Показателем роста экономики губернии может служить оживление городской торговли (в том числе и в Бахчисарае), особенно характерна цифра экспорта зерновых, увеличившаяся к 1880 году до 25 миллионов пудов в год.
Растут, отстраиваются крымские города. Бахчисарай сохраняет свой старинный облик (за исключением нескольких десятков каменных строений в центральной части), но и в нем чувствуются новые, капиталистические веяния.
К 1884 году в Бахчисарае насчитывалось 519 торговых и промышленных предприятий. По всему городу разбросаны были разного рода лавки, всевозможные мастерские: сапожные, кожевенные, гончарные, медные, масса всяких обслуживающих заведений — кофейни, постоялые дворы, бани, харчевни, чебуречные, бузни и т. д. В большинстве своем это «фирмы» карликовых размеров с годовым оборотом в 200–300 рублей. Но уже в 1899 году таких точек было 326, а в 1905-м — только 258, причем общий оборотный капитал резко возрос, что свидетельствует о поглощении мелких предприятий более крупными и о концентрации капитала.
Красноречивы и такие факты. Земли вокруг Бахчисарая по рекам Каче, Бельбеку и Альме принадлежали крупным землевладельцам. К примеру, граф Мордвинов, князь Осман Яшлавский имели свыше 3000 десятин земли каждый, у других помещиков было по тысяче и более десятин. В то же время две трети крестьянских дворов располагали наделами от четверти десятины до пяти десятин. Грамотность населения оставалась весьма низкой: в этом отношении Крым занимал одно из последних мест в европейской части страны. Особенно это относится к Бахчисараю — всего 2,3 процента грамотных, в то время как в Симферополе 37 процентов. Начальных школ в Бахчисарае было три, кроме того — мужская и женская гимназии, но обучались в них главным образом дети состоятельных родителей.
Еще хуже обстояло дело с народным здравоохранением. Весь город с окрестностями обслуживала крохотная больница с одним врачом, фельдшером и акушеркой. Не было ни клубов, ни библиотек.
Местная власть всецело зависела от крупного капитала, да и заправляли городской управой богачи. Естественно, их меньше всего волновали нужды горожан, так что даже такое патриотическое дело, как сооружение памятника воинам — защитникам Севастополя, не встретило с их стороны поддержки. Поскольку история эта весьма показательна для тогдашнего Бахчисарая, остановимся на ней чуть подробнее.
Памятник, о котором идет речь, — каменная часовня — находится близ старого армянского кладбища в конце теперешних улиц Пушкина и Базарной. На этом месте похоронено четыре тысячи защитников Севастополя, умерших от ран и болезней в бахчисарайском военном госпитале. Через 30 с лишним лет от военного кладбища оставались лишь едва заметные бугорки, обозначавшие братские могилы. Поскольку не было никакой ограды, место это долгое время использовалось для выпаса скота.
Лишь в 1890 году местная администрация обратила внимание на 'столь печальный факт забвения памяти воинов, положивших голову во славу отечества'. Понадобился год, чтобы исхлопотать разрешение на устройство братского кладбища. К 1894 году удалось собрать по подписке 2462 рубля. После ряда проволочек план и рисунок памятника и смета, подготовленные безвозмездно симферопольским инженером М. Прага, были утверждены. Ровно год — день в день — возводился этот скромный памятник. 15 июня 1895 года состоялось его официальное открытие.
Большую часть населения города, как уже отмечалось, составляли ремесленники и мелкие торговцы. Пролетарская прослойка была крайне незначительной: десяток-другой рабочих цементного завода «Алмаз», основанного в 1913–1914 годах, несколько десятков грузчиков, железнодорожных рабочих. Тем не менее в городе находило живой отклик революционное слово, распространялись большевистские газеты, листовки, нелегальные издания.
Внешне Бахчисарай продолжал жить размеренной жизнью провинциального захолустья. Однако в стране назревали важные события, которые не обошли стороной и этот затерявшийся на карте империи городок.
