и оружейной, а также магической и политической столицы королевства.
— Твое полное имя, — потребовал отец.
— Пап, ты чего? — попыталась я слезть с кровати и выйти из под прицела оружия, но его ствол качнулся следом.
— Дочка, я не шучу, — мой, как видно, окончательно сошедший с ума родитель, уперся своими по- гномски широкими плечами в створки двери, которая и десяток-другой ударов тараном спокойно выдержала бы и почти плача произнес. — Скажи, как тебя зовут, полное имя, Клер, ну пожалуйста, не заставляй меня этого делать, я не хочуууу…
Под конец он почти сбился на визг. Истеричный психопат с ружьем это страшно. Даже если ты его знаешь всю свою жизнь. Гнев, застилавший все вокруг кровавой пеленой, куда-то испарился. Да и не умею я долго злиться, если честно, Всегда, как и в этот раз, быстро вспыхивала и быстро отходила.
— Клер-Шатраэн-Отхильда-Дербас-Туиллойска, — от перепуга вспомнился мой родовой, унаследованной от подгорного дедушки, титул принадлежности к клану. В документах то значится просто Клер Дербас, уроженка города Ольн, по рождению цеховик, способности к магии воды, разума и тьмы выше среднего.
— Правильно, — ствол мушкета опустился чуть-чуть, буквально на волосок. — А как меня зовут?
Если он забыл свое имя, то его можно будет объявить недееспособным и сдать в какой-нибудь приют? Я больше не рискну оставаться наедине с человеком, ну то есть полугномом, который имеет восемь патентов по минно-взрывному и оружейному делу. Он ведь и ночной горшок взорвать сможет, не побрезгует выделить из отходов собственной жизнедеятельности селитру, а вазу еще и подпилит в нужных местах для лучшего разлета осколков. Да и потом быть богатой, хочу заметить, очень богатой наследницей куда лучше, чем невинной жертвой сошедшего с ума ученого.
— Грем Дербас, — с готовностью напомнила ему я. — От кланового имени ты отказался, когда в хирд вписать отказались из расистских соображений. Зря, кстати, своим гномы везде скидку дают, пусть небольшую, но все же.
— Тоже правильно, — констатировал отец и опустил мушкет на пол, отодвинув дуло в сторону стены. — Я тогда был сильно обижен и о финансовой стороне вопроса как-то не подумал. Что ж… Значит память сохранилась… Ну, последняя проверка.
Он сделал ко мне пять шагов, приблизившись практически вплотную, после чего рванул воротник своей прожженной в доброй дюжине мест рабочей кожаной куртки и с некоторым трудом сдвинув в сторону бороду, обнажил не слишком то чистую и поросшую короткими темными волосами шею.
— Кусай, — потребовал папа, тяжко вздохнув и даже зажмурив глаза.
Я знаю, что родителей бить нехорошо. Особенно если ты выше их на голову. Но когда они явно повредились рассудком, то думаю, можно. В профилактических целях.
Удар рукой в подбородок, как учил в детстве нанятый отцом же эльф-тренер по рукопашному бою, затем ногой в колено и, как завершение, на валящееся на пол тело летит сдернутая с кровати простыня. Вязать узлы я умею плохо, но ради такого дела пришлось постараться.
— Не волнуйся, папа, тебя обязательно вылечат, — пообещала ему я, силясь потуже затянуть узел и стараясь не слушать доносящиеся снизу стоны. Часть простыни я накинула ему на голову и постаралась зафиксировать там. Задохнуться не задохнется, а вот видеть станет намного хуже, а значит и бросаться на что попало не будет. — Магистр Кирелли знаешь, какой хороший специалист в магии разума? Он почти архимаг и меня, между прочим, считает перспективной ученицей! Будь уверен, легкое безумие, он убирает так же просто, как ты снимаешь ржавчину с металла. Раз и готово. И это совсем не больно, ты даже не почувствуешь ничего.
— Клер, — донеся приглушенный голос отца из под импровизированного капюшона. — Развяжи меня! Я все объясню!
