Оно ничем не отличалось для меня от тех, которые я посылала раньше.
Мне казалось, что письмо было хорошее. И что все мои письма к нему были хорошие.
Просто тогда я еще не знала, какие письма пишут солдату.
1974
Женщина и собака
Они возникли в один день. Женщина — в столовой, за нашим столом. Собака — у входа в столовую, возле пологой, усаженной штамбовыми розами лестницы, где в обеденный час терпеливо ожидают своих кормильцев собаки и кошки, обитающие в нашем доме отдыха. Женщина была моложава, носила брюки. Голос у нее был громкий, хрипловатый, как у пионервожатой, которой приходится в пятнадцатый раз кричать: «Петров, вылезай из воды!» Она посмеялась, выслушав наше предположение о своей профессии. Сказала, что просто много курит, вот и прокоптилась. А работает в редакции, — и она назвала популярный журнал.
За нашим столом все так или иначе были связаны с литературой, это был дом отдыха работников печати. Завязался общий разговор, нашлись общие знакомые. Нашу новую соседку звали Жанна.
— Зачем вам отчество? — сказала она. — Меня назвали в честь Жанны д’Арк. Представьте себе, что ее зовут Жанна Пьеровна д’Арк или там — Жанна Марселевна… Кошмар!..
Закончив обед, Жанна собрала косточки в бумажную салфетку. Выйдя вслед, мы увидели, как со всех ног кинулась к ней рыжая дворняжка.
— Вот, приблудилась, — сказала нам Жанна, как бы оправдываясь. — На автобусной остановке прилипла ко мне. Наверное, похожа на ее хозяйку…
Собака грызла косточки с достоинством, деликатно. Иногда оглядывалась на Жанну и благодарно помахивала рыжим султаном.
— Как вы ее назвали? — спросила я.
— Букет…
При слове «Букет» собака настороженно покосилась в нашу сторону.
— Видите, уже знает, — сказала Жанна. — Умница!..
Остальные собаки и кошки ждали своих благодетелей. Пес Рябчик — старика метранпажа в белой панаме, который приезжал сюда ежегодно и всегда отдавал Рябчику свои бифштексы, — старик был вегетарианец. Полукровка Дези — молодую стройную женщину Люсю. Люся соблюдала диету, в отличие от Дези, которая явно переедала. По утрам, до завтрака, они вдвоем прогуливались по гористым тропинкам. Дези бежала впереди, обнюхивала кипарисы и, останавливаясь, с упреком смотрела на неутомимую спутницу. Дези хотелось домой, чтобы развалиться перед конторой и дремать или, вторя бодрому Рябчику, облаивать посторонних прохожих. Но обеденная порция требовала ответного дружеского шага, — у Дези был свой кодекс чести, и она его строго соблюдала.
— Что сказал бы метранпаж, увидев, кто Люсин паж! — острил, завидев их, редактор спортивного отдела Володя, молодой человек с такой радостной розовой лысиной, что казалось, волосы на ней просто еще не выросли. Володя пытался ухаживать за Люсей, но безуспешно.
Кроме Рябчика и Дези был еще белый кот Заяц и другой кот, полосатый, по имени Переплет. У котов, как и у собак, были свои временные, каждый месяц сменявшиеся хозяева. Теперь к ним прибавился еще и Букет. Рябчик и Дези приняли его радушно. Вместе с ними он дремал возле конторы, вместе с ними лаял на случайных прохожих. В обеденный час все вместе появлялись возле столовой в ожидании своей доли. Букет и Рябчик любили порезвиться, к старушке Дези оба относились почтительно. В жаркие дни Букет даже обмахивал Дези своим рыжим «султаном», как веером.
Когда у людей много свободного времени, каждая мелочь привлекает к себе их внимание. А новости распространяются быстро. Вскоре все уже знали историю Букета, и все с удовольствием и сочувствием наблюдали за рыжей собакой, признавшей в Жанне свою хозяйку. Было трогательно видеть, как Букет бросается к Жанне, завидев ее в конце аллеи. Как подходит к ней, оставив новых друзей, и садится рядом, глядя ей в глаза с той самой собачьей преданностью, которая сделалась нарицательной. Как кладет ей на колени рыжую голову и, зажмурив глаза, блаженно вздыхает.
