— Могу предложить кое-что получше. Давайте закажем пиццу. Позвольте мне хоть однажды угостить вас.
— Это не обязательно.
— Я знаю, просто мне хочется это сделать, разрешите? — попросил он. На ее щеках блестели следы слез, и он протянул ей салфетку. — С чем вы хотите пиццу?
— Только с грибами. Номер для заказа пиццы — на столе возле телефона. — Реджина открыла холодильник и вынула пакет с нарезанными овощами. — Не повредит добавить к пицце немного витаминов, — заметила она, увидев его удивленный взгляд.
— Разве я против? — спросил Клинт. Она улыбнулась, и он засмотрелся на нее. До чего же красивы ее губы! — Я люблю «пепперони», так что мы закажем самую большую пиццу и разделим ее пополам, — предложил он.
Она кивнула и выложила сельдерей и морковь на тарелку.
— Клинт, вы не оказали никакого влияния на мое продвижение по службе. Все зависело только от меня. Я совершила ошибку, мне за нее и отвечать. Так что не говорите, что чувствуете себя виноватым. Почему же тогда вы заказали пиццу?
— Возможно, потому, что я голоден?
Она рассмеялась, а он, нахмурившись, подумал, какой у нее необыкновенно звонкий смех.
Сделав заказ, Клинт пошел в свою спальню. Содержимое гардероба он как попало побросал в чемодан. Потом вынул из тумбочки сверток, развернул бархат, достал фотографию в серебряной рамке и сел в одно из кресел. Воспоминания закружились, как осенняя паутина в воздухе.
— Клинт? — Голос Реджины вернул его в настоящее. — Если вам нужны коробки… ах… вы уже… — сказала она, увидев заполненный чемодан. Затем ее взгляд упал на фотографию, которую он держал двумя руками. — Это…
Он вздохнул.
— Барбара. В один из наших редких отпусков мы полетели на Барбадос и провели там неделю. — Уголок его губ приподнялся. — Она так ужасно обгорела на солнце в первый же день, что нам пришлось почти все время оставаться в закрытом помещении. Но все равно нам было хорошо…
— Думаю, на Барбадосе замечательно, — пробормотала Реджина, неотрывно глядя на фотографию. Классическая красота, подумала она, — светло-золотистые волосы, матовая кожа, патрицианские черты лица. — Она красавица, Клинт.
— Да. Она была прекрасна. И лицом, и душой. — Его голос звучал глухо, и Клинт прочистил горло. — Ну, я здесь все закончил. Сейчас отнесу в машину, — Положив фотографию в кожаную сумку внушительных размеров, он быстро двинулся к двери. — Нашу пиццу должны принести с минуты на минуту.
Реджина шла рядом с ним. Волосы она гладко зачесала назад и убрала в строгий пучок. Зато деловой костюм сменили джинсы, туфли на низком каблуке и белая рубашка с узким ремешком на талии. Три верхние кнопки небрежно расстегнуты, дразня Клинта. Но она держалась настолько холодно, что не должно возникнуть и мысли о том, чтобы прикоснуться к ней, хотя так сладко было бы ощутить ее в своих объятиях.
— Клинт, куда вы хотите везти чемоданы?
— В гостиницу. Куда же еще? — ответил он резко, глядя прямо перед собой.
— Как глупо — везти вещи в гостиницу, когда в вашем доме так много свободных комнат. Почему вы не ночуете здесь, когда приезжаете в город?
Горло Клинта снова пересохло.
— Мне очень удобно в гостинице, Реджина. У меня большой номер. Еду приносят, когда я захочу, есть горничная…
— Хорошо, я признаю, что не могу конкурировать с ними. Горничных здесь нет, мистер Витфилд. Еда время от времени — лучшее, что я могу предложить! — Они остановились в холле. — Клинт, в такой ситуации я бы чувствовала себя лучше, если бы вы не имели собственного дома. Не хотелось бы, чтобы из- за меня вы не жили здесь. Я уеду, если вы предпочитаете оставаться в доме один.
