дать детям своим образование, которое, как он считал, заключалось в умении бегло читать.
Плохого отношения к животным Рафтен не терпел.
«Человек не смолчит, если его обидят, – говорил он, – а у кого найдет защиту бессловесное животное?»
В округе Рафтен был единственным фермером, который никогда не продавал и не отдавал на убой старую лошадь. «Она, бедная, трудилась всю свою жизнь и заслужила, чтобы ее кормили до последнего дня», – повторял он.
Поэтому Дункан, Джерри и другие лошади долгое время жили у него «на покое».
Миссис Рафтен, славная женщина, очень любила свой дом и семью.
У Рафтенов родилось много детей, но в живых остались только пятнадцатилетний Сэм и трехлетняя Минни.
Обязанности Яна на ферме были сразу определены – он должен был присматривать за птицей, а иногда кормить свиней и телят. Кроме того, он помогал Сэму в разной работе по дому.
Дела было много, и Рафтен требовал, чтобы мальчики усердно трудились. Зато в часы досуга им предоставлялась полная свобода.
II. Сэм
Сэм Рафтен говорил медленно, растягивая слова, и потому на первый взгляд казался глуповатым. На самом же деле это было далеко не так.
После того как мистер Рафтен познакомил Яна с домом, Сэм открыл ему все потайные уголки.
Отворив дверь в темную комнату, которая была похожа на подвал, и отыскивая на ощупь закрытое окно, Сэм сказал:
– Тут наша гостиная.
В комнате было душно и пыльно, ведь открывали ее только по воскресеньям, но здесь мальчики нашли то, что немедленно сблизило их обоих: коллекцию птичьих яиц. Яйца лежали на подстилке из отрубей в старой коробке под стеклянной крышкой. На них не было ни одного ярлычка, и настоящий коллекционер вряд ли удостоил бы их взглядом. Ян же, с внезапно пробудившимся интересом и симпатией, спросил:
– Любишь такие штуки?
– Еще бы! – сказал Сэм. – Я бы набрал вдвое больше, да отец не велит. Пусть, говорит, побольше птиц на ферме живет.
– А ты знаешь, какие у вас птицы водятся?
– А как же! Я тут про всех птиц в округе знаю: где они живут, как вьют гнезда.
– А мне можно принести из лесу несколько яичек?
– Нет, отец сказал, что даст пострелять из ружья кроликов, если я перестану разорять гнезда.
– Здесь и кролики есть?
– Прошлой зимой я троих добыл.
– Зимой! – разочарованно протянул Ян. – А теперь?
– Теперь их не найдешь. Но я что-нибудь придумаю. Вот как закончу всю работу, попрошу у отца ружье.
«Как закончим работу» было излюбленное выражение в семье Рафтенов. Они говорили это всякий раз, когда откладывали что-нибудь на неопределенное время.
Сэм открыл нижнюю дверцу буфета и вытащил оттуда несколько кремневых наконечников стрел, найденных во время пахоты на поле, челюсть бобра, пойманного еще в первые дни жизни в Сэнгере, и растрепанное чучело совы.
Увидав эти «сокровища», Ян только и смог воскликнуть:
– Вот это да!
Сэм обрадовался, что семейные ценности произвели на Яна такое впечатление.
– Это отец убил сову на гумне, – объяснил он.
Мальчики быстро подружились.
Днем, работая вместе на ферме, они поведали друг другу свои тайны. После ужина Сэм шепнул Яну:
– Что я тебе сейчас покажу! Только поклянись никому не говорить.
– Клянусь! – немедленно ответил Ян.
– Пошли в сарай, – сказал Сэм. На полдороге Сэм вдруг сказал:
– Забыл я взять кое-что. Ты иди в сад, встретимся там под старой яблоней.
Вернувшись, Сэм шепнул Яну, хотя кругом не было ни души:
– Иди за мной.
Он повел Яна в другой конец сада, к бревенчатой хижине, служившей теперь сараем, в которой они жили до того, как выстроили кирпичный дом.
Мальчики поднялись по лестнице на чердак. Там, в самом дальнем углу, Ян снова поклялся вечно