— Ну что, собака? — спрашивает Жанна. — Как ты живешь? Никто тебя не обижает? Пойди поиграй с Рябчиком. Он тебя ждет…
Букет смотрел на Жанну, и на его длинной лисьей морде появлялось выражение улыбки.
Время шло. Вид у Жанны был уже совсем другой, чем в день приезда. Она загорела, поправилась. Володя, отвергнутый Люсей, переметнулся к нашей соседке по столу, но встретил решительный отпор.
— Нет, нет, только не это, — сказала она мне, когда мы прохаживались под вечер по набережной. — Все это уже пройденный этап. Хватит! Я осуществляю право на отдых и не хочу никаких эмоций. Только солнце, воздух и вода. В юности этого мало для счастья, нужно что-то еще… Глупая юность!
Она остановилась у парапета, чтобы закурить. Лицо у нее было печальное. Я хотела спросить у Жанны, есть ли у нее семья, близкие, — и не решилась. Она была из тех людей, которые не пускают к себе в душу, хотя внешне выглядят очень общительными. Море было пустынно, только на горизонте, ярко освещенный заходящим солнцем, стоял белый пароход.
— Посмотрите, — сказала Жанна. — Кажется, что он не движется, а отвернешься на несколько минут, и все исчезнет… Прочно лишь то, что стоит на земле. — И без всякого перехода: — Зайдемте сюда, по идее здесь должны быть ремешки…
— Для часов? — спросила я.
— Нет, для Букета. Я уже купила ему ошейник, но там не было поводков. Хочу взять его в Москву…
— Думаете, он без вас пропадет?
— Он-то нет, — Жанна скомкала сигарету. — Привыкла я к нему, чертяке…
Я была рада, что вовремя удержалась от расспросов. Когда мы вышли из магазина, я взглянула туда, где недавно стоял пароход. Его не было. Были только вода и небо.
Когда люди узнали, что судьба Букета решена, каждый воспринял это по-своему… Одни одобряли намеренье Жанны, другие считали это причудой. Больше всех кипятился спортивный редактор Володя.
— Если вам нужна собака, я вам отпасую отличного сеттера, — говорил он. — Или боксера. Дайте мне ваш телефончик…
— Мне нужна не вообще собака, а эта, — говорила Жанна.
— Дворняжка, — комментировал Володя. — Букет моей бабушки…
— Да, дворняжка! — Жанна гордо щурила глаза и затягивалась. — Я тоже дворняжка. Никаких голубых кровей… А что? Говорят, собака должна соответствовать хозяину. Со временем они даже становятся чем-то похожи…
И наступил этот день. Обед прошел как обычно, если не считать того, что за нашим столом была распита бутылка шампанского — за счастливое путешествие в Москву Жанны и Букета. Последний, ничего не подозревая, ждал своей порции в обществе собак и двух котов.
После обеда все собрались на площадке перед главным корпусом. Жанна, уже одетая по-дорожному, подозвала собаку и ловким движением надела на нее ошейник. Букет не сопротивлялся. Все же он немного нервничал, поглядывая на своих новых друзей — Рябчика и Дези. Несколько раз он натягивал поводок и рвался к ним, — возможно, желая проститься. Но Жанна говорила строго: «Сидеть!» — и Букет садился, жалобно оглядываясь, словно ища сочувствия. Все были здесь — старик метранпаж в панаме, стройная Люся, спортивный редактор, нянечки и официантки. Все с интересом, а кто и с завистью, смотрели на пса, который так запросто, за здорово живешь, нашел свою судьбу в лице Жанны.
Пришло заказанное такси. Букет так лихо забрался на заднее сиденье, словно проделывал это множество раз. Рябчик и Дези смотрели на него, от удивления высунув языки. Букет моргал, и на его длинной морде было выражение улыбки.
Машина тронулась. Все махали Жанне и Букету, а Дези и Рябчик бросились с лаем вдогонку. И только
