– Ну что? Нашел окошко для встречи со мной? – ехидно спросила я.
– Есть! Сегодня вечером я совершенно свободен! Где встречаемся?
– Ты что, совсем разучился назначать свидания девушкам?
– А что, это все-таки свидание, а не деловая встреча? Ура! Тогда я буду ждать тебя около консерватории в семь. Идет?
– Заметано! Цветы не забудь!
– Цветы? Это еще зачем?
– За надом! – ответила я и бросила трубку.
Выйдя из кабинета Скоробогатова, я решила еще раз посетить театральную уборную Алевтины Павловны. Больше я не позволю этому маньяку издеваться над собой! Пока я здесь, никаких выпадов с его стороны последовать не должно. По крайней мере я сделаю все, чтобы не допустить этого.
Я вошла в комнату, где вчера мы нашли мертвого голубя и записку весьма многообещающего содержания. Алевтина Павловна снова не заперла свои апартаменты. Или происходящее ее ничему не учит, или она просто излишне самоуверенная женщина. Но когда мы встретились с ней в первый раз, она не производила впечатления таковой! Так в чем же дело? Полное отсутствие инстинкта самосохранения?
Я достала из своей сумочки миниатюрную видеокамеру, встроенную во флакончик из-под лосьона. Правильнее сказать, сделанную в виде такого флакона. Еще одна вещь, бессовестно уведенная мною с моего прежнего места работы. Там таких еще много осталось, а меня эта штука выручала уже не раз! Вот и сейчас я аккуратно разместила этот шедевр современной техники среди других многочисленных флаконов и коробочек на столике Алевтины Павловны. Теперь все происходящее в этой комнате будет добросовестно фиксироваться на специальном портативном видеомагнитофоне, который следует разместить где-нибудь поблизости. Только вот где?
Я открыла шкаф и заглянула в его темные глубины, слегка отдающие нафталином, – вполне подходящее место! Внизу, под платьями примадонны, лежало несколько коробок из-под дорогой обуви. Открыв одну из них и убедившись, что она пуста, я положила видеомагнитофон на ее дно и на всякий случай прикрыла сверху упаковочной бумагой. Все! Теперь, если маньяк вновь захочет передать Алевтине Павловне страстное любовное послание, все его действия будут педантично зафиксированы на видеопленке. Только бы Алевтине Павловне не захотелось воспользоваться моим флакончиком по прямому назначению... Пожалуй, все-таки придется ее предупредить о том, что флакон «Кензо» у нее на столике – это вовсе не «Кензо», а изделие умельцев из спецслужб.
Хотя... Может, и не стоит сообщать ей об установке видеожучка? Не знаю почему, но такая мысль неожиданно пришла мне в голову. Конечно, в этом случае вероятность риска потерять дорогое видеооборудование резко увеличивается (ну, допустим, попробовала Алевтина побрызгаться из моего флакона, ничего из этого у нее не получилось, и она просто взяла и выкинула его в урну). Но что-то мне подсказывало – разумнее, если актриса не будет знать о тайной слежке.
– Женя, что вы здесь делаете? – Неожиданно в комнату вошла ее хозяйка.
– То, что и должна, – слежу, чтобы здесь не было посторонних! – ответила я как ни в чем не бывало. – Кстати, а почему вы не запираете свою уборную?
– Да знаете ли... – смутилась Алевтина Павловна. – Коллектив нашего театра – большая дружная семья. А зачем запираться от друзей? Держать все двери настежь вошло у меня в привычку.
– Думаю, что если бы не эта ваша привычка, то вы избавили бы себя от массы неприятностей, происходивших в последнее время!
– Наверное, вы правы! – согласилась прима. – Но я так не люблю носить с собой ключи!
– А вы сдавайте ключ вахтерше! Ведь у вас в театре есть вахтерша?
– Есть. Пожалуй, это неплохая идея! В следующий раз я непременно так и сделаю! А сейчас не могли бы вы оставить меня одну – я хочу отдохнуть после репетиции. К тому же мне надо переодеться!
