— Я сплю! — сердито закричал Снифф.
— Слезай вниз и не сердись! — сказал Снусмумрик. — Мы собираемся совершить что-нибудь необыкновенное.
Тогда Снифф, разгладив свои примятые во сне уши, спустился, вниз по веревочной лестнице. (Быть может, следует упомянуть о том, что веревочные лестницы были у них в доме под каждым окном, ведь настоящие лестницы отнимают уйму времени.)
День и в самом деле обещал быть прекрасным. На земле кишмя кишело множество разных ползучек, которые проспали всю зиму напролет, а теперь, проснувшись, сновали вокруг, заново знакомясь друг с другом. Повсюду проветривали одежду, чистили щеточкой усы, ремонтировали жилища и всячески готовились к новой весне.
Отправившись на прогулку, Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф иногда останавливались и смотрели на какое-нибудь строение или слушали чью-то перебранку. (Такое частенько случается в первые весенние дни, потому что настроение по утрам, когда пробуждаешься от зимней спячки, бывает очень скверное.)
Повсюду на ветвях сидели древесные духи и расчесывали свои длинные волосы, а в снегу, пятнами прикрывавшем стволы деревьев, мышата и прочие малявки и ползучки прорывали туннели.
— Радостной вам весны! — воскликнул пожилой господин Уж. — А как прошла зима?
— Хорошо, спасибо! — ответил Муми-тролль. — А вы, дядюшка, хорошо ли спали?
— Чудесно! — ответил господин Уж. — Передай привет маме и папе.
Примерно так же беседовали они со множеством других личностей, которые попадались на пути. Но чем выше поднимались они в гору, тем пустынней там становилось, а под конец лишь иногда им встречалась то одна, то другая мышка-хозяйка, занятая весенней уборкой и хлопотливо шнырявшая вокруг.
Снег повсюду таял, было слякотно и сыро.
— Фи, как противно! — сказал Муми-тролль, высоко поднимая лапки.
Муми-троллям не очень-то полезно для здоровья, когда выпадает так много снега, а особенно когда он тает. Об этом как-то говорила мама.
И он чихнул.
— Послушай-ка, Муми-тролль, — сказал Снусмумрик, — мне пришла в голову идея. А что если нам подняться на самую вершину горы и насыпать там курган из камней? Пусть все видят, что мы первыми побывали на вершине, что до нас никого там не было.
— Ладно, сделаем! — закричал Снифф и во всю прыть припустил наверх, чтобы опередить остальных.
На вершине горы свободно плясал на просторе весенний ветер, а кругом виднелись синие горизонты. На западе раскинулось море, а на востоке, среди Одиноких гор, извиваясь, бежала река. На севере стлался весенний ковер бескрайних лесов, на юге же из трубы дома муми-троллей курился дымок — мама варила к завтраку кофе. Однако Снифф ничего этого не видел. Потому что на вершине горы лежала шляпа, высокая черная шляпа, вернее, даже цилиндр.
— Кто-то побывал здесь раньше нас! — закричал Снифф.
Муми-тролль поднял шляпу и стал ее разглядывать.
— Она очень красивая, — сказал он. — Может, она подойдет тебе, Снусмумрик?
— Нет, нет, — поспешно отказался Снусмумрик, очень любивший свою старую зеленую шляпу. — Она слишком новая для меня!
— Может, папа захочет носить ее? — задумчиво спросил Муми-тролль.
— Мы захватим ее с собой, — предложил Снифф. — А теперь я хочу домой. Мой живот вот-вот разревется, ему ужасно хочется кофе. А вашим животам хочется кофе?
— Спрашиваешь! — с глубоким чувством воскликнули Муми-тролль и Снусмумрик.
Вот так и случилось: они нашли шляпу Волшебника и унесли ее домой, даже не подозревая, что тем самым превратили Муми-дален в место действия разных волшебных сил и всяческих причудливых событий и приключений.
