герою. Роберт медленно, шатаясь, повернулся к ним: на ногах он держался только усилием воли. Он сделал один шаг, другой, поднял глаза и взглянул на Дженн.
В его глазах не было ничего, кроме обвинения в предательстве.
Финлей кинулся к ним, но Дженн не могла отвести взгляда от лица Роберта и того, что было на нем написано. Финлей был уже совсем рядом, когда Роберт пошатнулся и выронил меч. Финлей едва успел подхватить потерявшего сознание брата.
— Люк!
Де Массе соскользнул с коня и сразу попал в объятия Валены. Он не отнимал руки от повязки, остановившей кровотечение из раны в живот, и стоял, напряженно выпрямившись и обнимая Валену за плечи, чтобы не упасть. Вокруг них в панике отступала армия, носились сорвавшиеся с привязи лошади, натыкаясь на шатры и валя их. Немногие из сохранивших самообладание, в основном церковники, пытались воспрепятствовать бегству, но без надежды на успех. Сайред остановила своего коня рядом с де Массе и Валеной, растерянно озираясь.
— Валена, что происходит?
Де Массе не обратил на нее внимания, продолжая глядеть на Валену.
— Где Нэш?
Валена оттащила его в сторону, чтобы не оказаться на пути у бегущих.
— Его привез обратно Кенрик. Он близок к смерти. Позволь мне перевязать твою рану, и я отправлюсь к нему. Нужно торопиться.
Де Массе стиснул ее руку, на мгновение забыв о боли.
— Тебе это не удастся — по крайней мере, сейчас.
— Но как раз сейчас самый подходящий момент! — Валена бросила взгляд вокруг. — Он ранен и беспомощен. Он не догадается, что выпил яд, пока не будет слишком поздно. Люк, у нас никогда больше не будет такой возможности!
— Однако, — де Массе закусил губу, — он нам все еще нужен, — чтобы добраться до Ключа. Без него мы Ключ никогда не получим.
— Я больше не интересуюсь Ключом! — Валена попыталась увести де Массе в свой шатер, но тот воспротивился. — Я хочу одного — чтобы Нэш был мертв. Если его не отравить, наш малыш родится еще до того, как он поправится. Если он хоть на мгновение подумает, будто это его ребенок… ты же знаешь, что тогда случится. Если у тебя не хватает мужества, Люк, я все сделаю сама. Потом ты меня поблагодаришь за это.
Де Массе остановился у входа в шатер, глядя вслед Сайред, которая поскакала за отступающей армией, потом снова повернулся к Валене.
— Ты только напрасно пожертвуешь жизнью. Теперь Нэша охраняет Кенрик, и у него, хоть он всего лишь подросток, достаточно силы, чтобы узнать о твоем намерении и убить тебя, прежде чем ты успеешь его осуществить. Нет, любовь моя, слишком поздно. Нэш поправится. На это уйдут годы, но он поправится. А тогда, как только он завладеет Ключом, мы его у Нэша отберем. Не тревожься. Я сделаю так, что он никогда не узнает о ребенке.
Глаза Валены наполнились слезами.
— Я боюсь.
— Я знаю. Но нам пора в путь. Я не хочу, чтобы мы оказались единственными, кого найдет в лагере Враг, когда явится сюда.
Сайред изо всех сил гнала коня, пробираясь между группками отступающих солдат.
Враг должен был погибнуть. Конечно, должен был. Он не может остаться в живых, иначе… иначе Мика никогда не обретет свободы.
Нужно вернуться. Вернуться и узнать.
Нет… Слишком поздно. Сейчас уже слишком поздно.
Годфри выругался, отгоняя страх; руки его сами собой накладывали последние повязки. Как только он закончил, повозка, полная раненых, двинулась вперед. Годфри прошел по опустевшему лагерю, по дороге оказав помощь пешему солдату, которого сбил с ног удирающий всадник. Из своего шатра вышел Осберт, перекинув через плечо единственную суму. Слуга поспешно подвел ему коня. Годфри протолкался сквозь эскорт гильдийцев и подошел к Осберту, прежде чем тот успел сесть в седло.