— Поверьте, вы здесь ни при чем, — быстро ответил Клинт и открыл входную дверь. — Но ваша репутация? Я подозреваю, что вы из тех женщин, кто заботится о том, что говорят люди.
— Репутация у меня хорошая, и себя я знаю, так что мне неважно, что думают или говорят другие, — спокойно ответила Реджина. — Мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями. Друзьями, живущими в одном доме. Но если создается проблема, то думаю, что уехать должна я. — Она посмотрела на него, внезапно встревоженная. — Клинт, вы же не думаете, что я вынуждена жить здесь, поскольку не могу позволить себе иметь квартиру или собственный дом? Если вы и выселите меня, то уж под мостом я не останусь.
— Очень рад, — протянул он. — Я испытывал бы крайне неприятное чувство, думая, что из-за меня вы должны жить под мостом.
— Мне кажется, что вы добрее, чем хотите казаться, — заявила она. — Вы сказали, что продаете дом, но я не видела ни одного агента по продаже недвижимости.
— Потому что я к ним еще не обращался. — Опустив чемодан, Клинт вынул бумажник, когда фургон доставки пиццы остановился позади его большого седана. — Вы же знаете, дом три года стоял пустым, так зачем торопиться?
— Думаю, незачем, — ответила она. — Я возьму пиццу, а вы присоединяйтесь ко мне.
Клинт поставил чемодан в холле. Когда Реджина открыла коробку с пиццей, аромат горячего сыра и пряных соусов пробудил ее аппетит.
Какое-то время они ели молча, с жадностью и наслаждением, так, как и следует вкушать пищу. Затем настало время холодного пива. Сделав первый глоток, Клинт пристально посмотрел на бутылку с длинным горлышком, как будто изучал музейный экспонат.
— Джина, если бы я остался здесь…
— Вы волновались бы из-за того мимолетного поцелуя?
Клинт увидел, как она слизнула соус с уголка губ, который ему вдруг захотелось поцеловать.
— Не волновался бы, но… Вы очень привлекательны, Реджина, — констатировал он безразлично- вежливо. — Вы нравитесь мне, и я хочу быть рядом с вами. Но из этого не следует, что вам надо целоваться со мной.
— Ваши слова несколько эгоцентричны, вам не кажется?
Он покраснел.
— Возможно. Я только не хочу, чтобы вам было плохо.
Ее изящная бровь удивленно изогнулась.
— Клинт, небольшое желание не угрожает жизни, знаете ли. От этого к дружбе лишь добавляется пикантность. — Реджина прижала розовые губки к ледяной бутылке с длинным горлышком, и ее зеленые глаза лукаво блеснули. — А с кем мне целоваться — мое личное дело и никоим образом не касается… — Реджина засмеялась, но тут же снова стала серьезной. — Звучит совсем неправильно! Ну, вы понимаете, что я хочу сказать. — Она не смогла разобрать, что за выражение появилось в глубине его глаз. Он сидел, сосредоточенно выбирая кусок пиццы. Реджина вздохнула. — Но нам надо еще кое-что обсудить. Иногда на уикенд я привожу Кэйти домой, то есть я хочу сказать — сюда. Это не создаст проблем? Если да, то я уеду.
Она говорила легко и беззаботно, но глаза ее были очень серьезны.
— Нет, конечно, совсем не создаст, — улыбнулся Клинт. — Что ж, с сегодняшнего дня у вас появился сосед по квартире, мисс Флинн.
— Вот и отлично, — сказала Реджина тем же легким тоном, хотя ее сердце быстро забилось, а в ушах зазвучала радостная песня.
Клинт остается! Он будет здесь утром, вечером, ночью. За его нечастыми улыбками она сможет ощущать дразнящие намеки на скрытую теплоту и страсть. Он так смотрит на меня, когда думает, будто я не вижу. Ты сходишь с ума, Джина. Приписываешь ему то… небольшое желание, которое испытываешь сама.
Довольно лицемерить! — осадила она себя. Желание, разожженное в ней тем поцелуем, все росло и росло, укрепляемое буйной фантазией, укротить которую не было сил.
И пусть у меня совсем пет опыта — в отличие от него. Мне все равно. Я хочу, чтобы он оставался
