Сергей кивнул и, бережно передвинув труп к стеллажу, пошел за Эйлом к выходу.
Солнце висело невысоко над горизонтом, отчего все предметы отбрасывали длинные тени. Орловский и Деккер возвращались на американскую базу «Армстронг», с которой много часов назад они оправились в эту изнурительную поездку на поиски зонда.
Спустя два с половиной часа после того, как они покинули базу пришельцев им вновь удалось связаться с блоком А-6, откуда сообщили, что благодаря Дерику Эрслину, помощь недавно выехала. Тому поначалу отказали в поддержке, но он сказал, что возьмет вину на себя, если все это ложная тревога. С Эйлом Эрслин состоял в очень дружеских отношениях еще с тех пор, когда был зеленым юнцом и носил кличку Тритон.
— Какова все-таки была цель инопланетян? — спросил Эйл. Зачем им музей, когда планета под боком? Изучай сколько влезет!
— Наверняка у них были свои причины на это. Переиначив вашу теорию можно предположить, что они решили сохранить частичку земной природы для себя, в связи с надвигающейся войной.
— Как думаете, кто из нас мог развязать войну? — Деккер хитро прищурился, имея в виду под «нами» Штаты и Россию.
— Не знаю, — поморщился Сергей. — У меня есть еще одна теория, но…
Эйл вопросительно посмотрел на русского. — Какая?
— Как только мы вошли, у меня появилось подозрение, что база — это огромный замаскированный звездолет, — начал разъяснять Орловский. — Потолки от края к центру повышаются; в середине плазменный двигатель. Кстати, вы не заметили, что самый большой зал оказался не чем иным, как соплом корабля?
— Соплом? — прошептал Эйл. — Но ведь пол…
— Пол — это диафрагма, настолько гигантская, что мы этого не увидели. Убегая, я оглянулся, но думал мне показалось; теперь же пришел к выводу, что не ошибся. Ко всему прочему, стены зала были черными, цвета обгорелой керамики.
— Если та штука под потолком — двигатель, то почему ее не затушили?
— Наверное они прибыли ненадолго, скажем, собрать коллекцию живого материала Земли, но что-то произошло, и приглушенный на время двигатель остается в таком положение уже долгое время.
— А зачем им пришлось прятать корабль? — спросил Эйл.
— Они могли прилететь относительно недавно — лет восемьдесят назад. Об этом говорит сам факт того, что звездолет не сел на Землю — его могли уничтожить, приняв за вражеский объект.
— А если он просто не мог приземлиться из-за своей массы?
— Конечно тут куча неясностей. Тот же самый робот. Почему он остался один на корабле? Почему инопланетяне сами оказались в роли экспонатов? Как там очутился космонавт?
— Кстати, насчет экспонатов, — заметил Эйл. — Мне тут пришла в голову одна идея. Робот — это машина. А у всяких машин случаются сбои, даже у инопланетных. Допустим, робот мог быть разведчиком и исследователем и работать в основном на Земле. Однажды, находясь на базе, робот перегрелся, или что- нибудь в этом роде, решил, что он на нашей планетке-матушке и принялся собирать и препарировать все живое, что встретится ему на пути. Естественно, своих хозяев он тоже отнес к категории живых и запер их в холодильники, пока те и опомниться не успели.
— А что насчет космонавта? Его то каким ветром туда занесло?
— Робот мог найти его во время осмотра местности, также как он нашел зонд и наш вездеход. До сих пор не могу понять, как он уволок зонд при всей своей хлипкой для него конструкции, оставив лишь следы гусениц?
— Можно логически предположить, что он просто разобрал зонд и перевез его по частям.
Эйл посмотрел на часы и вздохнул. — В Питтсбурге сейчас ночь. Как бы я хотел хоть на секунду очутиться там!
— Уже скоро, — проговорил Сергей. — А вот и спасатели едут.
— Знаете, только что пришел приказ о понижении меня в должности! — с досадой сказал Деккер. — И это после всего того, что произошло! — Он поднес ложку к тарелке. — А что бы сделали мне на вашей базе? Благодарность бы вынесли и дали бы двухмесячный отпуск на Земле!
Сергей сосредоточенно жевал кусок бифштекса, думая о чем-то. Громовой голос Эйла снова разнесся по полупустой столовой:
— Конечно, я понимаю, что поступил неосмотрительно, но наша находка с лихвой покрывает мой промах, — американец зачерпнул немного супа и вылил его обратно. — Даже аппетит исчез!
Орловский молчал. Деккер отодвинул тарелку и принялся за второе. Он подцепил кусок отбивной вилкой и понюхал его:
— Пахнет синтетикой. Не удивлюсь, если окажется, что обивку для пола и котлеты делают из одного и того же материала. — Эйл поглядел на Сергея. — Да не сидите вы как истукан!
Орловский с тоской посмотрел на Деккера:
— Вы помните какая дата стояла на опознавателе мертвого француза?
— Две тысячи второй год, а почему вы спрашиваете?
— Все дело в том, что первый французский космонавт высадился на поверхность Луны лишь в две тысячи пятнадцатом году, то есть на тринадцать лет позже!
— Еще одна загадка? — усмехнулся Эйл. — С меня достаточно. Сегодня же напишу заявление о моем переводе на Землю в транспортную авиацию!
Последний поезд
За окном быстро пролетали тусклые фонари на стенах туннеля. Рон Уорт поежился: по ногам дуло. Сонным взглядом он обвел вагон метро — тот был пуст, если не считать сгорбленной старушки, сидевшей у самых дверей с книгой в руках. По обложке Рон понял, что это Библия.
Уорт посмотрел на часы: половина первого. Он ехал с работы: весь вечер Рон проторчал перед экраном компьютера, выполняя ответственное задание фирмы. По собственной инициативе он задержался до полуночи.
Уорт поднялся и подошел к дверям: он должен был выходить. Впереди засверкали огни станции. Поезд влетел под мраморные своды, но не затормозил и с такой же скоростью вновь очутился в туннеле.
— Что за черт?! — Воскликнул Рон, провожая глазами станцию. — А как же остановка?
Старушка в углу перекрестилась и, встретившись взглядом с негодующим Уортом, еще сильней уткнулась в книгу. Может быть станцию закрыли, подумал молодой человек. Он прислонился к двери, решив выйти на следующей.
Но к превеликому его удивлению, поезд проскочил вторую станцию, как и первую, не сбавляя скорости. Возмущенный до глубины души, Рон направился в головной вагон, надеясь разобраться с машинистом.
Там Уорт обнаружил человек одиннадцать, стоящих у дверей кабины. К Рону подскочил невысокий лысый мужчина лет пятидесяти:
— Быть может вы нам объясните, что происходит?
— Я сам ничего не понимаю! А где машинист?
— Не знаем! — Пожал плечами человек. — Дверь заперта, а он не отвечает!
— Сейчас я его достану, — потер руки Уорт. Он обеими руками ухватился за ручку двери и уперся ногами в стенку вагона. Ручка затрещала, и дверь с грохотом откатилась в сторону. Рон сунулся в кабину, но объяснения давать было некому. Кабина была пуста.
