Но покушение сорвалось. Нападавшие не ожидали появления охраны на джипе.
Напуганная Валя запирает брата на даче. Однако Фролова это не останавливает – злой как черт, он решается на второе покушение. Выбивает стекло и выпрыгивает со второго этажа. С теми же друзьями он приезжает в «Рябину». Несчастный Палыч, дежуривший в тот день, не смог остановить негодяев, во главе которых был психопат, за что и был им убит.
Очередное неудавшееся покушение на Кечаяна опять сходит злодеям с рук, потому что тесть Данилина занимает видный пост в областном управлении внутренних дел. Селезнев знает о любовных похождениях зятя, но согласен на все, лишь бы брак его дочери был сохранен. Дело было в деньгах Данилина, на которые безбедно существовала вся семья, включая тестя и тещу. Чтобы замять дело, расследовать его, по распоряжению Селезнева, поручают следователю городской прокуратуры Дмитриеву, человеку, который за определенную сумму готов продать родную мать.
Очередной прокол – массовое отравление фальсифицированным вином в Новоармейске. Ошибочка вышла: не были соблюдены пропорции, к тому же спирт оказался некачественным. Однако бесстрашную Валентину не остановил и этот факт. «Вино» делалось, разливалось по бутылкам, развозилось по «своим» магазинам, деньги текли в карман – что еще надо?
У Щербакова на нервной почве обостряется язва. Он, как и Лебедев, прекрасно представлял себе, что его ждет как соучастника, если все всплывет. Но он не мог просто так взять и уйти – любимая Валюшка внушила ему, что в случае успеха он станет директором «Ковчега», а Щербаков верил ей до последнего. Сама же Валюшка верила Данилину, который наблюдал за происходящим со стороны и помогал покрывать все проколы.
И тут на дачу проникла я...
Первым после моего рассказа оправился Литвиненко. Он подскочил к Щербакову и, схватив его за воротник пиджака, тряхнул так, что тот, и без того полумертвый от ужаса, чуть не скончался.
– Сволочь! – зарычал разъяренный Николай Михайлович. – Ведь я же тебя сейчас прибью, гниду.
Я кинулась отдирать красного от злости Литвиненко от белого от ужаса Щербакова. На другом конце стола Бойко наступал на Лебедева:
– Что же ты молчал, козлище старый! Почему не рассказал нам про свою сучку-супружницу? Я бы ей лично глаза на задницу натянул и моргать заставил...
Из последних сил я пыталась рассадить заместителей Кечаяна по местам. Очень вовремя в кабинете появился «Владимир Ильич», и только с помощью Володи и Ильи удалось навести порядок.
На Щербакова было страшно смотреть. Он сидел с закрытыми глазами и тяжело дышал. Арсен уставился в пепельницу. Ширшина с раскрытым ртом оглядывала присутствующих.
В этот момент заверещала рация на моем столе. Я подскочила к ней и нажала на кнопку.
– Евгения Максимовна, у нас тут внизу маленькая проблема. Спуститесь, пожалуйста.
Я помчалась вниз. В вестибюле моему взору открылась такая картина.
В «клетке» находился мужик неопределенного возраста. На нем был костюм светло-коричневого цвета в крупную клетку и коричневые сандалии, которые носили во времена молодости моего отца. Мужик метался из стороны в сторону, сквозь зубы осыпая проклятиями всех и вся. На полу, недалеко от клетки, валялся пистолет. Глаза у дядьки горели безумным огнем. Я сразу догадалась, кто это.
Оглянувшись, я увидела Лебедева, стоявшего за моей спиной. Он с жалостью смотрел в клетку.
– Он? – поинтересовалась я.
– Он, – кивнул головой Александр Сергеевич. – Этот дебил вчера, наверное, с дачи сбежал, поэтому вы его не нашли. У них с сестрой в башке такое творится, что сам черт не разберет. Боюсь, Валька скоро тоже такая станет. Оказывается, у них это наследственное: я только недавно узнал, что две сестры и брат моей тещи – психически ненормальные. Дал бог родственничков... – И развернувшись, Лебедев стал тяжело подниматься по лестнице.
