– Вот до чего нас довела суровая действительность, господа! Русский гуманитарий подсказывает русскому гуманитарию способ убийства. Боже!
Петров наклонился и прошептал:
– Я пробовал, судари. Я пробовал. Но эта сволочь не жрёт то, что я положу ей в кормушку. Я и мышеловки ставил в потайных местах. Всё зря. Эта тварь хитрее меня. Может, мне киллера нанять?
– Будем думать, – серьёзно сказал майор и провозгласил, – За победу! Наше дело правое!
Выпили. Глотнули кофе. Доцент Петров посмотел на часы и вздрогнул:
– Всё, судари. Я пропал. Моя уже дома, а я дерьмо за этой свиньёй убрать не сумел.
И выбежал из кафе.
Не успел майор Федулов рассказать Вадиму Светлову о стратегии и тактике современной войны как сияющий Петров с пластиковым пакетом в руках вновь появился в дверях.
– Судари! – провозгласил он, садясь за столик, – Мне необычайно повезло.
Животное издохло. И я тут оказался ни при чём. Жена вышла на балкон полить цветы, свинья за ней... и свалилась вниз. Труп я нашёл и принёс в дом, и супруга сейчас оплакивает потерю. Я пообещал ей, что майор Федулов лично изготовит гроб, а великий артист Светлый произнесёт прощальную речь.
Светлый эффектно заломил было руки, но радостный Петров не дал ему и рта открыть:
– По этому поводу, судари мои, нам была выдана бутылка коньяку, с наказом выпить за упокой души невинно убиенной.
И Петров торжественно выставил бутылку на стол.
– Ну что ж? – сказал Федулин, зубами срывая пробку, – Помянуть – это дело привычное.
– Боже мой! До чего мы дошли, господа! – заломил руки Светлый, – Как низко мы пали!
Но он опять не сумел оплакать судьбы русской интеллигенции, потому что майор уже налил, поднял свой стакан и радостно рявкнул:
– Ну, товарищи, за удачу!
Микита
– Поедем-ка мы, братцы, ко мне, – сказал Олег, выйдя из магазина. – Сядем.
Поговорим. Опять же, закусим, как люди. Моя на работе во вторую смену. Так что мешать не будет.
– А что? – согласился Миша. – Поехали, если недалеко. Действительно. Не пить же в кустах.
– Согласен, – пробасил Лёша.
Он всегда был серьёзен и немногословен.
Был святой день. Зарплата. И не выпить по рюмке было бы просто грешно. Друзья втиснулись в трамвайный вагончик и уже через полчаса оказались на улочке предместья. Весна была в разгаре и через разномастные заборы выглядывали цветущие яблони. Потрескавшийся асфальт тротуара, лёжа под тёплой пылью, слушал квохтание радостной курицы и песенку из открытого окна.
– Хорошо тут у тебя, Олег, – умилился Миша. – Воздух... То да сё...
– А то! – согласился Олег. – Конечно, воздух. Дышите там у себя сплошным бензином. А тут, конечно. А вот и мои хоромы. Милости, так сказать, просим.
И он открыл калитку.
Лёша и Миша вошли во двор и остановились в недоумении. На дорожке к дому стоял в боевой стойке чёрный с белым кот. Увидев их он изогнулся калачом, зашипел, широко раскрывая рот и замахнулся правой лапой.
– Ну, что вы там? – спросил Олег – Стоите, как засватанные.
– Да тут такое дело... – забормотал Миша. – Тут кот какой-то бешеный. Чёрт его знает? Бросится в лицо – лечись потом.
– А! – засмеялся Олег. – Это Микита. Хозяин. Чужих не любит. Успокойся, Микита. Это свои.
Кот презрительно посмотрел на гостей и освободил дорогу.
– Всё понимает, – радовался Олег. – Только сказать не может. А так... прям, человек. Ну, где сядем? В доме или на природе.
– Конечно, на природе, – сказал Миша. – Ты посмотри какая погода райская стоит.
Олег проводил к столику под яблонями, а сам побежал за закуской. Через полчаса стол украсился домашним салом, колбаской, тушёнкой, солёными огурчиками и маринованными грибами.
– Тушёнку сам делаю, – похвастался Олег, наливая. – Жёнка, конечно, делает, но рецепт мой. Попробуете – магазинной не захотите.
– Ну, поехали! – двинул тост Лёша.
Выпили. Стали закусывать. Тушёнка у Олега действительно была отменная.
– А грибки откуда? – спросил Лёша, нанизывая на вилку маслёнок.
– Местные, – объяснил Олег. – Отсюда до леса минут сорок пешком, если вразвалку. Только рано вставать приходится. А то из города наедут – оберут.
Они выпили ещё по одной, закурили и стали оглядывать Олегово хозяйство. Похоже, мужик он был с