Когда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф явились на веранду, все остальные уже выпили кофе и разбрелись кто куда. На веранде оставался только папа, читавший газету.
— Вот как! — сказал он. — Вы тоже проснулись! Сегодня в газете на редкость мало новостей. Ручей прорвал запруду и уничтожил целую колонию муравьев. Правда, всем удалось спастись. Затем в четыре часа утра над долиной пролетела первая весенняя кукушка, которая держала путь на восток (кукушка- утешительница — это хорошо, но лучше бы она держала путь на запад) [1] .
— Посмотри-ка, что мы нашли, — гордо сказал Муми-тролль. — Шикарную высокую шляпу, как раз для тебя!
Папа Муми-тролля очень тщательно исследовал шляпу, а потом, стоя перед зеркалом в гостиной, напялил ее себе на голову. Шляпа была немножко велика и мешала хорошо видеть окружающее, но в целом производила внушительное впечатление.
— Мама! — закричал Муми-тролль. — Иди скорее сюда и взгляни на папу!
Открыв кухонную дверь, крайне удивленная мама остановилась на пороге.
— Ну как, идет мне шляпа? — спросил папа.
— Да, пожалуй, идет, — сказала Муми-мама. — Она придает тебе весьма мужественный вид. Но все же она тебе скорее велика.
— Может, лучше так? — спросил папа, сдвинув шляпу на затылок.
— Хм, — пробормотала Муми-мама. — Конечно, так хорошо, но мне почти кажется, что без шляпы у тебя более почтенный вид.
Папа поглядел в зеркало и спереди, и сзади, и с боков, а потом со вздохом поставил шляпу на комод.
— Ты права, — подтвердил он. — Не все на свете нуждается в украшении.
— Молодцу все к лицу, — ласково заметила Муми-мама. — Ешьте больше яиц, малыши! Ведь вы целую зиму прожили на одних еловых иголках!
И с этими словами она снова исчезла в дверях кухни.
— Но что нам с ней делать? — спросил Снифф. — Такая шикарная шляпа!
— Пусть послужит вместо корзинки для бумаг! — ответил папа.
Затем он снова поднялся на верхний этаж, чтобы продолжить писать свои мемуары (большую книгу, повествующую о бурной молодости папы Муми-тролля) [2].
Снусмумрик переставил шляпу на пол между комодом и кухонной дверью.
— Ну вот, теперь у вас будет новая мебель, — сказал он, усмехаясь.
Снусмумрик не понимал, какую радость доставляет обладание вещами. Он довольствовался одним- единственным старым костюмом и носил его с самого рождения (где и как он родился — никто не ведает). Единственная собственность, с которой Снусмумрик никогда не расставался и никому бы ее не отдал, была губная гармошка.
— Если вы уже позавтракали, пошли посмотрим, чем занимаются снорки, — сказал Муми-тролль.
Но перед тем как выйти в сад, он швырнул скорлупу от съеденных им яиц в новую корзинку для бумаг, потому что был (иногда) очень аккуратным муми-троллем.
Гостиная опустела.
В углу, между комодом и дверью, ведущей на кухню, стояла шляпа Волшебника, а на дне ее лежала яичная скорлупа. И тут случилось нечто совершенно удивительное: яичная скорлупа начала превращаться во что-то совсем иное.
Обычное дело: стоит чему-то достаточно долго полежать в шляпе Волшебника, как оно превращается во что-нибудь, — а во что именно, никогда заранее не угадаешь. Счастье еще, что шляпа не подошла папе, а иначе, поноси он ее подольше, одним покровителям мелких зверюшек ведомо, кем бы он тогда обернулся. Как бы то ни было, он отделался лишь легкой головной болью (да и та прошла после обеда).
А яичные скорлупки по-прежнему лежали в шляпе и медленно, постепенно начали изменяться. Сохраняя свою белизну, они все росли и росли, становясь мягкими и пушисто-шерстяными. Через несколько
