А долг твой — государством честно править.
Воистину, два способа правленья
Являются основой государства:
Рассудок управляет тем, что есть,
Искусство — тем, что кажется возможным.
Но лжи хитросплетенья выбивают
У государства почву из-под ног:
Ложь терпит все и тем все оскорбляет,
Ложь вечно делает и то, и то,
И все не до конца: жалея бедных,
Боясь нарушить интересы их,
Она, в конце концов, их разоряет.
Так возникает мерзость запустенья.
Вот в чем теперь ты каяться должна.
СЕМИРАМИДА
Ужасные вы говорите вещи,
Но вами движет чувство состраданья.
Взломать сумели вы небесной властью
Упрямства скорлупу, и вот наружу
Прорваться может то, что есть во мне,
Хоть я об этом прежде и не знала.
Вы правы, государственная ложь,
Вы правы, политическая хитрость —
Вот имя преступленья моего.
Кто грех изображает — тот грешит.
Кто лжет всем — сам себе не может верить.
Все ухищренья, все мои потуги
Растление привлечь на службу царству,
Так, словно здесь и впрямь царит разврат,
Все было тщетным, все напрасным было.
Ведь я в душе считала малодушно,
Что наш Ассур для Вавилона слаб,
Что немощен Ассур для Арарата.
Боялась проиграть — и проиграла.
Сомнение в себе — вот корень зла.
Мне бремя мира было не по силам,
И я сочла, что с миром совладать
Не в силах человек, что невозможно
Иначе действовать, чем я. Но вижу,
Что только я иначе не могла.
ИОНА
Коль может быть спасительным прозренье,
То значит вы, царица, — спасены.
СЕМИРАМИДА
Цареубийством и притворством глупым
Я замутила изнутри кристалл
Живого государственного дела,
А извне осквернила я его.
Но более всего стыжусь той муки,
Что причинила любящим сердцам —
И дочери моей, и полководцу.
А ведь Ассура будущее — в них.
Ведь я Эскару отдала приказ
(И в мире нет такого покаянья,
Чтоб мне оно тяжелым показалось),
Приказ с Белит и Менуа связаться,
Асирту натравила на него,
Как будто ей и мне он злейший враг.
Предательство Эскара, гнев Асирты,
Так исказившие натуры их, -
Предписанное мною лицедейство,
Моих рук дело и моя вина.
ИОНА Скажите нам, какую цель имела
Вся эта беспощадная игра?
СЕМИРАМИДА О, ничего особенного.
ЭСКАР
Асирта, неужели это — все,
Что вызвало ваш лютый гнев и злобу?
АСИРТА
Все то, в чем мы друг друга обвиняли,
Все было царской властью внушено.
Теперь от подозрений мы свободны.
СЕМИРАМИДА
Я больше между вами не стою,
Как демон, угрожающий любви.
И в знак раскаянья, в знак униженья
Я лучшему в Ассуре власть дарю.
Смиренно уступаю трон высокий,
Слагаю с себя бороду царя,
Меняю роскошь царских туалетов
На власяницу и сажусь в золу.
И всем животным по всему Ассуру
Пусть хвост и гриву сбреют наголо.
ИОНА А как насчет ваших собственных волос?
СЕМИРАМИДА Если и впрямь это так уж необходимо.
ИОНА Что ж, в общем и целом вы покаялись неплохо, вполне откровенно и основательнее, чем мне когда-либо приходилось видеть. Не будем требовательны сверх меры: Господь не требует совершенства. Главное — мы от нее отделались, вы можете простить друг друга. Поспешите, ибо у вас лишь столько мгновений, сколько их есть у любви на войне.
АСИРТА Простить — что?
ЭСКАР Оскорбление между нами невозможно. Распрю затеяли не мы, а марионетки, движимые враждебной силой, наши подвешенные на нитках оболочки.
ИОНА Так обнимитесь же. Я хочу видеть первые успехи, мне это нужно для самоуважения.
ЭСКАР
Приди в мои объятия, подруга.
Как долго тосковал я по тебе.
АСИРТА Лечу, как горлица, в свое гнездо.
ЭСКАР Вы, значит, снова любите меня?
