просто кивнул.
— Странно, мы идем уже третий день, а колонна по-прежнему далеко. Словно бы, мы и вовсе стоим на месте, — заметил он, отвернувшись против ветра.
— Да, я тоже об этом думаю.
Андрей задумался. Что за колонна была впереди, он не знал. Однако что не простая точно. С каждым его шагом, она словно отдаляется настолько же, будто убегает. Пустыня не менялась и по-прежнему простиралась от края и до края горизонта. Кругом блестящий коричневый песок.
Песок, песок, песок… И жгучее солнце. И обжигающий ветер.
Или она далеко, или мы стоим на месте, — подумал Андрей и, остановившись, зачерпнул горсть теплого песка: тонкие струйки прерываемые порывами ветра, сочились между пальцев и скрывались среди миллиардов точно таких же. Историк точно зачарованный смотрел на падающие песчинки погруженный в размышления.
— Влад, — сказал он задумчиво. — Замерь скорость течения времени. — И снова зачерпнул песку.
Физик скинул с плеч рюкзак и, порывшись в его содержимом, достал небольшой прибор, удобно ложащийся в его ладонь. Некоторое время он крутил регуляторы и щелкал переключателями, настраивая машинку, и наконец, когда указательная стрелка вздрогнула и остановилась на нуле, Влад присвистнул.
— Ноль, — констатировал он факт. — Время здесь остановилось… — И в недоумении уставился на своего друга.
— Поэтому мы и стоим на месте, который день. Кто бы ни воздвиг эту штуку, он придумал хоть и сложный, но чрезвычайно действенный способ защитить свое творение. — Сказал Андрей, не отрывая взгляда от песка на ладони. — Можешь отдохнуть. Идти дальше нет смысла.
Ночь, как ни странно, наступила. Блеск обжигающего песка угас, а на небе взошла луна.
Песчаная буря утихла, и лишь изредка беспокоила друзей маленькими ураганчиками, которые точно маленькие дети, так и норовившими подхватить оставленный без присмотра листок бумаги, разорвать его в клочья или унести и оставить среди барханов пустыни, как напоминание о своей маленькой победе.
Андрей долго думал о произошедшем. Он невидящим взглядом смотрел на медленно пересекающие небо звезды, пытаясь понять смысл всего, что происходит.
Время…
С тех пор как он ввязался в эту переделку с путешествием, это слово постоянно преследует его, не давая покоя. Вначале, они прыгнули за добрых две-три сотни лет в прошлое и столкнулись с тем, к чему были совершенно не готовы — не то магия, не то еще какая-то сила, разрушение которой повлекло за собой непоправимые последствия.
Потом и вовсе выпали, словно с неба, прямо в меловой период к динозаврам. И что теперь не знал даже он.
А сейчас, вот, времени и вовсе нет. В этом месте оно прекратило свое движение и замерло, словно ожидая чего-то. Чертовски забавная ловушка. Особенно для тех, кто проделал такой длинный и тяжелый путь с целью найти ответы на свои вопросы.
Не знал Андрей и того, можно ли вернуться обратно, туда, где минуты точно река, весело бегут, унося с собой молодость, счастье и печаль.
Странно, но в эту минуту, Андрею показалось, что едва уловимая мысль постучалась в его сознание, пытаясь привлечь к себе внимание. Это была разгадка столь хитрой головоломки со временем, и это он понял сразу же.
Историк принялся размышлять еще упорнее.
Если мы, путешественники во времени, в месте, где его нет, то ведь можно его создать! Эта мысль словно врезалась в его голову, и Историк пораженный простотой разгадки уже не мог спать.
Андрей вскочил на ноги и принялся будить мирно спящего товарища.
— Просыпайся! Просыпайся же!
— О-отстань! — зевнул Влад.
— Я нашел разгадку!
— Какую… — зевнул Влад.
— Про время.
— Я не припомню, что бы мы брали с собой кроссворды. — Зевнул Влад.
— Да проснись же ты! — Андрей взялся за воротник, приподнял своего друга над землей и встряхнул. — Ты починил нагнетатель поля времени?
— Д-да… — запнулся физик. — А что?
— Мы можем ускорить время? Хотя бы до нормы?
Влад начинал понимать, к чему клонит его друг и сказал:
— Если у той колонны стоит генератор замедления времени, то мы можем создать анти поле, которое использовали в машине времени для первого прыжка! Ты гений!
Влад поднялся с земли, подскочил к негромко жужжащей платформе и взял с нее тяжелую сумку, в которой лежал успевший запылиться прибор.
— Он цел. Но с ним пришлось изрядно повозиться. Куча порванных проводов, несколько перегоревших деталей и предохранители — это все не проблема в Институте. Но здесь…
В общем, вывести на полную мощность его не получится, однако довести искажение времени до нормального, думаю, осилит.
Андрей не вдавался в подробности и технические тонкости. Ему было достаточно знания теории.
Влад, один из первых предложил теорию о 'Временных полях', в которой приравнял время к скорости света. В своей работе он доказал привязку всего живого к временному полю Земли, которая в определенных вселенских масштабах движется с какой-то скоростью а мы вместе с ней. В результате этого возникает время. А для того, чтобы совершить прыжок в прошлое, достаточно сгенерировать анти поле из частиц, двигающихся в противоположном направлении скорости Земли. И если учесть, что при приближении к световой скорости время замедляет свой бег, то по достижении определенного порога, время остановиться, а затем пойдет вспять. Вот, что является теорией путешествия.
Влад, тем временем, закончил настройку аппарата, и, перекрестившись, опустил рубильник. Маленькая зеленая лампочка замерцала и вскоре ярко вспыхнула, а вокруг платформы в радиусе десяти метров возник сияющий синеватым цветом пузырь. Друзья были в нем.
Ничего особенного внутри не происходило, ежели не считать того, что в глазах у них все плыло и двоилось. Андрей сел на песок и, подтянув к себе за ремешок измеритель времени, посмотрел на циферблат: четки черные цифры показывали полтора течения относительно нормального, то есть, они ускорили время!
— Влад, пойдем. Скорее! — сказал Андрей и на четвереньках подполз до платформы. — Чем скорее мы доберемся до места, тем скорее найдем ответы на все заданные нами вопросы.
Время шло быстрее, чем они ожидали, и путь они проделали, куда за меньшее время, чем предполагали.
Вокруг них, как и прежде, простиралась пустыня, но теперь, на горизонте не было видно ни гор, ни изумрудных полос леса, ни голубых ветвистых рукавов рек — кругом пустыня, а посреди, из небольшого углубления высоко вверх прорывалась та самая колонна, ради которой они проделали столь долгий и опасный путь. Ее вершина уносилась в бело-голубую, укутанную легкой молочной дымкой высь и сливалась с ней. Только теперь, подойдя к ней настолько близко, можно было понять, насколько она огромна, величественна и фантастична, в полной мере этих слов.
Когда наконец их взгляду открылось основание колонны, друзья увидели в ней черную пасть прохода. Казалось, он настолько мал, что в него даже мышь не протиснется, но чем ближе они подходили к нему, тем шире становились врата, и тем более пугающими делался мрак, заполнявший собой проход.
Серая колонна становилась все больше и закрывала собой почти все небо. На ее каменных стенах играли яркие отблески от песка, и от нее несло жаром.