Через пару часов, когда милиция уже уехала, прихватив с собой Щербакова и Фролова, я сидела в кабинете Арсена и пила холодный ананасовый сок. Арсен держал в руках холодный стакан со своей любимой минералкой. Жарища была невероятная. Даже кондиционер не спасал.
– Ну что ж, Евгения Максимовна. От вина вы отказались, тогда предлагаю поднять бокалы с такими безобидными напитками за завершение этого дела. Не знаю, что бы я без вас делал. Столько лет проработал с Щербаковым, и не знал, что он способен подложить мне такую свинью.
Я отпила глоток сока.
– По большому счету, он ведь человек подневольный и слабохарактерный. Просто встретилась ему такая женщина, как Валя, которая начала вить из него веревки.
– Да, но ведь Лебедев от нее ушел. У него-то на это ума хватило. Хотя, мне кажется, он должен был мне об всем, что сам знал, рассказать. Как вы думаете, что мне с ним сделать? Уволить его?
– Не знаю, Арсен. Лично я думаю, что не стоит. Но это уже ваше дело. Свое я считаю выполненным.
– А у меня для вас сюрприз, Женечка! – совсем другим голосом воскликнул мой уже бывший клиент. – Только я, честно говоря, не знаю, понравится он вам или нет.
Кечаян встал и подошел с шкафчику с бутылками. Достал одну и протянул ее мне.
У меня в руках оказалась изящная по форме бутылка вина под названием... «Евгения». На этикетке был изображен розовый закат на реке. И я вдруг сразу почувствовала, что устала. Мне страшно захотелось уехать хотя бы на пару дней куда-нибудь на природу. Туда, где мне не придется никого охранять и не нужно будет совать нос в чужие дела и копаться в грязном белье моих клиентов или тех, кто их окружает.
Я мечтательно смотрела на розовый закат, а Кечаян пояснял:
– Этикетку Лина придумала, она ведь неплохо рисует. И названо вино в вашу честь.
Потом я, по настоятельной просьбе Кечаяна, дала ему послушать записи разговоров сотрудников, которые вела. После прослушивания Арсен вызвал в кабинет Иру и попросил в течение получаса собрать свои вещи и написать заявление об уходе по собственному желанию. А Лебедева он все же оставил на работе.
Вова Семенов решил поступать в юридический институт, и Арсен позвонил своим знакомым, которые смогли бы позаниматься с парнем историей и русским. Илья туманно намекнул, что скорее всего он женится этой осенью. И я догадалась, что его избранницей стала Анжелика – та самая продавщица из магазина города Котовска.
В это же утро мне позвонила Марина Серебрякова. Сбивчиво она начала объяснять мне, что этот телефон ей дала иностранка по имени Ирен, и просила помочь ей устроиться на работу. А у меня была одна задумка еще тогда, когда я под видом той иностранки давала ей свой номер. Марина ведь училась, как она мне сказала, на телефонистку. Вот я и решила пристроить ее на работу оператором пейджинговой связи. Когда я позвонила своему знакомому, генеральному директору пейджинговой компании, он страшно обрадовался, что может мне чем-то помочь. Ведь я оказала ему год назад неоценимую услугу. Это он так считал. Я думала немного иначе. Так что вопрос с трудоустройством Марины был решен в считаные минуты.
Вскоре после разговора с Серебряковой раздался новый телефонный звонок, и я услышала голос Лины. Арсен уже сообщил ей, что я больше не работаю у него, и Лина убедительно просила меня все же приехать сегодня вечером к ним домой.
Естественно, она затеяла «небольшой» прощальный ужин. Представляю, сколько всяких вкусностей Лина задумала приготовить. На сей раз, надеюсь, ничто не помешает моему аппетиту. И я с радостью согласилась. Но перед тем как ехать к Кечаянам, решила завернуть в один магазин, в котором не так давно видела потрясающего плюшевого зайца. Такого я у Лины точно не видела.
Эпилог
Я валялась на диване. Только что я посмотрела милую семейную комедию про очаровательного поросенка, который весь фильм попадает во всяческие смешные ситуации. Настроение у меня было прекрасное. За стеной потявкивал Дольф. Катя с Виталием, мои соседи, вернулись из Египта и забрали пса, который научился гавкать за время своего пребывания в гостях у Кечаяна, чем немало удивил своих хозяев.