Конечно папочка, — с сумасшедшими лучше не спорить, это любой дурак знает. С ними нужно соглашаться и немедленно звать целителя. Чем меньше ростков успеет в душе пустить безумие, тем легче его оттуда будет выковырять. Решив, наконец, что получившуюся из простыни конструкцию быстро не развязать и не порвать даже полугному, я шагнула к мушкету и разрядила его. На пол посыпались комочки какого-то белого металла, исполнявшие роль пуль. Невольно заинтересовавшись, ну а как вы хотели, вырасти в доме оружейника и не заполучить любовь к стреляющим игрушкам невозможно, подняла один из них и поднесла к глазам, после чего поняла, что магистр может и не справиться. Родной отец собирался охотиться на свою дочь с серебром, словно она нежить какая. Да еще не простым, если я что-то понимаю в артефактной магии, а я понимаю, спасибо колледжу волшебства, куда меня отдал отец сразу после окончания общеобразовательной школы, то передо мной самый что ни на есть самородный металл, которому его форму придали холодным способом, то есть без огня, чтобы сохранить максимум природных свойств. Хорошо хоть папа огнемета не взял, а ведь у него есть и даже один, только в подвале штуки три разобранными лежит, да еще на чердаке парочка в относительно целом состоянии пылится. Было у него время, когда увлекался технической пироманией, лет двенадцать назад. Помню, какие фейерверки он в детстве для меня делал… А потом прекратил и стал нелюдимым затворником, которого даже родная и прежде любимая дочь видела только по праздникам.
— Ой, как все запущенно, — невольно вырвалось у меня. — Ну ладно, завелись у тебя в черепушке тараканы и пошел с этой исторической древностью на родную дочь, но серебряную картечь то зачем зарядил?!
— Потому что ты дампир, — глухо отозвались из под простыни. — Что? — сначала я даже не поняла фразу.
— Ты дампир, — повторил отец. — Твоя мать, могущественная ведьма, с которой я крутил роман и подбросившая тебя в двухлетнем возрасте к дверям моего дома, была вампиром. А ты наша дочь. Наполовину дитя ночи, наполовину простая смертная. Наделенные чудовищной силой, природными способностями к магии крови и тьмы, иммунитетом к солнечному свету и бессмертием, такие дети были редки, но сведения о них в исторических хрониках имеются. И сегодня… то есть уже вчера, ты прошла вторую инициацию из девяти возможных. Посмотри в зеркало.
Я глянула чисто машинально и ничего нового, в общем-то, не увидела. Отражение высокой девушки с темными, как вороново крыло волосами и тонкими точеными чертами лица никуда и не думало исчезать. Острый маленький носик, высокие скулы, чуть-чуть больше чем надо бы вытянутый подбородок и самая капелька бледных, едва заметных веснушек, которые меня совсем не портят. Вот правда прическа во все стороны торчит… потянувшись пригладить волосы я пораженно замерла, осознав, что что-то тут не так. Отличие от привычного облика отыскалось не сразу, но уж кода я поняла, что не так… Глаза! Мои чудесные карие глаза сменились двумя зелеными буркалами с вертикальным зрачком!
Почему-то я сразу поверила, что папа не сошел с ума и даже не шутит.
Глава 1
Дверь, ведущую в спальню, мы открывали долго. Когда мне было десять… да, десять, точно, отец с чего-то взялся за кардинальную переделку всех замков, засовов, запоров и прочих ограждающих устройств в доме. Теперь открыть их даже с нужной стороны было несколько… утомляюще. На это, правда, тогда никто не обратил особого внимания. Гномы, ну, пусть полугномы, механикой увлекаются, как люди вином и запои кипучей деятельности у них бывают регулярно. А то, что он сразу после этого почти перестал разговаривать с дочерью, вряд ли кто-то успел заметить. Слуги у нас всегда подбирались не из болтливых и долго не задерживались. Конечно, удовольствие дорогое, но отец, самый богатый житель нашего маленького городка, мог его себе позволить. И теперь я, кажется, понимаю, зачем ему это было надо.
— Ну, наконец-то, — обрадовалась я, когда последний хитрый механизм клацая своим нутром заставил убраться засов в руку толщиной в предназначенный для него паз и дверь наконец-то стало возможным открыть хотя бы изнутри. — Какого демона?!
Прямо передо мной стоял небольшой штабель ящиков с динамитом, причем запальные фитили верхних шашек сходились в одном месте, являвшим собой какой-то непонятный, но явно техномагический
