же он тебе иглу загнал.
– Как же я не заметил?
– А ты и не мог её видеть.
– Кажется отпускает, спасибо тебе.
– Спасибо мало, ты прошение пиши.
– Какое ещё прошение?
– Как какое? Пиши прямо президенту, что посадили тебя напрасно, что невиновен и всё такое. Честно напиши.
– Ты что, думаешь, это поможет?
– Как знать? Может и поможет, – улыбнулся старик, – А потом, ты ведь сам слышал: «За игольчатым придёт черный. Он многократно опасней. Он уже перестал бояться солнечного света и скоро обретёт полноценный разум и тело. Если он ещё и захватит власть – понадобятся большие усилия, чтобы его нейтрализовать. Его надо обезвредить и надо торопиться. Так что не тяни с бумагой-то.
Капитан мог быть собой доволен. При захвате гаражей нашлось два угнанных мерина, как и обещали, их оставили. На один хозяин так и не нашёлся и его передали на реализацию «своей» фирме, а за вторую машину банкир отвалил почти шесть кусков. Это было приятно. А вот со строителями всё получилось ещё интересней. Капитан провел решительные переговоры и для ускорения расследования ему пообещали в два раза больше, чем он даже мог рассчитывать. Доверить такую сумму кому-то постороннему было бы идиотизмом и он решил поехать сам. «Ну и что, что это другой конец Москвы, – рассуждал капитан, – лениться мне ещё рано, а риск благородное дело. И тем более такой риск абсолютно оправдан. Больше риска будет если доверить получение денег кому-то другому». Строители отвалили сполна, полный кейс денег, и ещё кофе угостили. «Ну и пусть этот козёл с генеральскими погонами теперь думает, что он получил только часть. Кто работает – тот и должен получать львиную долю» – рассуждал капитан.
Возле кинотеатра, перед въездом на кольцо, какой-то трактор загородил дорогу. «Вот козёл неуклюжий, – про себя ругнулся капитан, – сейчас я ему всыплю» и вышел из машины. Тракторист, завидев офицера в милицейской форме, сразу как-то сник и замялся. Но не успел капитан даже что-либо сказать, как двое парней живо заломали руки за спину, бросили на капот его же новенькой десятки.
– Вы кто такие, козлы! Вы хоть понимаете, на кого наехали? Я же при исполнении!
– Служба внутренней безопасности МВД, – представился подошедший тракторист. – Прошу сдать документы и оружие. Это ваши деньги? – он показал на кейс.
Ночью в камеру следственного изолятора, где сидел подавленный обстоятельствами капитан, тихо вошёл знакомый генерал.
– Товарищ генерал, тут какое-то недоразумение.
– Мне всё известно. Жаль, что я в тебе ошибся.
– Как ошибся? – капитан посмотрел загнанным волком на своего недавнего начальника. – Так я же могу…
– Не можешь! – перебил его генерал. – Ты уже ничего не можешь. А если будешь много говорить, то можешь и не дожить до суда. Но одно ты всё таки можешь, это просить меня, чтобы я посоветовал тебе хорошего адвоката.
– Я понял, – капитан задумался, – А в чем была моя ошибка, где я прокололся?
– С басурманами ты напрасно связался. Я ж тебе сказал, когда начинать работать по гаражам, а ты дал им увезти почти все машины в Чечню.
– Был такой грех. Бес попутал, товарищ генерал. Всё ведь из-за этого блаженного.
– Дурак ты, и в этом главная ошибка. Не надо было тебе трогать этого парня, блаженного. Он из другого теста, чем мы.
Генерал ушёл, а капитан некоторое время мрачно сидел сохраняя молчание, потом не выдержал и во всю мощь своих легких закричал:
– Ишь ты, как мы теперь заговорили? Блаженный, он значит, из другого теста?! А сам-то – одна сплошная человеческая справедливость в лампасах. Выходит, что только я один – из дерьма?
И ему никто не возразил.
День битвы
Вопреки ожиданиям Степанова, уже через месяц его «прошение» вернулось с постановлением Верховного суда о снятии всех обвинений, восстановлении в прежней должности и звании и даже выплате денежного довольствия за срок вынужденного бездействия на службе. Что стало тому причиной, то ли показания бывшего капитана, начальника отделения, или что-то другое – неизвестно. Но Степанов получил новенькие документы, форму и даже деньги на проезд до Москвы. Кроме того, уже в отделении, куда он прибыл сразу с вокзала, его ждала вторая радостная весть. Он представлен к государственной награде, медали «За отвагу на пожаре», наверное, в качестве морально компенсации, а поводом к тому послужили странные события в уже несуществующем, когда-то пустом доме. Но и это было ещё не всё. Блага сыпались на Степанова, словно из рога изобилия. Оказалось, что он включен в список из десяти офицеров МВД, которым награды будет вручать лично президент, да ещё и в Кремле. Ходили слухи, что вместе с наградами будет солидная денежная премия, но сумму никто точно не знал. Во всяком случае, так ему объявил новый начальник отделения, ходивший при старом капитане-неудачнике в замах.
После такой хорошей встречи Степанов поспешил домой, тем более что жена уже несколько раз звонила, ожидая своего неожиданно реабилитированного супруга, словно с фронта. На улице моросил мелкий дождик. Осень была в самом мокром сезоне. «Вот так и лета не увидел, – грустно задумался Степанов, – А ведь хотел впервые за пять лет службы взять отпуск летом и свозить жену и дочку к морю».
Взгляд Степанова заметил уже готовую наполниться большую лужу у второго подъезда. Сток воды в коллектор оказался забит нападавшей с деревьев листвой. Как всегда возле мусорных баков ковырялся дворник:
– Ты бы убрал листья, Петрович, а то к ночи лужа по колено будет.
– Будет исполнено, товарищ старший лейтенант, – бодро отрапортовал дворник, продолжая невозмутимо что-то делать возле мусорных баков.
Когда Степанов вошёл в подъезд дома, дворник себе под нос пробурчал «Тоже мне, раскомандовался. Нет у меня такого задания на сегодня»…
Утром, когда Степанов проснулся, жена уже была на ногах. С пяти утра она добросовестно приводила в порядок парадную форму. Как ни как, а надо ехать в Кремль, к самому президенту. А парадную форму муж не надевал с тех пор как окончил институт. Вот на выпуске один раз одел и больше не одевал. За работой она напевала какую-то ласковую песенку. Степанов незаметно подошёл и залюбовался ею. Она, похоже, заметила, но пока виду не подаёт – «Ей, наверное, приятно, как я на неё смотрю» – подумал Степанов и обнял жену.
– Я же люблю тебя безумно, Степанов. Просто безумно. Даже не знаю, за что я тебя так люблю?
– И я тебя люблю. Когда я там был, я чаще всего о тебе думал, – признался Степанов.
– А я думала, что ты и там продолжал ловить своих демонов и бесов или как их там называют.
– Там то ловить никого не надо. Все уже и так пойманы.
– А ты знаешь, пока тебя не было, приезжал банкир. Фамилия, кажется, Кофман, точно не помню, на холодильнике его визитка лежит. Он сказал, что знает, что с тобой случилось, и назначил нам пенсию. Сказал, что платить будет пока ты не вернёшься.
