— А с москитами? — настаивал Том.
Я ткнула его под ребра, но он не обратил внимания.
— Для защиты от кровососущих насекомых используйте репелленты, — ответил доктор Морриси. — Я уверен, что ваши педагоги рекомендовали вам взять их с собой.
Мистер Кэмпбелл снова энергично закивал и подтвердил, что репелленты есть у всех.
Ришель тоже подняла руку.
— А как быть, если укусит змея? — спросила она своим знаменитым голоском маленькой девочки. — Тогда можно ее убить?
Доктор Морриси посмотрел на нее с отвращением. Очевидно, обаяние Ришель совершенно на него не действовало.
— Сейчас зима, — терпеливо сказал он. — Вряд ли вы увидите хоть одну змею. Если же это все-таки случится, помните, что змея так же хочет убежать от вас, как и вы от нее. Если оставить ее в покое, она никогда вас не тронет.
— А если все-таки тронет? — настаивала Ришель, широко раскрыв свои голубые глаза.
Доктора Морриси передернуло.
— Повторяю, — произнес он с металлом в голосе. — Все живые существа в парке находятся под защитой, включая змей. Может быть, молодежи вроде вас, воспитанной телевидением, американскими фильмами и жестокими компьютерными играми, трудно это понять. Но уверяю вас, это именно так.
Мистер Кэмпбелл прокашлялся.
— Ладно, с этим покончили, — громко сказал он, строго глядя на Ришель, которая, похоже, была готова спорить. — Все. У кого-нибудь есть вопросы по существу?
Оказалось, что ни у кого не было. Доктор Морриси взглянул на часы и разразился лекцией о растительной и животной жизни на горе Лонгуэй.
Особенно долго он рассказывал о новом виде орхидей, им открытых. Он показал нам снимки и сказал, что очень немногие люди, помимо него, знают, где они растут. Это держится в секрете, чтобы никто не пробовал украсть растения из парка.
Затем он перешел к истории образования национального парка, рассказал о возрасте горы, об известняковых пещерах, скалах и почвах.
Все, что он говорил, было действительно интересно. И он, конечно, много знал. Но, может быть, из-за автобусной поездки я не могла настроиться на длинную лекцию. А может быть, это было из-за его монотонного гудения. Или из-за того, что он разворачивал перед нами длинную цепочку фактов, никак не связанных между собой.
Как бы то ни было, но где-то через полчаса я обнаружила, что не в силах больше слушать его.
Мои глаза, спрятанные за темными очками, бесцельно переходили с неба на землю и обратно. В голове было пусто. Голос доктора Морриси таял где-то вдалеке, пока не превратился в неясное бормотание. Я прикрыла глаза. Здесь было действительно спокойно.
Внезапно послышался странный звук. Какое-то скрежещущее рычание. Безобразно громкое. Неясное бормотание смолкло. Я открыла глаза.
Доктор Морриси выглядел оскорбленным и рассерженным. Мистер Кэмпбелл, весь красный, хмурился на миссис Фе-нелли, которая наклонилась, чтобы растолкать мистера Джего.
Тот опять храпел.
Глава III
ДУРНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
— Как стыдно! — прошептала Ришель, когда мистер Кэмпбелл спустя несколько минут провожал доктора Морриси к его машине. — Надо же было мистеру Джего так захрапеть! Что подумает о нас этот человек, если даже учителя засыпают на его лекции!
— Доктор Гудок должен радоваться, что хоть кто-то не заснул, — зевнул Том. — Скучнее этой лекции я еще ничего не слышал. Я по крайней мере один раз заснул, и мне приснилось, будто я сижу в 'Черной кошке' и пью горячее какао. — Он вздохнул. — Тут у меня над ухом зажужжало какое-то насекомое, и я проснулся. Увы и ах!
— Но ведь он только заменял лектора, — сказала я, пытаясь быть справедливой. — Полагаю, что с его стороны это было очень любезно.
— Я бы сказал, что он ухватился за этот шанс, — заметил Ник. — Ему нравится вставать в позу и возвышаться над простыми смертными.
— И он любит командовать, — вставил Том.
— Это самодовольный, напыщенный зануда, от которого уши вянут! — взорвался Элмо.
Вот это да! Он, кажется, никогда такого не говорил!
Элмо увидел, что мы все удивленно уставились на него, и порозовел.
— Я терпеть не могу таких людей, — объяснил он. — Он говорит так, будто гора Лонгу эй — его частная собственность. Но это не так, сколько бы времени там ни провел и сколько бы орхидей ни открыл. Это национальный парк! Он принадлежит всем. В том числе и бестолковым городским детям, которые задают дурацкие вопросы насчет змей и гигантских муравьев.
— Это кто же бестолковый? — поинтересовалась я.
— Мой вопрос был не дурацкий! — возмущенно подхватила Ришель.
— Более того, — кипел Элмо, игнорируя нас, — он говорил так, словно мы все — невежественные вандалы, готовые все сжечь и уничтожить, если он лично нас не остановит. Какая наглость!
— Ему бы следовало быть тактичнее, — согласилась Санни. — Но послушай, Элмо! Ведь некоторые люди действительно вредят природе.
— Может быть, — мрачно буркнул Элмо. — Но большинство так не поступают. Им нужен только разумный совет. Им вовсе не нужно, чтобы их шпынял некто, пользующийся случаем показать свою важность и…
— Да ладно тебе… — Ник зевнул и потянулся. Его всегда утомляло, когда люди начинали выходить из себя. — Мы вряд ли снова увидимся с ним, так зачем переживать? Пойдемте ставить палатки. Если будем так тянуть, то до темноты не управимся.
Другие ребята уже побрели к своим рюкзакам, по-прежнему лежавшим кучей на автомобильной стоянке. Мы последовали за ними.
Наши автобусы уже ушли. Единственной машиной на стоянке был солидный темно-зеленый джип доктора Морриси.
Сам доктор сидел за рулем, а мистер Кэмпбелл, склонившись к окошку, в чем-то горячо убеждал его. Видимо, приглаживал его взъерошенные перья, решила я.
Пока я наблюдала, доктор Морриси снял трубку автомобильного телефона и торжественно набрал номер. Мистер Кэмпбелл ждал, похлопывая по радиотелефону, висевшему у него на ремне. Я предположила, что ему очень хотелось услышать звонок и ответить, чтобы не ударить в грязь лицом перед доктором. Но, к его разочарованию, телефон молчал.
Мистера Джего нигде не было видно, но мисс Эдейр и миссис Фенелли стояли у рюкзаков, потирая руки от холода. Обе выглядели довольно уныло. Правда, миссис Фенелли выглядела так всегда, но и мисс Эдейр не мешало бы приободриться.
Они разговаривали вполголоса и поглядывали в направлении хижин. Я подумала, что они, вероятно, обсуждают бедного мистера Джего.
— Площадка для лагеря вон там, Лиз, — сказала мисс Эдейр, увидев, что я забираю рюкзак, и показала налево.
— А я думала, что там другая стоянка, — удивилась я.
Она улыбнулась.
Площадка для лагеря представляла собой большой ровный глинистый прямоугольник с островками пожухлой травы и торчащими кое-где деревьями. Он был ограничен с четырех сторон автостоянкой,
