- Ай эм кэптэн Джеймс Кук!
Преображенский ласково потрепал его по плечу и прогудел в густую бороду:
- Чтож ты так, братишка! Дык, оставался бы у нас, митьком бы стал, а то все не успокоишься никак, вот и съедят тебя, дурилку картонную...
- Ай донт андэстэнд!
- Ай понимайт, что ты донт андэстэнд, дык, елы-палы...
Митька сокрушенно покачал головой. Федька начал еще раз объяснять капитану, что сожрут того, пожарят и сожрут. Как сожрут Кука, Федя показал на бараньей ножке, громко чавкая и улыбаясь. Кук, наконец, что-то понял и тоже заулыбался.
- О! Гуд, гуд!
- Ну, слава труду! Понял, наконец-то, - с облегчением сказал Федька. - Слышь, Мить, дык мы с тобой доброе дело совершили, авось не сожрут теперь капитана...
Митька встал, постучал по бутылке ложкой, привлекая внимание, и молвил:
- Братки! Хочу выпить за примирение двух наших деревень. Не по-христиански, однако, воевать-то... Шибко хорошо, когда над миром мирное небо, светит солнышко... Кайф-то какой, братишки мои!
- А-а-а!!! - радостно завопили митьки. - Дык! Елы-палы!
И тут со стороны Папуасовки словно взошло еще одно солнышко. Появилась Машенька-Аленушка. Митька и Федя вскочили ей навстречу, капитан Кук отъехал и чуть не упал.
- О! - восхищенно протянул он. - Куин!
Машенька легко подбежала к митькам, чмокнула в щечку Митьку и Федьку. Саша налил ей вина. Братишки и сестренки радостно шумели, пили потвейн и пиво.
Капитан Кук делал попытки ухаживать за Машенькой, Митька и Федька ревниво отталкивали его, девушка звонко хохотала. Кук достал из кармана сюртука жемчужное ожерелье и надел на ее шейку.
- Бьютифул!
Ну, дальше прям и рассказывать противно. Аленушка, однако, от подарка разомлела, позволила капитану обнять себя, не обращая внимания на насупившихся Преображенского и Стакана, целовалась с этим неприятным англичанином.
- Черт, - зло шептал Федька, - и зачем я его спас от съедения... Гад какой!
Короче говоря, когда шлюпки капитана Кука уплывали, возлюбленная Митьки и Феди уплывала вместе с Куком. Братишки долго стояли на берегу, сквозь слезы смотрели вслед исчезающим парусам, и такое было у них на лице написано! Если б женщины видели их в эту минуту, они бы все про себя узнали...
А потом, обнявшись, братки шатаясь побрели в сторону Папуасовки и так надрались... Сам Дмитрий Шагин обзавидовался бы!
Глава седьмая,
О том, как первый раз достали Дмитрия Шагина
Я полностью разделяю мнение
академика М.А.Леонтовича...
Л.А.Сена 'Единицы физических
величин и их размерности'
- Достали! - воскликнул Дмитрий Шагин, читая эти строки.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
После рассола сознание начало
проявляться. Но тут в комнату снова
вошла горничная.
- Вам письмо.
- Открой и прочти, - сказал Хрюков.
- Никак нельзя-с. Оно секретное-с,
и горничная вышла, оставив на столе
пакет, весь заляпанный сургучными
печатями.
Хрюков уселся на скрипучий табурет и
стал разглядывать письмо.
- Бен-кен-дорф, - наконец прочитал
он.
Н.Бегемотов, Ф.Секер, С.Хоррис
'Рулетка'
Я уезжаю,
Птицей усталой махну вам крылом.
Я уезжаю.
Отныне дорога - мой дом.
И небо - мой дом.
Я уезжаю...
З.Шлюпкина
Ну, там, короче, д'Артаньян ради
карьеры у Паскаля невесту украл, потом
его шпагой проткнул и веселую песню
спел. Тьфу ты, 'что за рыцарь без
удачи'! Но один момент хороший, ничего
не скажешь. Там кардинал спрашивает у
этого мужика: 'Он один?' Тот ему: 'Нет,
ваше преосвященство.'
- Двое?
- Нет, ваше преосвященство.
- Трое?
- Нет, ваше преосвященство.
- Четверо?
- Нет, ваше преосвященство.
- Пятеро?
- Нет, ваше преосвященство.
- Шестеро?
- Нет, ваше преосвященство.
- Сколько же?
- Семеро, ваше преосвященство.
В.Шинкарев 'Папуас из Гондураса'
Глава восьмая,
Про то, как Антоныч общался с милицией
Товарищи!
М.С.Горбачев 'Политический доклад
центрального комитета КПСС
XXVII съезду Коммунистической
Партии Советского Союза'
Желтый облезлый 'Запорожец' мчался по московским улицам в сторону ленинградского шоссе. Внутри 'Запорожца' веселые митьки распевали:
- Корнелий Шнапс идет по свету,
Сжимая крюк в кармане брюк.
Ведет его дорога в Лету,
Кругом цветет сплошной цюрюк!
В багажнике весело громыхала пятнадцатилитровая канистра пива (само собой, не пустая!) и ящик портвейна.
Вася Фтородентов сидел рядом с Серегой, прижав нос к прохладному стеклу, рассматривал проносящихся мимо прохожих и, подпевая, думал о жене. На коленях Фтородентова дремал Мирон, время от времени навостряющий уши, но не желающий просыпаться.
'Запорожец' лихо выскочил на ленинградское шоссе, обогнал черную 'Волгу', которой Серега в заднее стекло показал сразу две фиги, и рванул по прямой. Однако, уже у кольцевой, прямо напротив поста ГАИ, где скучал милиционер с глупым лицом, у 'Запорожца' отскочил задний бампер.
- Холера!!! - заорал Сидор, нажимая на тормоза.
Визг остановившегося 'Запорожца' разбудил гаишника, тот встрепенулся, схватился за свисток и заверещал.