Ничто не забыто…
Мы познакомились с колоритной и своеобразной бахчисарайской стариной — дворцовым комплексом, отголосками прошлого в непосредственной близости от дворца. Но старина — это еще не весь Бахчисарай. В городе есть реликвии, связанные с недавним прошлым — событиями гражданской и Великой Отечественной войн. И памятники эти соседствуют с древностью, они здесь же, в ограде дворца-музея, на террасах бывшего дворцового сада. Осматривая их, вспомним о тех событиях, которые за ними стоят. Известие о революции 27 февраля 1917 года, падении царского правительства и победе восставшего народа власти поначалу утаили от населения. Официально разъяснялось, что 'беспорядки последних дней в Петрограде прекращены'. Однако, уяснив себе, что у кормила «свои», местная администрация поспешила признать свершившееся и заявить о своей готовности служить Временному правительству.
В Крым двинулась знать — дворяне, купцы, капиталисты с надеждой на юге «переждать» трудное время, а коли что — дать тягу за границу. Некоторые из них осели в Бахчисарае.
Между тем уже 17 апреля рабочие, бывшие солдаты и беднота организовали свой первый профсоюз. Первое собрание было в доме Петра Радченко под руководством солдата-фронтовика С. С. Мануйлова, уроженца Бахчисарая. Перед выборами в Учредительное собрание рабочие и солдаты добились внесения в списки своего кандидата от города инженера Монахова.
Но не дремали и те, кто был против революции, против власти рабочих и крестьян. В июле 1917 года татарские буржуазные националисты образовали партию 'Милли фирка' (Национальная партия). Их девизом стало: 'Крым для крымцев', а целью — оторвать Крым от революционной России, создать свое государство под протекторатом Турции.
17 ноября 1917 года с румынскою фронта в Бахчисарай прибыл Крымский конный полк — так называемые «эскадронцы». Крымский мусульманский исполнительный комитет получил в свое распоряжение, кроме мусульманского батальона в Симферополе, и эти хорошо вооруженные эскадроны.
10 декабря 1917 года в Бахчисарае в ханском дворце открылся татарский законодательный съезд — курултай — из представителей мурзаков, буржуазии и кулачества. Курултай объявил себя национальным парламентом, избрав правительство-«директорию», которое сформировалось 18 декабря. На следующий день крымско-татарское правительство было признано контрреволюционным 'Советом народных представителей'.
Для руководства всей контрреволюцией на полуострове создается так называемый 'Крымский штаб'. Во главе этого «штаба» был некий Джафер Сейдамет, турецкий агент, помощником и командующим вооруженными силами стал полковник царской службы ярый монархист Макухин. В северных же районах Крыма, как и по всей Украине, власть перешла в руки буржуазной украинской Центральной рады, с которой вступил в соглашение 'Крымский штаб'.
Самозваное «правительство» стало вести активную борьбу против установления Советской власти. Одним из его актов было разоружение войск в Евпатории, Военно-революционный комитет Черноморского флота на заседании 26 декабря 1917 года под председательством Н. А. Пожарова предъявил бахчисарайскому правительству ультиматум, требуя прекращения контрреволюционных действий.
На репрессии 'Крымского штаба' революционные рабочие многих городов Таврической губернии ответили организацией красногвардейских отрядов. Такой отряд был создан и в Бахчисарае, командиром его стал матрос П. Е. Ракитский, а комиссаром — С. С. Мануйлов. Активными бойцами отряда были П. В. Радченко, братья И. и А. Голосенко, Анна Сандулова, Евдокия и Екатерина Радченко, Иван и Петр Пироговы, В. Г. Дунайцев и многие другие.
В конце декабря 1917 и в январе 1918 года шла упорная борьба за установление в Крыму Советской власти. В начале января эскадронцы двинулись к югу от Бахчисарая, в сторону Севастополя, однако здесь им дали бой севастопольские моряки. В сражениях на реке Каче, у станции Сюрень под Бахчисараем и близ станции Альма (ныне Почтовая) эскадронцы были разбиты.
В 20-х числах января 1918 года Бахчисарайский красногвардейский отряд вернулся в Бахчисарай и
