на себя, то тебе не понравится то, что я должна сказать. Но я скажу все равно.
— Еще бы, — пробормотал он.
Ее объятие стало крепче.
— Не ты один виноват, Клинт, поскольку это неправильно, когда один из двух любящих людей принимает произвольные решения или изменяет планы без учета мнения другого человека. Не вини себя за слезы, Клинт. Если бы большее количество людей могло бы плакать, в мире стало бы гораздо меньше несчастных супругов. Избавляться от боли и печали, которые ты спрятал в глубине своей души, конечно, мучительно. Но разве теперь ты не чувствуешь себя лучше?
На губах Клинта появилась кривая ухмылка. Теперь он ощущал себя по-другому — похожим на пустой орех.
Она отпустила его, и Клинт неохотно повернулся к ней лицом.
— Ничего не изменилось, Реджина, — произнес он хрипло. — Я все еще считаю себя виноватым, и мне кажется, что всегда буду так считать. Так что давай оставим все как есть, хорошо?
— Нет, мы не оставим все как есть! Если ты сам осудил себя, то хотя бы помни, что есть такая вещь, как второй шанс. И Господь Бог знает, что ты заслужил его. — Ее лицо озарила чудесная, сладкая, озорная улыбка, еще больше выбившая Клинта из колеи. — Неужели ты собираешься спорить с Богом, Клинт?
Все еще барахтаясь в омуте перепутанных эмоций, Клинт засмеялся. Женские глупости, подумал он. Ему остро захотелось уйти отсюда.
Реджина вдруг стала серьезной, и ее глаза потемнели, когда она собралась с духом, чтобы продолжить опасный разговор.
— Я люблю тебя, Клинт. Я люблю тебя с того момента, когда вышла из кладовой и увидела, как ты стоишь и хмуришься, глядя на меня.
Он встревожился.
— Я надеюсь, что это не так. Реджина, ты знаешь, я хочу заботиться о тебе. Но забота — не любовь. Если я причинил тебе боль, мне очень жаль. Я не должен был позволять чувствам зайти так далеко, зная, что мое сердце принадлежит другой.
Клинт отстранился от нее, и его лицо стало неподвижной маской.
Но я знаю человека, скрытого этой маской, отчаянно подумала Реджина. И я знаю еще одну вещь: он любит меня.
На мгновение Реджина встретила его быстрый взгляд и вздрогнула. Она не собирается занимать в его сердце второе место.
И она протянула к нему руки.
— Клинт…
— Реджина, нет. — Клинт покачал головой в ответ на ее невысказанную мольбу. — Я думаю, что мне лучше уехать теперь же, прежде чем я опять причиню боль самому нежному, самому мягкому и, возможно, самому глупому сердечку в мире.
Голова Реджины поникла.
— Возможно, ты прав, говоря о глупости. Но я люблю тебя. И думаю, что ты тоже меня любишь. Именно поэтому и говоришь такие слова. Рискнуть еще раз полюбить кажется тебе чем-то вроде сумасшествия или предательства тех отношений, которые у тебя были с Барбарой. Но это не так, любимый мой.
Клинт вздохнул и начал тереть лицо ладонью.
— Я вообще не должен был возвращаться сюда. Мне надо было продать этот дом и остаться там, откуда я приехал, делая хоть что-то полезное… вместо того, чтобы портить твою жизнь.
— Ты не испортил мою жизнь, Клинт. Неразделенная любовь имеет и хорошие стороны, знаешь ли. У каждого есть шанс узнать, что такое настоящее чувство. Возможно, что, если бы мы никогда не встретились, я не узнала бы великолепия истинной любви. — Она коротко засмеялась. — Это не значит, что я славлю безответную любовь. Как ты говорил, любовь иногда причиняет боль. — Она пошла на кухню и поставила чайник. — Чаю хочешь?
— Я хочу бренди. — Шагнув к бару, Клинт плеснул себе бренди, затем сказал: — О, черт возьми, — и налил еще.
Первый глоток прожег его до пальцев ног, но Клинт почувствовал себя лучше. Он выпил обжигающую жидкость залпом, и ему показалось, что пустоты в его душе стало меньше.
Реджина залила кипятком пакетик зеленого чая. Она испытывала боль, будто у нее в груди металось буйное дикое животное, разрывая когтями ее сердце. Она не знала, как долго сможет выдержать такую пытку.
— Я видела твой билет на самолет, так что я знаю, что ты улетишь. — Она положила себе сахар в чай. — Через неделю. Когда ты сказал бы мне об этом?
— Я хотел сказать на прошлой неделе, но тебя не было, когда я вернулся. — Он пожал плечами. — Ты же знаешь, что я буду только рад, если ты останешься здесь. Теперь нет необходимости спешить с продажей дома.
Она гордо подняла голову.
— Спасибо, но я тоже уеду отсюда. Арендую маленький домик, устрою там прекрасную комнату для Кэйти. Я ценю твою доброту и великодушие, Клинт. Пока я жила здесь, мне удалось накопить небольшую сумму. Так что не беспокойся обо мне. У меня все будет хорошо. — Ее ясные зеленые глаза встретились с его синими глазами, будто в поединке, и победили. — Хотя у меня есть к тебе просьба. Я прошу тебя уехать сегодня. Из этого дома, я имею в виду. Не думаю, что смогу выдержать еще… что-нибудь. — Подняв свою чашку, она поставила ее на блюдце. — Спокойной ночи, Клинт. И до свидания, я полагаю. Пусть твоя жизнь сложится хорошо, ты слышишь?
Улыбнувшись одними губами, она ушла, чтобы скрыться от него в так необходимом ей уединении своей комнаты.
Глава двенадцатая
В понедельник Реджина проснулась с головной болью. Серые небеса навевали тоску. Отключив будильник, она свернулась клубочком и лежала, вспоминая свой последний разговор с Клинтом. Потом стала прислушиваться, пытаясь уловить признаки присутствия Клинта в доме, но слышала только гул кондиционера.
Неподвижность душила ее. Вскочив с кровати, Реджина набросила кимоно и поспешила на кухню. Аромат кофе приободрил ее — кофеварка была настроена на шесть часов утра. Но, заметив, что к кофе никто не притронулся, Реджина вернулась к реальности.
Она направилась к его спальне. Она знала, что его там не будет, но тем не менее у нее затеплилась надежда. Дверь была открыта, кровать в беспорядке.
Быстро оглядев ванную, она заметила, что там нет его бритвы. Из шкафа исчезла одежда. Разочарование захлестнуло ее. Значит, Клинт все же ушел.
— Конечно, он ушел, Джина, — сердясь на себя, пробормотала она. — Ты же сама велела ему уйти. Ты просто выгнала его из собственного дома!
С тяжело бьющимся сердцем Реджина опустилась на кровать. Куда он ушел? До его отлета в Кению оставалось еще несколько дней. Конечно, найти место, чтобы переночевать, для него не проблема. У Клинта множество друзей в городе. Мужчин и женщин, добавила она, имея в виду Кэролайн с золотистыми волосами.
Закрыв лицо руками, Реджина боролась с желанием разреветься. Клинт оставил ее! Для нее это оказалось ударом. Вопреки логике, она надеялась, что волшебство их любви удержит его здесь.
Возможно, для него она была только интрижкой. Ничего особенного, обычное развлечение, подумала она. Но сердце ее не могло принять эту мысль. Такие любовные ласки забыть нельзя. По крайней мере она не могла. А Клинт? Он был так искушен и опытен. Женщины должны налетать на него, как стая голодных голубей на кусочек хлеба.
