И я вернулась.
В дальнейшем все приказы я получала только от Сурова. Причем сам Суров бывал в Тарасове редко. Для связи с ним было отработано множество разнообразнейших, безотказных и не привлекающих ненужного внимания способов. Как уже упоминалось, я не стала бросать работу в Комитете солдатских матерей. Гром был прав: комитет был очень удобной ширмой.
Но теперь о внешней разведке говорить не приходилось, поскольку, сидя в городе Тарасове, прослеживать планы агентуры стран НАТО довольно затруднительно.
Зато поле деятельности расширилось за счет задач внутрироссийского масштаба. И порой это было куда сложнее, нежели сбор информации о планах бундесвера и итальянской национальной гвардии.
То, чем я занималась в Югославии.
Мы не выпили даже трети того, что было в бутылке мартини. Суров, по обыкновению, только пригубил и тотчас же поставил бокал на столик.
В кафе мы говорили о чем угодно, только не о том, что на самом деле привело его и меня сюда. Этот разговор должен был состояться не здесь.
— А теперь пора, — наконец сказал он, когда мы подробно обсудили кулинарные достоинства омаров и ошибки проигранного московским «Локомотивом» матча с английским «Лидсом».
Я думаю, нет надобности говорить, что я разбиралась в футболе примерно так же, как Андрей Леонидович — в кулинарии.
Мы вышли из кафе. Суров подвел меня к темно — серому «Ауди», совершенно теряющемуся в полумраке пустынной арки, и распахнул передо мной дверцу.
— Куда мы едем? — спросила я, когда Андрей Леонидович вставил ключ в зажигание и завел двигатель.
— В администрацию.
— Куда?
— В правительство области, — уточнил он.
— Не на прием к губернатору?
— Нет. К вице-мэру Тарасова.
Больше вопросов я не задавала вплоть до момента, когда мы вошли в огромное здание, на фасаде которого метровыми золотыми буквами было написано: «Правительство Тарасовской области».
Молчаливый охранник в вестибюле, вероятно, уже обо всем предупрежденный, провел нас по пустым коридорам, несмотря на поздний час, залитых светом.
Вот паразиты, машинально промелькнуло в голове, а на электроэнергию небось денег нет, как говаривают ежеквартально в соответствующих инстанциях.
Охранник довел нас до большой металлической двери, оклеенной пленкой под дерево (на двери была черная табличка с красивой, золотом, надписью: «Первый вице-мэр А.П. Калитин»), и услужливо распахнул ее. За ней оказалась просторная приемная, в которой сидели два парня и хорошенькая секретарша, разговаривающая по двум телефонным линиям.
Как только успевала?
— Мы к Антону Павловичу, — спокойно проговорил Гром. — Он нас ждет.
— О ком сообщить? Ваше имя? — поднялась секретарша.
— Да вы ничего не говорите, девушка, — отозвался Гром невозмутимым голосом, — опишите меня и эту даму, Антон Павлович поймет.
Секретарша коротко взглянула на него, но, очевидно, вице-мэр что-то уже сказал ей заранее, потому что ни одного дополнительного вопроса не последовало. Она взмахнула длиннейшими ресницами и прошла в кабинет к шефу. Двое рослых парней переглянулись и, поднявшись, вразвалочку вышли из приемной.
Антон Павлович оказался высоким благообразным мужчиной лет сорока, с холеным улыбчивым лицом и приветливо поблескивающими серыми глазами.
Я всегда ассоциировала нового для меня человека с каким-либо животным, которого он мне более всего напоминал: я уже многократно убеждалась, что такой метод дает возможность лучше понять характер человека. А это при моей работе незаменимо.
Калитин напомнил большого вальяжного кота, снисходительно посматривающего большими неподвижными глазами и изредка мурлычущего самодовольно: вот, мол, какой я красивый и важный. На всем его облике лежала печать благополучия и обеспеченности, упорно не оставляющая представителей властных структур даже в самые тяжелые дни кризиса. Да, того самого, после семнадцатого августа. А что им, властям предержащим? Все они живут в полном соответствии с анекдотом:…мальчик приходит к папе и говорит: «Папа, папа, водка подорожала… теперь ты будешь меньше пить?» — «Нет, сынок, это ты будешь меньше есть».
Кто папа, а кто сынок — объяснять не надо.
— Добрый вечер, Андрей Леонидович, — приветствовал Грома вице-мэр, протягивая ему пухлую ладонь. — Добрый вечер, Юлия Сергеевна, — повернулся он ко мне. — Ведь, если не ошибаюсь, это и есть…
— Да-да, — перебил его Суров, — это тот самый агент, которого я вам рекомендовал.
— Ну что ж, — Антон Павлович внимательно посмотрел на меня, и я поняла, что он совсем не так прост, как мне показалось с первого взгляда, — очень хорошо. Юлия Сергеевна, я думаю, рекомендации высокочтимого Андрея Леонидовича более чем достаточно для того, чтобы вы полностью оправдали мои надежды. Я слышал о вас много лестных слов.
Правда? Вот это забавно, подумала я. Лично я не слышала от Грома похвалы, исполненной большего одобрения и экспрессии, нежели короткое:
— Так. Все в норме. Свободна.
Оказывается, на людях майор Суров не так суров (извиняюсь за невольный каламбур): он даже иногда утруждает себя похвалами в мой адрес.
— Мы хотели бы поговорить с вами по очень серьезному поводу, Юлия Сергеевна. Вероятно, проблему, которая возникла перед нами, сумеете решить только вы. И не вследствие вашего высокого профессионализма. Возможно, большую роль сыграет ваш пол. — Мой пол? — В моем голосе невольно прозвучала ирония. — Что вы хотите сказать этим, Антон Павлович?
— Ничего особенного. Вероятно, я был слишком категоричен, — проговорил вице-мэр.
Несмотря на свою словоохотливость, Антон Павлович Калитин был человеком дела, потому что, не теряя времени, полез в свой стол и вынул оттуда черную папку, в которой, по всей видимости, сосредоточилось немало документов. Она прямо-таки распухла вдвое против обычно ожидаемого от любой добропорядочной папки объема.
Однако по виду, с которым Антон Павлович вынул ее и взял в руки, можно было судить, что она таковой — то бишь добропорядочной папкой — не являлась. Вероятно, будучи набита сплошным компроматом.
— Это именно то, ради чего я связался с Москвой и конкретно с Андреем Леонидовичем, — проговорил он. — Взгляните, Юлия Сергеевна… впрочем, нет, прежде я кратко обрисую вам ситуацию.
Я откинулась на спинку низкого кожаного дивана и приготовилась внимательно слушать. Мельком посмотрела на Грома: он сидел совершенно неподвижно.
— Прошла информация, что в городе существуют фирмы, которые, прикрываясь лицензиями строительных, юридических, торговых, промышленных контор, на самом деле занимаются совершенно иным. В этом плане меня интересует ЗАО «Ратмир».
— На эту фирму поступила информация, что…
— Юлия Сергеевна, — мягко прервал меня Калитин, — я говорю только то, что имеет смысл говорить. То же самое справедливо и в отношении вас.
— Что я должна делать?
— Мне хотелось бы, чтобы вы поступили на работу в эту фирму. При вашем уровне квалификации это не составит вам особого труда. Хотя фирма непростая. Солидная и, главное, на работу отбирают по национальному признаку. Фирма татарская. Директор… я думаю, его имя вам знакомо, он владелец нескольких магазинов, ресторанов и салонов красоты в центре города… директор «Ратмира» — Ринат
