Чума на оба ваших дома

сметут всех до единого.

Сол. Погодите минутку — я налью себе стаканчик. (Наливает виски.) Ну, чего вы от меня хотите?

Аллан. Чтобы вы голосовали против законопроекта.

Сол. Доводы, Аллан, приведите доводы!

Аллан. Даже если он пройдет, вы ничего не получите, верно?

Сол. Верно. Но если я проголосую против, я потеряю всех своих друзей.

Аллан. Ну и что? Теперь мы с вами, Сол, могли бы контролировать палату представителей. Мы могли бы сломать всю машину, торпедировав законопроект. Мы могли бы доказать, что честных людей больше, чем воров.

Сол. Неправда. Воров вдвое больше, чем честных людей. Так всегда было. В ваших доводах есть слабое место. Как я понимаю, в случае, если нам удастся повести за собой палату, вы намерены управлять честно, по принципу: честность — лучшая политика. Так ведь?

Аллан. Конечно.

Сол. Значит, на этом никто ничего не заработает? Ничего, кроме жалованья?

Аллан. Да.

Сол. А вот это уже роковая ошибка!

Аллан. Нет, ей-богу, вы хотите быть со мной заодно, Сол. Я знаю, что хотите. Я рассчитываю на вас.

Сол. На меня? Дайте-ка я расскажу вам о себе, дружок, прежде чем мы продолжим наш разговор. Давным-давно, когда я еще был стройным молодым человеком с орлиным взглядом, у меня был добрый ангел. Глядя на меня сейчас, этому трудно поверить, но в те далекие времена у старого Сола был добрый ангел. И когда возникал вот такой вопрос, как сейчас, этот светлый ангел витал надо мной, взывая к чувству справедливости, восставая против неправедных дел и не давая мне продать свою душу дьяволу. Если я собирался совершить зло, мне приходилось бороться с ангелом. Подобно библейскому Иакову, я боролся с ним ночью и часто брал над ним верх. Я боролся так, Аллан, что ангелу было не справиться со мной, и он в конце концов устал. Когда меня одолевал соблазн, я оглядывался в поисках моего доброго ангела, чтобы сразиться с ним, но его не было на месте. Ему следовало бы сражаться со мной и сейчас, Аллан, но он покинул меня. Он больше не борется со мной за мою душу и даже не осеняет меня своим крылом. Теперь я никчемный старик, пропахший табаком и виски, и никому я не помощник. Нет, если от меня будет зависеть, провалится законопроект или нет, то он пройдет. Поверьте, Аллан, отбирая у людей что-либо, никогда ничего не добьешься. Наоборот, им нужно что-то давать.

Аллан. Почему?

Сол. Потому что у правительства одна забота — подкуп, взятки, привилегия и коррупция, а как бесплатное приложение — видимость порядка. Порядок нужно соблюдать, иначе нельзя будет заниматься поборами.

Аллан. Все ясно! Я понял, Сол…

Сол. Не надо так кипятиться, Аллан.

Аллан. Знаете, Сол, наверное, вы правы.

Сол. Нет, я кругом не прав. И главным образом в том, что ворую без достаточного размаха. Укради яблоко — тебя посадят в тюрьму; ограбь всю страну — силы небесные спустятся на землю и встанут под твои знамена.

Аллан. Вот это я и имею в виду.

Сол. Что?

Аллан. Именно это.

Сол. Не понимаю.

Аллан. Я считаю, что вы правы, вот и все. Вы правы.

Сол. Я прав в том, что касается меня, Сола. Черного кобеля не отмоешь добела.

Из холла входит Уингблет.

Уингблет. Сол, можно тебя на минутку?

Сол. Хорошие новости, Уинги?

Уингблет. Для мистера Макклина — не особенно; значит, хорошие.

Сол. Что-нибудь наобещал?

Уингблет. Пустяки! Всего лишь даровые семена и свободную чеканку серебряной монеты! Ну и наказание! Как только я выдержал его предвыборные речи?!

Сол. Лучше слушать их, чем произносить.

Сол и Уингблет, смеясь, уходят. Аллан подходит к телефону.

Аллан. Кабинет Уистера… Алло, Басси? Говорит Аллан. Вы можете говорить оттуда?.. Нет. Вы были правы насчет Сола. Трампера они тоже переманили… Нет, меня не побили. Мне тут пришла в голову еще одна идея!.. Нет-нет, она мне чертовски не по душе. Такая же мерзкая, как все методы, которые здесь в ходу, но это мой единственный шанс. Мне нужны копии всех пунктов, которые предполагалось внести в этот проклятый законопроект. Я решил использовать имеющуюся у меня информацию — вы знаете какую… Знаю, Басси, знаю!.. Конечно, это низко!.. У меня больше оснований, чем вы предполагаете, не пускать в ход эти сведения. Но я должен действовать, и никто не остановит меня… Нет, не будем об этом. Достаньте мне все копии полностью, и поскорее.

Из холла возвращается Сол.

Сол. Такт, дружочек, великое дело! Такт! Сами видите, Аллан, немножко такта и терпения, и вот уже Уингблет перетащил Трампера в наш лагерь, и мы положили вас на обе лопатки. Вам никогда не приходило в голову, что вы избрали чересчур нравственный образ действий?

Аллан. Как раз об этом я сейчас и думаю.

Сол. О чем?

Аллан. Я считаю, что ваши методы лучше моих, только и всего. Если я не буду играть, как все, то вылечу отсюда.

Сол. Нет-нет, Аллан, я не хотел переубеждать вас до такой степени! Держитесь своей линии.

Аллан. Вы не хотите, чтобы я перешел на вашу сторону?

Сол. Боже праведный! Ни на минуту не поверю!

Аллан. Увидите — поверите. Я сам потребую включить кое-что в законопроект.

Сол. Вы потребуете чего-нибудь себе? Не делайте этого, Аллан.

Аллан. Я потребую ассигнования еще одного миллиона долларов на нужды ирригации в Неваде.

Сол. И будете голосовать вместе с нами?

Аллан. Да.

Сол. Но теперь уже поздно просить об этом, Аллан. Вам следовало выставить свое требование раньше.

Аллан. Не кажется ли вам, что я пользуюсь кое-каким влиянием, во всяком случае, в данный момент?

Сол. Послушайте, а не попахивает ли вся эта ваша затея шантажом?

Аллан. Не все ли равно, чем это попахивает? Делл получает свою долю, Сниден — свою, закулисные махинаторы — тоже и даже мистер Грей…

Сол. Нет, только не Грей.

Аллан. Так я и думал. Не верите? А разве тюрьма в Калвере не имеет к