Лидочка обретет семейное счастье с Римой, а заодно и пару-тройку деревенских жителей осчастливим, да? Ну ты ж большая девочка у меня, ну не бывает так!
– А… а все равно, попробовать надо! – заупрямилась Ксения и даже прикрикнула: – Ну так ты привезешь Риму или нет?!
– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, – смирился Семенов, и Ксения успокоилась.
На дачу собрались дружно – приехали почти все одновременно. Да оно и понятно – сначала Мишка забрал соседок – Ксению и Лиду. Потом они заехали за Ульяной, а уж Семенов с Римой себя ждать не заставили.
Сначала все гости настороженно оглядывались, присматривались друг к другу, потом сели за стол, и знакомство произошло за считаные минуты. Уже очень скоро в домике стоял гул:
– А вы знаете, я ведь вас за женщину сперва принимала, – хихикала с Римой Ульяна. – Вот слышала про вас звон, а не знала, где он, честное слово. И Лене нашей говорила, что вы женщина. А вы, надо же, – мужчина!
– А я мужчина! – весело подтверждал Рима и бросал быстрые взгляды на Лидочку.
Лидочке эта затянувшаяся беседа совсем не нравилась. Она все ниже наклоняла голову и все сильнее сдвигала брови. Однако Риме стоило только улыбнуться ей, и лицо женщины разглаживалось – она брала себя в руки. Ульяне, похоже, ревность Лидочки доставляла удовольствие – никто и никогда еще не ревновал ее к мужчинам.
Мишка поглядывал на присутствующих и не мог понять: чего болтать-то, когда на столе еще выпивки непочатый край! У всех налито, а выпить никак не догадаются. А ему одному вроде бы и неудобно – все же как-никак в приличную компанию позвали. Он изредка обнимал рюмку ладонью, намеревался плюнуть на приличия да и опрокинуть в себя стопарик. Но сцеплял зубы, резко отдергивал руку и отходил к окну.
– Миша! Берите мясо и идите на улицу, к мангалу, шашлыки уже промариновались, – распоряжалась Ксения. – А Рима нас здесь развлекать будет. Лидочка, подкинь дрова в печь.
Семенов деловито сгребал шампуры, а Миша все никак не мог оторваться от накрытого стола – ну куда тащиться на улицу, когда все уже на столе?
– Ксюш, а чего мы на улицу попремся? – капризничал он. – Вы, главное, все здесь, а мы на улицу… Сань, давай прямо в печку эти шашлыки сунем, чего им сделается?
– Вы просто с ума сошли! – подскочила к ним Ульяна. – Их надо непременно на углях! Только на углях!
– Вот и топайте сами на эти угли, – огрызнулся Мишка. – А я и так продрог, пока печь растопилась, прямо все руки трясутся, видали? Эх! Стопочку дернуть, что ли, для общего наркоза!
Пришлось с шашлыками на улицу отправляться Семенову вместе с Ксенией. Правда, Ульяна так и не решилась оставить их одних и самоотверженно поплелась следом.
– Ксюша, – таинственно подошла она к Ксении, пока Семенов занимался прогоревшими углями. – Признайтесь честно, этого махрового алкоголика вы привезли специально мне в пару?
Ксения крякнула и пожала плечами:
– Понимаете… Нам же ехать не на чем было, а у Миши машина. Ну и для вас, конечно… Ульяна! Вы на него сейчас не смотрите, он только позавчера из запоя вышел! А так он человек очень неплохой. Сердечный такой, добрый, безотказный! И не старый еще совсем. Нет, я же все понимаю, я даже не надеюсь, чтобы вы там… полюбили его…
– О боже… – тихо охнула Ульяна.
– Нет-нет! Но ведь… Вы же можете помочь человеку! Избавить его от алкогольной зависимости! И это получится только у вас, потому что вы человек решительный, твердый, целеустремленный! – яростно заговорила Ксения. – И потом, только представьте, вы такой поступок совершите! Вы человека спасете от мучительной болезни! Вы этого Мишку… Вы же его просто счастливым сделаете! Он вам… он вам ноги целовать станет! И… подарите миру еще одного человека!
– Это что же, я еще и родить от него должна?! – выпучила глаза Ульяна. – От этого?
Ксения передохнула и развела руками:
– Вообще-то… можно и родить, если по обоюдоострому желанию, хотя я имела в виду самого Мишку… А так… Пропадет еще один мужик, а у нас их и так-то в России…
Будто подслушав их разговор, из домика высунулся подобревший уже Михаил и гаркнул:
– Э-эй! Шашлычники! Вы там еще не обморозились? Небось уже все мясо съели? На сухую? Я уже налил, подтягивайтесь к столу!
Ульяна пригляделась к крикуну, браво расправила плечи и двинулась спасать вымирающую российскую половину.
– Михаил! Вы знаете, мне посчастливилось недавно потрошить курицу, которую какой-то изувер перед гибелью напоил водкой! И что, вы думаете, я обнаружила?.. Печень! Этот птичий орган был в таком невменяемом состоянии!..
– Саша, чего ты? – обернулась Ксения к Семенову.
Тот сидел на бревнышке, уткнувшись лицом в ладони, и только глухо стонал.
– Саша! Ну чего ты?! Обжегся?! – встревожилась уже Ксения, подлетела к нему, оторвала его руки и увидела, что ничего страшного не произошло, Семенов просто давится от хохота.
– Даркова! – всхлипывал он. – Объясни мне, убогому, на кой хрен ты сбагрила своего соседа-алкаша этой обездоленной женщине? Мстительная ты, Даркова, а ведь она к тебе уже со всей душой!
Ксения надулась. При чем здесь мстительность? Просто у Ульяны теперь появится цель в жизни – спасти человека. А Мишка, между прочим, еще и не совсем пропащий. И Ульяне он не противен, она даже кричать не стала, еще и родить зачем-то собралась… Да разве этот Семенов поймет!
