Хейгль называл ГЕНИАЛЬНОЙ, а дружный смех специалистов всего мира над этими монстрами называл неспособностью преодолеть инерцию мышления и полагал, что смеются лишь над непривычным внешним видом этих танков, но не понимают всех их выдающихся(!) качеств. А он, Хейгль, понимал…
Если кто не в курсе, что такое ВЫСОКОКОЛЕСНЫЕ танки, то… вспомните арбу на Востоке, которая за счет большого диаметра колес становится более проходимой. Так вот, у “Pavesi” такие колеса диаметром 1,5 метра имели ширину обода в четверть метра, а у более тяжелого (8 тонн) “Ansaldo” при том же диаметре — аж 40 сантиметров.
Колеса лафета “Царь-пушки”, коя в Кремле экспонируется, поменьше (и полегче) будут:-)
Как Вы думаете, почему Алексей Валерьевич этот “чудесный” способ не привел в качестве решения проблемы ненадежности гусениц? Ведь САМ Фриц Хейгль (стопроцентный ИНОСТРАННЫЙ эксперт) считал такие танки САМЫМИ перспективными. Для них ведь никаких гусениц вообще НЕ НАДО. Почему же не привел? Хейгль в гробу перевернется, узнав, что у Алексея Валерьевича только ТРИ способа, но нет четвертого, имени его, Хейгля, имени.
А в другом месте дурную мысль того же дурного Хейгля Алексей Валерьевич приводит.
Как я и говорил ранее… энциклопедисту нашему кровь из носу хочется доказать, что танки БТ приняли на вооружение не по тем причинам, о которых знают все, а… по каким-то другим причинам. И он начинает выискивать всякий мусор в трудах любых, даже абсолютно недалеких немцев, где хоть что-то похожее (повторяю — лишь “похожее”) на его измышления есть.
Антисуворов. Гл.6. Часть 6. По просьбе публики
Рассказывая о ПРИЧИНАХ ЗАКУПКИ танков Кристи, Алексей Валерьевич выстраивает следующую “логическую цепочку”:
1. Во всём мире в 20-х годах были озадачены решением двух проблем:
— проблемы повышение оперативной подвижности танковых войск (в аспекте повышения скорости передвижения до начала операции);
— проблемы невысокой износостойкости гусениц.
2. В качестве одного из способов решения этих двух проблем конструкторская мысль пришла к необходимости создания танков с двумя движителями: колесным и гусеничным.
3. Советский Союз — часть мира — соответственно, эти же проблемы (подвижность танков и износоустойчивость гусениц) стояли в 20-х годах и перед советскими танкостроителями.
4. В Советском Союзе в 20-х годах также задумались об изготовлении колесно-гусеничного танка. И такие работы начались — еще ДО закупки танков Кристи в СССР были начаты работы по проектированию колесно-гусеничной танкетки Т-25.
5. Закупочная комиссия Халепского в апреле 1930 года закупила 2 танка Кристи именно в качестве ОБРАЗЦА колесно-гусеничной машины для советских конструкторов.
Вполне себе “логика” — некоторым образом даже и чем-то похожа на правду.
Только вот НИКАК эта “логическая цепочка” не подтверждается фактами.
Потому как в этой “цепочке” есть ТРИ ложных звена: 3, 4 и 5-е.
А именно:
а) в СССР проблемы оперативной подвижности танков и износостойкости гусениц в 20-х годах не стояли ни теоретически, ни, тем более, практически;
б) соответственно, в СССР до апреля 1930 года не была начата работа по проектированию колесно- гусеничного танка/танкетки;
в) и, наконец, танк Кристи не мог быть закуплен в качестве образца для работы, о которой даже и не думали и которую, естественно, и не начинали.
Подробнее:
5 декабря 1929 года в постановлении правительственной комиссии за подписью Орджоникидзе было написано:
“1. К настоящему времени на вооружении РККА имеется только тип танка Т-18 (скорость 12 км/час, вооружение 37-мм пушка и два пулемета, защищен 18 мм броней), производство которого установлено на заводе “Большевик”.
2. Т-18 не отвечает современным требованиям к данному типу танков.
3. Кроме Т-18 других конструкций не имеется.
4. Пятилетняя программа тракторостроения и моторостроения не увязана с танкостроением и удовлетворением потребностей армии в танках и мощных тракторах. Не проработано обеспечение танкостроения броней и моторами, нет достаточных конструкторских сил.
5. Обеспечение выполнения установленной Политбюро программы (15.07.1929 г.) танкостроения требует:
а) форсированного решения всех вопросов, связанных с производством танков и тракторов (броня, мотор, сталь и т. д.),
б) скорейшее получение отвечающих современным требованиям типов и образцов танков.
6. Командировать за границу авторитетную комиссию из представителей ВСНХ и Наркомвоенмора и возложить задачу:
а) выбор и закупку типов и образцов танков;
б) выяснения возможностей получения техпомощи и конструкторов.
Закончить работу не позже 1.04.1930 г.
7. Программа танкостроения должна быть выполнена к концу 1932/33 г.
8. Программа танкостроения 1929/30 гг. в размере 300 танков Т-18, 30 танков Т-12 и 10 танкеток должна быть выполнена к октябрю 1930 г.”
(из альбома И.П.Шмелева 'Танки БТ', Москва, «Хоббикнига», 1993)
Именно на основании этого постановления и была сформирована комиссия под руководством Иннокентия Халепского, которая и выехала 30 декабря 1930 года из СССР.
Как видим, комиссии предписывалась задача ВЫБРАТЬ и закупить танки. Выбирать танки надо было из “отвечающих современным требованиям”. Эти ТРЕБОВАНИЯ в постановлении не указаны.
А они и не могли быть указаны, потому как… не было в Советском Союзе к тому времени ни теоретической школы танкового дела, ни кадров танкостроителей (“Кроме Т-18 других конструкций не имеется”). В Советском Союзе на тот момент (декабрь 1929 года) наличествовало лишь понимание того, что “танки вообще нужны”.
Какие именно нужны? — было прописано в принятой “Системе танко-, тракторо-, авто- и броневооружения РККА”, в которой В САМОМ ОБЩЕМ ВИДЕ было прописано, что, де, нужны танки и танкетки… всякие-разные: большие, средние и малые.
Поэтому решать ПРАКТИЧЕСКИ проблемы с повышением оперативной подвижности и с повышением износоустойчивости гусениц НЕ НА ЧЕМ БЫЛО: отсутствовали в СССР серьезные конструктивные наработки. ТЕОРЕТИЧЕСКИ решать их тоже не могли: в области танкостроения теория в СССР шла ВСЛЕД за практикой, а не наоборот.