— Проктор, вы должны объяснить мне, что случилось.
— Нэш все еще жив, если вас это беспокоит, — ответил Осберт, не скрывая желания как можно скорее уехать.
— Ради милости богов, Осберт! — Годфри схватил его за руку. — Что с Робертом?
В глазах Осберта промелькнуло тайное облегчение, но его тут же сменил страх.
— Он все еще был на ногах, когда я покидал поле битвы. Простите, Годфри, мне пора. Я оставлю вам охрану, но поторопитесь!
Все еще на ногах? После всего, что было?
Годфри отступил в сторону, глядя вслед Осберту, который присоединился к потоку бегущих солдат. Священник в нерешительности застыл на месте, не в силах сделать шаг ни в ту, ни в другую сторону. Потом кто-то налетел на него, и Годфри побежал следом за отступающими. Нэш все еще жив. Если Годфри покинет королевскую армию, не останется никого, кто мог бы следить за Кенриком и Нэшем. Он не поможет Роберту, если сейчас перейдет на другой берег реки.
Как бы он того ни хотел…
Эйден сидел за столом, сцепив пальцы и не обращая внимания на поднос с ужином. Свечи разгоняли сгущающийся сумрак, но их свет не мог облегчить тяжесть, лежащую у епископа на сердце. Вокруг него сидели или стояли уцелевшие предводители мятежного войска Роберта. Некоторые из них были ранены, и на всех лицах отражалось уныние. В дальнем углу сбились в тесную кучку священники; никто из них не смотрел на епископа.
Подавив вздох, Эйден стал перебирать последние донесения и махнул рукой Деверину:
— Продолжайте.
— Трудно разобраться, что к чему, в ночной темноте, но их лагерь практически пуст. В нем осталось всего несколько раненых и умирающих. Мы послали туда священнослужителей и целителей. Остальная армия форсированным маршем удаляется на северо-восток.
— Нэш остался в живых?
— Так сообщает Годфри. Его последнее донесение получено несколько минут назад. Мы ничего больше от него не узнаем, пока он не доберется до Марсэя.
— Его помощь нам бесценна, — пробормотал Гарольд. — Бывают же храбрые священники!
— Чего я не понимаю, — в наступившей тишине проговорил Дэниел, — это почему Кенрик вообще отступил. Наверняка ведь ему известно, какой у его войска перевес над нашим. Сейчас, когда Роберт тяжело ранен, а у него втрое больше людей, он мог бы задать нам хорошую трепку. Почему он оставил смерть своего отца неотомщенной? — Когда Эйден только пожал плечами, Дэниел продолжил: — Откуда Роберт знал, что Кенрик не вступит в сражение?
— Спросите об этом Роберта. Боюсь, что не могу ответить на ваш вопрос.
— Возможно, снова колдовство. — Эйден взглянул в дальний угол и обнаружил, что на ноги поднялся аббат Честер. Руки священника были сложены под нагрудником, лицо его казалось таким же серым, как его сутана.
— Мне очень жаль, милорд епископ, но то, что я сегодня видел, лишь подтверждает все, чему меня учили насчет колдовства. Не за это следует сражаться Люсаре, и я больше не стану поддерживать колдунов. — С коротким поклоном Честер вышел из шатра; двое священников последовали за ним. Остальные, опустив глаза и не обменявшись ни словом, остались на своих местах.
— Что ж, — твердым голосом сказал Эйден, — мы можем остаться здесь еще дня на два, чтобы дать раненым время немного набраться сил. Это также позволит нам похоронить павших с подобающими церемониями. Деверин, отправьте отряды разведчиков следить за войском Кенрика, хотя я и сомневаюсь, что в ближайшее время он нас потревожит.
Деверин кивнул и дернул себя за бороду.
— Не хочу быть надоедливым, — тихо сказал он, — но Оуэн беспокоится, а подниматься с постели
