодвигая от себя сковородку, благо уже почти пустую, и, поднимаясь из-за стола.
– Светлая госпожа!
– Да? – Осси повернулась к старосте.
– Я, эта… – Ципр помялся. – Насчет денег. Во сколько нам труды ваши встанут? Вы
только не подумайте… Мы соберем сколько надо…
– Не знаю пока, – Осси пожала плечами. – Надо сперва глянуть, что там у вас.
Посмотреть, прикинуть… А когда ясно будет, тогда и договоримся. Идет?
– Идет, – вздохнул староста и кивнул народу, чтобы расступились.
Подцепив Ходу, и закинув за спину арбалет, Осси вместе с Харланом вышла на улицу.
[1] – В пророчестве «Високосный День» из древнего свода предсказаний «Сон Змеи»
говорилось о том, что лишь алый плющ прорастет на холодном камне могилы Лехорта.
Именно благодаря этим строкам леди Кай оказалась втянута в круговерть событий, описанных в романе «Перстень некроманта».
[2] – Основная денежная единица. 1 лид =100 нирам
[3] – Звание леди Кай в лиге искателей
Глава вторая
На дворе светило яркое солнышко и где-то в кронах деревьев весело и беззаботно
щебетали птицы.
На крыльце дома напротив развалился огромный пушистый котяра неопределенного
