скамейке. Одежда на месте, Кати нет – кто бы сомневался! Подхватываю брюки и все остальное в руки и бегом в номер, под душ и баиньки…
Вовсе не думать о ней я не мог, поэтому просто отогнал эту мысль на дальнюю стоянку, где и оставил до времени. За день мы так нигде и не пересеклись, хотя я не менял обычного распорядка. А может, именно поэтому? Может, мой и ее распорядки шли строго параллельными курсами и не предполагали пересечения? Лукавил ли я, давая волю подобным измышлениям? Конечно, лукавил! Я абсолютно точно знал, где сегодня увижу Катю…
Караоке-шоу шло к своему завершению. Поначалу, вроде как для разогрева, к микрофону допускались все желающие. Потом наступил черед признанных исполнителей. Наша обойма завершала программу, одновременно давая старт танцевальному марафону, который, по традиции, будет продолжаться до последнего танцующего. Исполнять песни, которые люди будут не только слушать, но и танцевать под них, было и ответственно, и приятно. Мой хит вызывали трижды. И не только потому, что под него, со слов одной из моих поклонниц, 'так кайфово танцевать медляк', но и потому, что сегодня я был в ударе. В мой голос добавились особо чувственные нотки, и это не осталось незамеченным. Пел ли я сегодня специально для нее? Осознанно – нет, а подсознательно… кто бы знал? Во всяком случае, она, наверняка, посчитала именно так. Как только непрофессиональных певцов поменяли на профессиональную фанеру, и я оказался на общем положении, Катя тут же оказалась рядом и в этот вечер меня уже не отпускала. Мы много танцевали. Постепенно танцы, по хотению моей партнерши, превратились в обжиманцы, так что к концу вечера я знал о Катиной фигуре достаточно много. Расстались мы у калитки VIP-зоны. При прощании Катя подставила губы, я ограничился чмоки в щечку и, не оборачиваясь, пошел в сторону своего корпуса.
Звонок внутреннего телефона, заставший меня во время бритья, обломал мне кайф. Шипя и сквернословя, я прошлепал в комнату. Голос в трубке принадлежал Екатерине.
– Какие у тебя на сегодня планы?
Мы уже на 'ты'? С какой такой радости…
– Извини, совсем память отшибло, когда мы с тобой пили на брудершафт? – Сказал, и тут же принялся злиться уже на себя за излишнюю резкость. Но Катя только рассмеялась.
– Ну, не будь ты таким букой. С утра перейдем на 'ты', а вечером уладим формальности – идет?
– Идет, – буркнул я. А что еще оставалось делать?
– Вот и чудненько. Так какие у тебя планы на сегодня?
– Вечером пью с тобой на брудершафт. До этого я абсолютно свободен.
Катя вновь рассмеялась. Смех, надо признать, был одним из ее достоинств.
– Предлагаю после завтрака совершить вылазку в город.
Мне совсем не улыбалось менять прохладу прибрежной зоны на едкий зной городских улиц, но разочаровывать Катю хотелось еще меньше, поэтому я бодрым голосом ответил:
– Готов выполнить любой каприз…
…– За мои деньги, – смеясь, закончила за меня Катя, и не дав хоть что-то вставить, положила трубку.
Я же трубку не положил, а скорее, швырнул. Вот, стерва, за кого она меня держит?! За ее, видите ли, деньги, что я альфонс какой-нибудь? Но пока я выходил на набережную, пока шел по тоннелю к лифтам, пока шагал по парку к ресторану, я успел основательно остыть и начал мыслить более рационально. А что собственно произошло? Начало шутке положил я, она ее только закончила. Не думаю, что если бы вся фраза была произнесена мной, получилось бы смешнее. К началу завтрака я пребывал уже в добром расположении духа и потому ел с аппетитом.
Катя ждала меня в холле ресторана. Когда мы вышли на улицу, она направилась к ближайшему выходу из санатория. Я легонько придержал ее за руку.
– Нам лучше выйти через другие ворота. Оттуда намного ближе до автобусной остановки.
Катя лишь покачала головой.
– Как вы мужики любите выставлять нас дурами. Поверь мне: мой путь намного короче.
Устраивать семейную сцену в мои планы не входило и я, молча, последовал за своей спутницей. За воротами нас ожидал кабриолет с откинутым верхом.
– Я заказала машину на целый день, – пояснила Катя, направляясь к авто.
В этот приезд я уже совершил обзорную экскурсию по городу на автобусе, но быстро признал, что делать то же самое сидя в шикарной машине гораздо приятнее. Целый день мы колесили по вытянувшемуся вдоль береговой линии городу, который на несколько лет превратился в одну большую стройку. Большинство будущих олимпийских объектов являли собой лишь скелеты архитектурных шедевров, но размах задуманного поражал.
Ужинали на открытой террасе гламурного ресторана, примкнувшего к главной городской набережной. Столик выбрали у края: поближе к морю подальше от эстрады, откуда доносились звуки вполне пристойной танцевальной музыки. А нам по душе был шелест морских волн накатывающих на галечный пляж. Были, конечно, и танцы, чуть позже, между основным блюдом и десертом. А вначале, мы, как и условились, выпили на брудершафт. Не предавая церемонии излишнего эмоционального окраса, завершили ее легким соприкосновением губ. После ресторана под ручку продефилировали по набережной в сторону морвокзала, где нас ожидал автомобиль.
… На центральной аллее санатория установлено много симпатичных скамеечек. В час Быка их обычно занимают парочки. Подсаживаться считается неприличным, впрочем, попадаются граждане на себя это правило не распространяющие…
Мы остановились неподалеку от VIP-зоны. Я заглянул в глаза своей спутнице, разглядел в них массу хмельных чертей и почти обреченно поинтересовался:
– Будем прощаться?
– Не хочу прощаться, хочу купаться! – решительным тоном заявила Катерина.
Я вздохнул про себя. Моя новая подруга была гораздо пьянее, чем это выглядело со стороны. Видимо, в подпитии телом она владела лучше, чем мозгами.
– Ну, куда тебе купаться, ночь на дворе… – начал я и осекся, вспомнив про любовь Кати к ночным купаниям. – Тем более что ты без купальника. – Отмазка была никудышная, что тут же и подтвердилось.
– А я буду купаться голой, – заявила Катя, с вызовом глядя мне в глаза.
Ни бросить ее, ни согласиться с прихотью, которая наверняка являлась лишь увертюрой к банальной мыльной опере, я не желал, поэтому заговорил жестко и даже жестоко:
– Если ты рассчитываешь на секс, то должен тебя огорчить – его не будет!
– Это еще почему? – возмутилась Катерина. – Я тебе что, не нравлюсь? – Не получив ответа она подозрительно посмотрела на меня. – Или ты гомик? А это мы сейчас проверим! – Она плотно прижалась ко мне всем своим жарким телом. Так мы простояли несколько секунд. Потом Катя отстранилась и удовлетворенно промурлыкала: – Реакция как у нормального самца… В чем проблема?
Я не собирался юлить и уходить от ответа. Другое дело, объясняться с пьяной женщиной полагал занятием малоперспективным.
– Может, отложим выяснение отношений на завтра? – предложил я, старясь говорить мягче.
– Нет, сегодня и сейчас! – пьяно мотнула головой Катерина.
– Тогда, может, все-таки, не здесь? – спросил я, внутренне уже капитулировав.
Катя осмотрелась по сторонам и кивнула:
– Давай не здесь.
Мы, таки, нашли в огромном парке укромный уголок, и Катерина произнесла требовательным