– Разумеется! – ответила я и вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
Мне не очень нравилась Алевтина Павловна. По-моему, за ее внешней показной любезностью кроется весьма высокомерное отношение. И не только ко мне, но и ко всем остальным, кто работает рядом с ней. И что это еще за бред про большую и дружную семью? Что-то не вяжется это с тем, как разговаривает главный режиссер с ведущим актером. У меня в памяти снова всплыло гневное лицо Аркадия в ответ на оскорбительные скоробогатовские реплики в его сторону. Или к этому тоже привыкают?
Глава 5
Вечером я вышла из театра чуть раньше, чтобы уже во всеоружии ждать Алевтину Павловну около театральной «Волги». Однако машины около подъезда не оказалось. Обычно водитель главного режиссера был очень пунктуален и в это время «Волга» уже стояла, как говорится, под парами! Интересно, что могло произойти? Я уже хотела вернуться, чтобы убедить Алевтину Павловну не торопиться с выходом, но было поздно – моя подопечная вышла на крыльцо служебного входа в сопровождении длинноволосого Аркадия.
– Тебя подвезти, Аркаша? – спросила Алевтина своего сценического партнера. И тут же, увидев, что машины около подъезда нет, задала следующий вопрос уже мне: – Женя, а где машина? Что случилось?
– Увы, Алевтина Павловна, я сама только что вышла и ничего не понимаю! Давайте пока вернемся в театр, и я оттуда позвоню в гараж и все выясню!
– Ну хорошо! – согласилась Скоробогатова. – Давайте подождем внутри!
– Ну а я, пожалуй, побегу! – сказал Аркадий. – У меня сегодня еще полно дел!
– Ну хорошо, Аркаша! Пока, до завтра! – кивнула ему Алевтина и повернулась, чтобы вернуться в здание.
– До свидания, Евгения Максимовна! – кивнул мне Аркадий и побежал через дорогу.
– Пока! – помахала я ему рукой.
Но в этот момент откуда-то со стороны улицы Слонова из-за угла, визжа тормозами, вывернул огромный джип и, не снижая скорости, понесся по Железнодорожной прямо на перебегающего улицу актера. Для человека, попавшего в подобную ситуацию, главное – не теряться и продолжать свое движение в прежнем направлении. В этом случае водитель сможет предугадать твою траекторию и сам попытается избежать столкновения.
Но, к сожалению, обычно люди начинают беспорядочно метаться или же встают столбом как вкопанные. Именно это произошло с Аркадием. Увидев несущийся на него джип, он буквально остолбенел. При этом его взгляд выражал не страх, а скорее какое-то изумление. Быстро обернувшись, я увидела совершенно безумные, полные ужаса глаза Алевтины. Рот актрисы открылся, видимо, готовясь издать один из ее любимых душераздирающих криков.
Машина, похоже, совершенно не собиралась тормозить, а продолжала приближаться к замершему посреди дороги Аркадию. Семьдесят, пятьдесят, сорок метров... Водитель то ли был пьян, то ли занят важным разговором по мобильному телефону. У меня совершенно не оставалось времени на раздумья: еще немного – и бампер джипа просто снесет Аркадия со своего пути. Добежать до него я не успевала. Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, я выхватила из внутреннего кармана пиджака свою любимую маленькую «беретту» (как хорошо, что сегодня я догадалась захватить ее с собой!) и несколько раз выстрелила в правое переднее колесо машины.
Вероятность успеха была очень мала, но все же она была! Покрышка с грохотом лопнула, завизжали тормоза, и машина пошла юзом, корма джипа начала обгонять капот и одновременно выноситься с дороги на тротуар потивоположной стороны улицы. Слава богу, там никого не было! Этот кошмар продолжался еще несколько секунд – безумный визг протекторов джипа, перекрывающий его крик Скоробогатовой (она все- таки закричала), продолжающий стоять на дороге окаменевший Аркадий. Задний бампер джипа прошел буквально в нескольких сантиметрах от его талии. Затем, развернувшись на сто восемьдесят градусов, машина наконец остановилась. Воцарилась гробовая тишина. Но это было только затишье перед бурей.
Синхронно открылись обе передние двери джипа, и на землю спрыгнули два классических экземпляра представителей нового русского бизнеса. По-моему, это были близнецы. По крайней мере десять отличий между этими особями было найти очень сложно: оба в каких-то дурацких трусах до колен, длинных
