мы развлекались тем, что выдавали свои варианты слов 'фугас', 'эскадрилья' и 'Домбай'. Меня же больше всего зацепила загадочная 'страховка', на которую Мерин призывал молиться. Сплюнув, на всякий случай, через левое плечо, я пришпорил Вадика и проехал вперед, где и продолжил путешествие. Но и здесь до меня долетали вопли Причарда, который, напару с Мерином, надсадно потягивал: 'Како-ое нам дело до все-ех до вас! А ва-ам - до ме-ня-а-а!!!'
Посовещавшись с Тильдой, мы выделили наконец Мерину небольшую сумму в обмен на то, чтобы он какое-то время не пел, а заодно и рассказал нам все про 'страховку'. Однако из его объяснений лично я не понял ничего, кроме того, что 'у этого термина есть два абсолютно разных значения, кои сейчас вам и будут изложены в надлежащем порядке'.
- Да за эти деньги, - кипятилась Матильда, - он нам и про 'эскадрилью' с 'лыжами' объяснить должен!
Но Мерин разводил руками, намекал на какие-то 'тарифы' и 'расценки', после чего пришел в совсем хорошее расположение духа и выдал следующую порцию народного творчества, звучащую чем-то вроде: 'Гнусь болотная, притопали старатели, все болота, все ручьи перелопатили!'
- Зря он про гнусь, - поделился сомнениями Кутя. - Ее хоть и не видели в этих местах лет уж так двести, а все-таки...
В это время мы как раз подошли к очередной развилке. Три дороги змеились в разные стороны, дразня каждая своим удобством. Одна была мощеной желтым кирпичом, вторая шла по открытому месту, на солнышке, в конце же третьей заманчиво блестело приятное озерцо.
- Никакой развилки здесь быть не должно, - сказал я.
- А что должно?
- Вон у Прича спроси, он с Хруней ездил. И с папой, кстати.
- Да, - нервно сказал 'саблезубый' оруженосец. - Неделю едем лесом, потом пойдут уже логрские деревни, а там и до Камелота недалеко. Никаких развилок здесь никогда не было.
- Да и лес какой-то не лесной, - кивнула Тиль. - Дремучий слишком. В глущобу путь его лежит до дерева Тум-Тум.
- Это не здесь, - отозвался вдруг Мерин. - Это в восточной части. А мы - на западе.
- Что делать-то будем, господа и дамы, а также непонятные существа? спросил я.
- Можно вернуться! - бодро предложил Прич.
- Можно кинуть монетку, - дал идею волшебник. - Только у меня лишних нет.
- А можно еще прочитать то, что написано на камне, - подал голос Штуша.
Действительно, на развилке полулежала вросшая в землю замшелая каменная плита. Надписи на ней были вырублены на незнакомом языке. Да еще и рунами. Я приуныл.
- Можешь? - спросил я у Мерина.
- Могу. Позолотишь?
- Позолочу.
Я кинул в колпак несколько монет и с удовольствием слушал мелодию, пока старик, тряся бородой, разбирал надпись.
- Вам обязательно надо знать, что написано? Или можно подробности опустить?
- Хотя бы скажи, куда ехать?
- Туда, - показал Мерин налево, на солнечную дорогу. Мы тронулись в путь. Нехорошие предчувствия так и не оставили ни меня, ни моих спутников. Поэтому удивление было не слишком сильным, когда, спустя полдня, солнышко заменили сгустившиеся облака и болотное марево, из которого, выстроившись в цепочку, с лопатами на плечах и напевая что-то вроде: 'Хоу-хоу-хоу!', на нас вылезли вышеупомянутые гнусы.
Мерин завопил и быстро нырнул в кусты, где замаскировался: покрылся листочками и выпустил корни. Остальным пришлось отбиваться. Гнусь с визгом и лопатами наперевес ринулась на нас. В первом своем настоящем бою мы не сплоховали: моя дубинка славно гуляла по вражьим шеям и спинам, ни одна стрела Тиль не ушла мимо цели (а у нее их было три), хвост Штуши, как бешеный, крутился и извивался, разбрасывая гнусов во все стороны. Прич, правда, был безоружен, но его Бозо чудесным образом осмелел и топтал гнусов налево и направо. В один из благоприятных моментов Прич ухватил одного из нечистых за бороду и начал им отмахиваться от остальных. В другой руке у него была отобранная у этого же гнуса лопата. Я зашиб еще двоих, правда, не до смерти, и Матильда подстрелила одного. И тут Кутя вообразил себя боевым слоном. Он встал на задние ноги и издал свой коронный рев! Гнусь в панике отступила на заранее подготовленные позиции.
- За подмогой пошли, - прохрипел я, утирая кровь: один из противников рассек мне бровь лопатой.
- Не, они всегда по семь ходят, - авторитетно заявил Штуша.
- А я думала, их больше было, - сплевывая выбитый зуб, заявила Тильда. - Я же застрелила не меньше четырех!
- А им твои стрелы - что солома, - махнул лапой Штуша. - Они же нечистые! Вот если бы их было семьдесят, тогда было бы хуже. А так отмахались.
- Отлично, вышли симметрично, как и полагается у гнуси болотной всемером! - это из куста вылез принявший свой естественный вид Мерин.
- Просим объяснений, - холодно вымолвил я.
- И никаких ручек! - крикнула Тильда, завидя, что старец уже открыл рот.
- Ты не просил подробностей, - развел руками волшебник. - Сам виноват.
- А сейчас можешь сказать с подробностями?
- Сейчас? Пожалуйста. Прямо пойдешь - колпак потеряешь, направо пойдешь - силы не найдешь, налево пойдешь - в гнусавое болото попадешь.
[Image004]
- А нам-то что?
- В том-то и дело, что руны эти волшебником писаны, волшебникам и предназначались. А мне как-то не очень хотелось и колпак терять, и совсем от волшебной силы отказываться.
- Так значит, ты отправил нас по дороге, где как раз НАМ и грозила опасность?
- Ну да... Но ведь все закончилось хорошо, правда?
- Ну, дед! - пошел на него Причард, угрожающе тряся ушами. - Ну, маг лысый! Щас я тебя под такого гнуса отделаю...
Незнамо как мой хищный оруженосец очутился прямо посреди лужайки, обманчиво покрытой веселенькой зеленью. Ноги его погрузились в эту самую зелень по щиколотку. Прич сделал несколько движений, как бы давя ногами в бочке облепиху, и погрузился еще немного.
- Эй! Эй, не шути! - испуганно крикнул он. - Лучше со мной не связывайся - я страшен в гневе! Вытащи меня!
Мерин хитро прищурился.
- А ты можешь? - шепнул я ему.
- А то, - отозвался колдун. - Только не хочу.
- Понятно...
- Ну-ка, че еще там за переговоры? - крикнул Прич. - Меня засасывает!
- Что? - кротко переспросил маг.
- Позолоти ручку! - хором крикнули мы с Тильдой и Штушей.
- Ну нету у меня, нету-у! - завывал Прич.
- Пуговицы, говоришь, золотые?
- Ну!
- А на штанах - брильянтовые?
- Ага!
- Побрильянти ручку!
- Так с меня штаны спадут!
- А так ты утонешь. Что хуже?
- Ребята, ну скажите ему! - Причард чуть не плакал. - Че вы стоите? Он же больной! Вытащите меня, пожалуйста!
- Тогда мне - золотые пуговицы, - загибала пальцы Тиль. - Герману брильянтовые, а Куте - серебряные шпоры!
