Она сказала:
Испугать не надейся сопеньем таким, пусть даже по острову огни загораются; не устрашают ни мало нас подобные воины, побеседуем дальше. Он сказал:
Мне кажется, глуп, кто станет бродить здесь в одиночку в тёмные ночи; вздымается пламя, курганы открыты, горят топь и твердь, уходим скорее! И тут он побежал домой на хутор, на том они и расстались. Тогда она высмотрела на острове, где горит огонь, пошла туда и не устрашилась, хотя её путь пролегал через все курганы. Она пробиралась в этом огне как в тумане, пока не пришла к кургану берсерков.
Тогда она сказала:
Пробудись, Ангантюр, тебя будит Хервёр, единая дочь ваша со Свавой; отдай из кургана острый свой меч, что для Сигрлами дверги сковали. Хервард и Хьёрвард, Храни и Ангантюр, бужу я вас всех под корнями деревьев, в шлеме, кольчуге, с острым мечом, щитом и сбруей, копьём окровавленным. Совсем рассыпались сыны Арнгрима, потомки зловредные, в горстку праха, речей раз никто из сынов Эйвуры со мной не ведёт здесь, в Мунарваге. Хервард и Хьёрвард, Храни и Ангантюр, всем между рёбер будет вам так, словно чахнете вы в муравьиных кучах, коль клинок не дадите, что Двалин сковал; не должно драугам[8] меч добрый носить. Тогда Ангантюр сказал:
Дочь моя, Хервёр, что так зовёшь, пагубы полная? Поступаешь во зло себе; С ума ты сошла, стала безумной, сбитая с толку, мёртвых ты будишь. Ни отец схоронил меня, ни другие родичи; имели Тюрвинг двое, что жили,
