выдержала некоторую паузу и только после нее попросила:
— Расскажите, как все было.
— Да, конечно, сейчас, — утираясь ладонью, ответил Дмитрий. Потом громко высморкался и заговорил: — Я увидел ее, когда вернулся с прогулки… После того как меня уволили из компании, я начал искать новую работу, но, так как ничего не выходило, заставлял себя выходить на улицу и просто бродить: это помогало думать. Вот. Но однажды… в общем…
— Вы вернулись домой и увидели труп, — договорила я за него.
— Да. Она лежала на полу с ножом в животе. Я бросился к ней, чтобы помочь, выдернул нож и отбросил его в сторону. Потом поднял ее, перенес на диван и стал осматривать. Я ничего не понимаю в медицине, но тогда мне казалось, что я все же могу ей помочь. И вот, когда я стал ее трясти легонько, чтобы вернуть в сознание, потому как пульс еще прощупывался, нагрянула милиция. А дальше… дальше вы и сами все знаете.
— Когда вы входили в дом, вы не заметили каких-либо следов присутствия в нем посторонних? — не давая мужчине снова расклеиться, сразу спросила я.
— Нет, я же не думал, что все так окажется, — отозвался Орлов. — Я ничего не подозревал.
— Вы говорили о том, что ваша жена что-то нашла против директора, кому-либо? — задала я новый вопрос.
— Нет, что вы! Мы и так боялись. К тому же не знали даже, кому можно верить, а кому нет, кто за нас, а кто против.
— Значит, информация об этом от вас никуда не перетекла, — сделала я вслух вывод. — Но кто-то о ней все же узнал, раз Юлию убили.
— Похоже на то, — согласился Орлов. Потом пару минут помолчал и спросил: — И что вы теперь собираетесь делать?
— Думать и искать дальше, — улыбнулась я в ответ, стараясь хоть немного приподнять настроение мужчины. — Не все еще потеряно, я так полагаю. Кстати, вы можете мне назвать тех людей, что общались с вашей женой? Вдруг это пригодится… — неожиданно попросила я.
— Вы имеете в виду имена ее подруг? — уточнил Орлов.
— Да, да, их, — кивнула я в ответ.
— Могу, — согласился Орлов. — Тем более что у нее подруг мало было: Олеська да Вика. С первой они часто общались, а дружили со школы, насколько мне известно, со второй встречались от случая к случаю.
— А адреса их вы знаете? — на всякий случай спросила я. — Можете продиктовать?
— Да, записывайте.
Я достала свой блокнот, и Орлов продиктовал мне два адреса подруг жены. Особой необходимости общаться с ними у меня пока, в общем-то, не было, но я по опыту знала, что во время расследования чего только не требуется проверять, поэтому решила на всякий случай записать адреса подруг. Лучше иметь что-то про запас, чем потом бегать и искать. К тому же я сильно сомневалась, что мне еще раз удастся добиться встречи с Орловым, а значит, сейчас из него следовало вытянуть все, что только можно. Этим я, собственно, и занималась.
Когда беседа о друзьях, подругах и местах их проживания и работы подошла к концу, мы оба замолчали. Затем я стала прощаться.
— Спасибо, — заглянув мне прямо в глаза, произнес Орлов и, осторожно коснувшись кончиками пальцев моей руки, которой я держалась за решетку, затем легко пожал ее.
Я молча кивнула и сразу покинула его. Больше бухгалтер ничем не мог мне помочь. Я подошла к беседующему с охранником Кирьянову и сказала, что закончила беседу. Мы молча вышли на улицу, и только там Володька спросил у меня:
— Тебе что-то это дало?
Я кивнула, вытаскивая сигарету из пачки. Киря же достал свою зажигалку, чиркнул и протянул огонек мне. Я воспользовалась его помощью и, закурив, сказала:
— У меня появилась иная версия убийства, но ее сначала нужно проверить. Ты уж последи, чтобы с бухгалтером обращались нормально. Похоже, он и в самом деле ни в чем не виновен.
— Увы, это уже не от меня зависит, — глядя в небо, ответил мне Киря. — Я его сегодня, можно сказать, видел в последний раз. Дальше наши дороги расходятся.
Киря замолчал, и мы немного постояли молча. Я докурила сигарету и, бросив окурок в сторону, спросила у Кирьянова:
— Если я тебе завтра с утра позвоню и попрошу еще о каком-нибудь одолжении, это не будет большой наглостью?
Володька только улыбнулся в ответ, по-дружески обнял меня за плечи, и мы направились к моей машине.
Глава 3
Рано утром меня разбудил противный треск будильника. Ненавистная штуковина показывала мне, что уже семь часов, и напоминала — пора вставать. И если вчера, собственноручно устанавливая стрелку будильника, я с этим была согласна, то сейчас подобное желание как-то даже и не появлялось.
Выключив дребезжалку, я вновь рухнула на кровать и, уставившись в потолок, принялась вспоминать, к каким выводам пришла вчера вечером, рассекая из угла в угол кухню и то и дело поглощая любимый кофе.
Вернувшись вчера из отдела Кирьянова, я долго не могла уснуть и все думала, что и к чему. Думала я долго, но, видно, не зря, так как через пару часов у меня все же выстроилась кое-какая цепочка. Я решила, что убийца Юлии был наемным. Возможно, даже профессионалом, так как ни отпечатков пальцев, ни следов взлома в квартире обнаружено не было.
Кроме того, я посчитала, что оба обвинения — в убийстве и в экономическом преступлении — между собой тесно связаны и являются делом одного и того же человека. Хотя бы потому, что случились они в одно время. А если бы мешал только один бухгалтер, то его жену не тронули бы, зная, что ему и так не отвертеться. В данном же случае, если верить словам самого Орлова, выходило, что его жена сильно мешала приписать ему все те преступления, что были совершены другими людьми. К тому же нашла что-то, переводящее стрелки на самого виновного. Этого виновного вычислить также не составляло большого труда: им был директор компании — Елисеев. Потому-то он так старался очернить своего недавнего работника и вел себя совсем неподобающим образом, посчитав, что нападение для него — лучшая защита.
Придя к такому выводу, я поняла, что мне необходимо выяснить, насколько высока вероятность причастности ко всему директора. И начать это делать я решила с проверки банковского счета Орлова. Насколько мне известно, выяснить, кто и когда переводил на него деньги и даже в какой сумме, можно довольно легко. Если же окажется, что деньги были переведены в тот период времени, когда Орлов отсутствовал в Тарасове, и сразу кучкой, Елисеев может начинать, как говорится, сушить сухари. Уж я-то до него доберусь и найду то, что накопала на него Юлия.
Вспомнив обо всем этом, я поняла, что отлеживать бока мне некогда, нужно заниматься делом. Приподняв голову от подушки, я дотянулась до тумбочки и, сняв с нее телефон, начала звонить Кирьянову. О предстоящем беспокойстве я его предупреждала, а потому могла даже не вспоминать о совести. Впрочем, последняя, похоже, была еще большей соней, чем ее хозяйка, и даже не пыталась высунуться и заявить о себе.
Набрав номер, я поднесла трубку к уху и, как только гудки в ней прекратились и кто-то на том конце провода запыхтел, спросила:
— Володя, это ты?
— Естественно, кто еще в такую рань на работу прийти способен, — вздохнул Кирьянов, а потом сразу добавил: — Слушаю твою просьбу.
